— Почему? — сухо спросила она. — Ты начал устраивать мой брак за моей спиной. Что-нибудь изменится, если Росс переночует у нас?
— Да.
— Подумать только! И я еще доказывала Россу, что ты не станешь меня опекать.
— Да как ты могла подумать?! — завопил Эдгар. — Ты моя маленькая девочка. И ничего я не устраивал!
И протянул Россу ключи.
Ханна прищурила глаза. Ей была небезразлична собственная репутация. Раньше папочке не доводилось беспокоиться о подобных вещах. Сейчас он, порядком удивив взрослую дочь, оперативно изложил набор фраз, стандартный для всех отцов на планете.
— Я уложу Джейми и вернусь, — объявил Росс, подхватывая сына на руки.
— Ха! — крикнула она вдогонку. — В твоих услугах больше нет нужды: публика разошлась. И я способна передвигаться самостоятельно.
Открывая дверь, он обернулся.
— Тренируйся, дорогая.
Она раздраженно откинула волосы. Джейми просто обязан унаследовать хоть чуть-чуть папочкиного обаяния: тот может очаровать бурого медведя прямо в берлоге.
— Пап, бар сегодня вечером будет работать? — пытаясь казаться равнодушной, спросила Ханна.
На нее столько всего свалилось: организация свадьбы, появление Росса, его предложение… Женщины обычно имеют возможность подумать, перед тем, как принимать какое-либо решение.
Рино.
Внезапно выражение ее лица изменилось. Неудивительно, что Росс хочет скорее устроить свой брак: бывшая жена в любой момент может начать процесс. Ханна не очень много знала о правах опеки, но догадывалась, что будет лучше выглядеть с точки зрения судьи. И, конечно, проще пожениться в Рино, чем проверять здесь свои чувства. Если они вообще поженятся. До сих пор Ханна не была уверена в правильности такого поступка.
— Папа, бар, — повторила она.
— Наверняка они захотят пропустить глоток-другой после серенады. Пускай он будет открыт.
— Я останусь и помогу.
— Не нужно. Ты и так вымоталась.
Эдгар свирепо полировал стойку и явно не был настроен говорить о ресторане.
— Ты потратила восемнадцать лет, воспитывая братьев.
— Па…
— Это было несправедливо по отношению к тебе, но мама ушла, оставив меня с младенцем на руках. Слишком тяжелая ноша для девочки.
— Это не так.
— Так. У тебя должна быть собственная жизнь, и сейчас самое время ее начать. Росс Маккой будет хорошим мужем.
— Но мы не любим друг друга.
— Любовь придет позже. А если нет… что ж, вы всегда были добрыми друзьями. — Эдгар бросил тряпку и внимательно посмотрел на дочь. — Он прекрасный человек. И никогда не обидит тебя.
Ханна задумалась. Росс действительно никогда бы не обидел ее, по крайней мере, сознательно. И о дружбе не стоит забывать: несмотря на разницу в три года, они много времени проводили вместе.
Зазвенел звонок над дверью, но Эдгар продолжил уборку, вкладывая в этот процесс массу энергии.
— Готова? — спросил Росс.
— Пока, пап, — крикнула Ханна, позволяя себя увести.
— Подумай о том, что я сказал.
Ханна только вздохнула.
Ночной ветер шевелил верхушки деревьев возле дома, и этот звук был таким же родным для нее, как и сияние звезд полночного неба над головой.
Ханна легла в постель, прислушиваясь к ветру и собственному сердцу и пытаясь принять решение. Снова и снова прокручивала в памяти события дня, переживая чувства, которые раньше переживать не приходилось.
Сможет ли женщина когда-нибудь отказаться от мысли о белом подвенечном платье и вечной любви? Тен Пенни не смогла. Что бы там ни говорили, она вышла замуж по любви, которую искала в течение семидесяти лет, хотя род ее занятий не располагал к романтическим мечтам.
— Черт, — прошептала Ханна, кутаясь в одеяло.
Она посмотрелась в старое, пожелтевшее от времени зеркало и скривилась. Ни блондинка, ни брюнетка. Ну, фигура неплоха, но это все. Абсолютно ничего выдающегося. Никаких шансов разбудить какие-то чувства у противоположного пола.
Она уже давно рассталась с девичьими грезами: ни один из местных парней не подходил на роль романтического героя. Если же вдруг она влюблялась, объект чувств даже не догадывался о ее существовании. А сейчас, спустя годы, все уже были женаты и обременены семьей.
Ханна прошла на кухню и поставила молоко на плиту: чтобы лучше спать, нужно выпить чашку горячего шоколада.
— И мне чашечку, — раздался голос.
Росс.
Он вышел из тени и облокотился на косяк двери. На нем были только потрепанные джинсы, к тому же наполовину расстегнутые. Ханна уставилась на его голую грудь и сглотнула слюну.
Не думай об этом.
Отлично.
Хороший совет.
Сейчас она возьмет себя в руки, и все будет в порядке. Если брак состоится, она никогда не забудет, по какой именно причине. У Джейми должна быть мать — в этом все дело. Но почему же так тяжело?
— Не можешь заснуть?
— Тяжелый день. Как Джейми?
Росс пожал плечами, на его лице появилось озабоченное выражение.
— Ты была права. Он в порядке: спит, свернувшись калачиком на середине кровати.
— Таковы дети и кошки, — улыбнулась Ханна, ловко смешала ингредиенты, разлила шоколад в две чашки, протянула одну Россу и быстро отступила.
— Эй, я не кусаюсь.
— Это радует.
— Неужели настолько ужасно просить тебя быть матерью Джейми? Он замечательный малыш.
Ханна отодвинула чашку, пожала плечами.
— Я понимаю, ты стараешься ради сына. Будь Джейми моим, я бы сделала то же самое. Мне приятно, что ты считаешь меня подходящей матерью.
Вздохнув, Росс поставил чашку на стол и сел напротив Ханны. Он опять все испортил, но отступать нельзя. Еще один нечестный ход.
— А помнишь, как мы последний раз пили шоколад вместе?
Тень улыбки тронула ее губы.
— Отчетливо. Ты чуть не спалил кухню и приготовил отвратительнейшее пойло из воды, свернувшегося молока и порошка какао.
— Да? А тогда ты хвалила.
— Я пожалела тебя.
Росс рассмеялся. Как он мог забыть, что Ханна всегда умела его рассмешить — даже в самые тяжелые дни!
Ханна тоже улыбнулась.
— Вообще-то шоколад был вполне сносен. Нам было так хорошо вместе, что любая еда показалась бы
