Он просунул в дверь голову.
– Я заказал столик на берегу в твоем любимом ресторане.
– Разве ты не устал? Мы можем все отложить до воскресенья.
– В выходные я планирую поработать над домом.
– Ах, да. – Если бы он назвал любую другую причину, она бы была только счастлива, но перестройка дома стала для нее больным вопросом. – Понятно. Я могу что-нибудь сама приготовить, мне не трудно.
– Ну перестань, у тебя же сегодня день рождения, давай сходим в ресторан. Разве не здорово пойти туда, где нам не нужно будет притворяться влюбленными молодоженами?
Радость Кейт померкла. Может, она и не самая сексуальная женщина Сиэтла, но неужели так трудно быть с ней нежным?
– Замечательная идея.
– Хочешь принять душ или я могу пойти первым? – спросил он.
– Иди первым.
У Дилана было неприятное чувство, словно он опять сделал что-то не так, но он никак не мог понять, что именно. Тем не менее он привел себя в порядок за рекордно короткое время и поспешил к Кейт, которая уже была готова. Она была слишком красивой для него, уму непостижимо, как она могла оказаться его женой. По крайней мере по документам. Он тосковал по тому времени, когда они были всего лишь друзьями, когда она была озорницей Кети, а он мальчишкой, которого она могла уговорить на любую авантюру.
О боже, сейчас она даже не была похожа на Кейт, перед ним предстала Катрина Дуглас, элегантная и изысканная, одетая в роскошное вечернее платье. Он снова почувствовал растущее раздражение внутри по поводу того, что ее явно не волновало, где он провел ночь в понедельник. Понимая, как это глупо и нелогично, он попытался прогнать эти мысли.
– Ты готов?
– Да.
Вечер проходил замечательно, пока он не достал из кармана коробочку с драгоценностями и протянул ее Кейт.
– С днем рождения!
Она не могла скрыть своей восторг и удивление при виде серег с изумрудами и бриллиантами.
– Очень красиво.
– Они подойдут к тому изумрудному платью, в котором ты была в прошлую пятницу.
– Мне показалось, оно тебе не понравилось.
– Вырез, по-моему, слишком глубокий.
Кейт захлопнула коробочку и пару раз покрутила ее в руках со странным выражением на лице.
– В чем дело, Дилан? Что означают эти серьги стоимостью в пять тысяч долларов в подарок другу на день рождения? Причина в том, что я до сих пор не пользуюсь твоим банковским счетом и кредитными картами?
Кейт поднялась из-за стола, вернув серьги Дилану, и направилась к берегу. Прохладный бриз, долетавший с залива Пьюджет-Саунд, не мог успокоить ее сердце или сгладить боль, которую причинило ей то, что Дилан использовал ее день рождения как способ вернуть «свой» долг. Все оказалось намного сложнее, чем она ожидала. Гордость Дилана слишком осложняла ее простой план, рассчитанный на то, что он ее полюбит. Вдалеке пропыхтел вечерний паром, окруженный кричащими чайками. Она почувствовала неповторимый запах океана и закрыла глаза, пытаясь расслабиться.
– Кейт, пожалуйста, вернись ко мне.
Уголком глаза она увидела Дилана, подогнавшего машину со стоянки. Она вздохнула. Не в ее духе было поддаваться эмоциям и выходить из себя, кроме того, это вряд ли поможет.
По дороге домой они оба молчали. Он казался более отстраненным, чем обычно, и она не знала, как себя вести – проглотить обиду или продолжать отстаивать свою позицию по отношению к его деньгам. Дело было не в том, что она сама хотела оплачивать свои расходы, а в том, что она женила его на себе и теперь чувствовала угрызения совести, особенно когда он пытался за нее платить.
Они заехали в гараж, и Кейт ждала, что Дилан, как обычно, откроет ей дверцу, но он продолжал сидеть, держа руки на руле.
– Дилан?
– Я сожалею, что так отвратительно вел себя в последние дни.
Только в последние дни? Кейт промолчала, хотя ей и хотелось высказаться по поводу последних нескольких недель. Она знала, что брак – это непростое испытание, но обычно, помимо трудностей, в нем встречаются и некоторые приятные моменты, как, например, возможность прижаться к мужу и ощутить ответную ласку…
– Ничего, – наконец проговорила она.
– Я хочу знать, почему ты не задала ни единого вопроса по поводу моего отсутствия в понедельник. Разве тебе не интересно, где я провел ночь?
Усилием воли Кейт сдержалась, чтобы не закричать, как ей хотелось это знать. Она просто умирала от желания узнать, с кем он был, и если это женщина, то что она для него значила. Но Кейт не могла произнести эти мысли вслух, иначе Дилан догадался бы о ее чувствах. Она расстегнула ремень безопасности и выскользнула из фургона.
Она почувствовала, как был зол Дилан, когда он с силой хлопнул дверцей своего фургона и затопал следом за ней, но по крайней мере она выиграла немного времени, чтобы найти хоть какой-нибудь ответ на этот невозможный вопрос.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Кейт?
Поднявшись по ступенькам, она отперла дверь, зная, что Дилан следует за ней по пятам. Она вошла внутрь и бросила сумочку на диван. Из всех минувших дней рождения этот был самым отвратительным. Но придется притвориться, словно вопрос, только что заданный Диланом, был пустяком, даже если на самом деле он разрывал ей сердце. Дверь громко захлопнулась.
– Кейт, почему? Почему ты не спросила?
Мужчины! Они требуют сразу все одновременно. Если вы их ревнуете, они обвиняют вас в отсутствии благоразумия и проявлении собственнических инстинктов; если вы не ревнуете, вам ставят в вину несправедливость и безразличие. В обоих случаях страдает их мужское эго.
– Мы ведь не по-настоящему женаты, – произнесла она, стараясь сохранять хладнокровие. – Мы оба имеем право на личную жизнь, но я буду благодарна, если ты не станешь афишировать свои романы ради завещания. – Произнеся это, Кейт почувствовала, как защемило у нее сердце.
– Что?
– Я только прошу сохранять все в тайне.
Дилан не знал, испытывал он изумление или злость. Хотя нет, он был взбешен, злость была недостаточно сильным выражением, чтобы описать его чувства. Не важно, как все произошло, но Кейт теперь его жена, так что ни у кого из них не будет никаких романов.
– Прости, я не принадлежу к миру скучающих в браке богачей, развлекающихся случайными интрижками. И пока мы женаты, я не буду спать с кем-то еще, как не будешь и ты. Нам придется оставить все свои влечения и желания до развода.
Дилан шумно спустился обратно в гараж. Но и там ему трудно было оставаться на месте, так что он вышел из дома и отправился по тропинке, огибающей холм. В самом сердце города Дугласы умудрились сохранить часть дикой горной цепи, но отнюдь не из любви к природе, а из высокомерного желания отгородиться от простых смертных. Черт, черт, черт! Его проклятие эхом отдалось в темноте. Совершив два круга по границе поместья, он нисколько не успокоился. Может, если бы этот особняк наполнили любовь и радость, он не казался бы таким зловещим и безжизненным. Дом можно было бы даже счесть за
