трепета глазами.
Ухмыльнувшись, тот размотал закрепленный на седле поводок.
— Конечно. А что ему может не понравиться? — Он привязал своего коня у ворот и одной рукой поднял малышку. — Вы готовы, ковбой?
— Еще бы!
Харли водрузил ее на седло.
— Держись вот за этот рожок, а я немного повожу лошадку вокруг. Когда усвоишь, что и как, то сможешь сделать кружок уже сама.
Стефи, лицо которой озарилось улыбкой, кивнула.
— Но первая наша остановка — заднее крыльцо, — предупредил Харли. — Нужно узнать, не станет ли возражать твоя мама.
Стефи снова кивнула и крепко ухватилась за луку седла. Харли повел пони через двор.
Вероятно, Мэри Клер мыла посуду на кухне и заметила их в окно, потому что не успел Харли объявить о своем прибытии, как она уже выскочила во двор, на ходу вытирая руки полотенцем. Улыбнувшись Стефи, она перевела взгляд на гостя, и в глазах ее появился тот самый туманно-зеленый оттенок, который Харли замечал в те минуты, когда они занимались любовью.
— Доброе утро, Харли, — сказала она, и звук ее голоса заставил забиться чаще его сердце.
— Утро доброе, Мэри Клер, — ответил Харли, стягивая с головы шляпу. С упоением глядя на нее, он больше всего желал остаться с нею наедине. Но это было невозможно, по крайней мере в данную минуту. Харли показал головой на пони. — Зашел узнать, не станешь ли ты возражать, если я немного покатаю Стефи.
Мэри Клер со смешком сложила руки на груди.
— Кажется, теперь уже немного поздновато об этом спрашивать.
Харли тактично потупил глаза.
— Я еще могу ее снять. Тебе достаточно сказать только слово.
— И разбить ей сердце? Нет, пускай катается.
— Ладно, мы только прогуляемся по двору и аллейке. Ты будешь неподалеку, когда мы вернемся?
Ее улыбка согрела его с головы до пят.
— Буду ждать здесь, — пообещала Мэри Клер.
Пятясь, Харли спустился с лестницы и, наконец повернувшись, повел пони по двору.
Следя за ними, Мэри Клер прижала полотенце к груди и вздохнула. Она никак не ожидала, что снова сможет влюбиться после того, что ей пришлось вытерпеть от Пита. Но чувство к Харли росло день ото дня.
Опустившись на верхнюю ступеньку крыльца, Мэри Клер стала наблюдать, как Харли что-то негромко объясняет девочке, и отметила, с каким вниманием слушает та его слова. Харли с симпатией относился к ее детям и сам был симпатичен им. Оба уважали и любили его — а это в списке достоинств занимало у Мэри Клер очень важное место. Из него получился бы прекрасный отец. В этом она не сомневалась ни минуты.
Мэри Клер хорошо помнила, как он испугался, когда решил, что Стефи и Джимми похищены отцом. Помнила она и слова, которые он произнес, узнав, что в воскресенье дети вернутся. Он тогда сказал: «Полагаю, мы сможем как-то прожить без них два дня», то есть он подразумевал, что не только Мэри Клер, но и ему самому будет не хватать их. Что же, как не это, демонстрировало его любовь к ее детям?
Опершись подбородком на ладонь, Мэри Клер следила, как они повернули обратно. Ей доставляло удовольствие наблюдать за движениями Харли. Высокий и широкоплечий, он шел неспешной легкой походкой. Наклонив голову к Стефи и положив руку ей на колено, он одновременно ободрял и направлял сжимающую вожжи девочку. Когда порою взгляд его скользил в сторону крыльца, Мэри Клер чувствовала, как ее словно опаляет жаром. Они были любовниками уже почти неделю, но хватало его простого взгляда, чтобы грудь ее сразу же начинала наполняться теплом.
Проделав полный круг, Харли подвел пони к крыльцу. Держа руку на зажиме поводка, он спросил у Стефи:
— Думаешь, теперь ты с ним сможешь справиться?
Горя от возбуждения, девочка быстро кивнула.
— Запомни, — предупредил ковбой, — что ты его хозяйка. Чтобы повернуть направо, тяни вожжи справа, чтобы повернуть налево — тяни слева, а если хочешь, чтобы он остановился, осторожно потяни назад и скажи «тпру».
— Я помню, — ответила малышка.
Щелкнув зажимом, Харли отстегнул поводок.
— О'кей, ковбой. Он в полном твоем распоряжении.
Хотя нервы у Мэри Клер и дрогнули при мысли о том, что дочери разрешено самостоятельно править лошадкой, она решила прикусить язык. Харли знал, что делает, и не совершил бы ничего такого, что могло бы причинить Стефи вред.
Усевшись на ступеньку рядом с Мэри Клер, Харли положил руку ей на колено и любовно примостил локоть меж ее ног. Они сидели и наблюдали, как Стефи медленно развернула пони и вновь двинулась по только что проделанному маршруту.
— А она очень неплохо держится, — гордо улыбаясь, молвил Харли.
— Я не разбираюсь, но вижу, что катание доставляет ей массу удовольствия, — откликнулась Мэри Клер, задумчиво глядя вслед удаляющейся дочурке. Она опустила ладонь на руку Харли и сжала ее пальцами. — Помню, что когда я была маленькой девочкой, то мечтала иметь свою лошадь. Каждый раз под Рождество я просила Санта-Клауса подарить мне ее, но когда наутро подбегала к окну и выглядывала наружу, то принималась плакать, увидев, что двор все так же пуст.
Харли повернул голову и обратил на нее взгляд, полный сострадания этой девочке и ее утерянным грезам.
— Обидно.
Мэри Клер засмеялась и, взъерошив его шевелюру, одарила мимолетным поцелуем.
— Да что уж там. Санта принял верное решение. В городах вроде Хьюстона дворы не слишком приспособлены для лошади.
Харли понимающе кивнул и указал рукой на Стефи.
— Зато ей повезло. Может кататься сколько влезет. Хотите — оставляйте лошадку здесь, не хотите — пусть будет у меня. Это не имеет значения. Если она захочет покататься, достаточно только кликнуть.
— А как быть с ее мамой? — нежно спросила Мэри Клер, прижимаясь к нему плечом. — Что, если ей тоже чего-нибудь захочется?
Сердце Харли перевернулось, когда он понял, что таится в ее глазах.
— Думаю, все зависит от того, что она подразумевает под словом «чего-нибудь».
Усевшись у длинной стойки бара «Конец дороги» и сжимая кружку холодного пива, Харли пытался остудить горящие руки. Но вовсе не жар полуденного солнца вынудил его прильнуть к кружке в заведении Хенка. Причиной всему была Мэри Клер. Он не мог думать ни о чем, кроме нее, и теперь все его тело превратилось в одну сплошную печку. Но как утолить этот жар, когда вокруг без конца снуют детишки?
Конечно, он любил их — и девчушку, и мальчонку, — но остаться наедине с Мэри Клер и хотя бы украдкой поцеловать ее стало почти невозможно. Уныло вздохнув, Харли поднял кружку и опрокинул прохладную жидкость в пересохшую глотку.
Услышав сей скорбный вздох, Хенк немедленно обратил взор на приятеля.
— Жаль, что тебя не было в прошлую пятницу.
Харли поморщился. Мэри Клер занимала все его мысли настолько, что он и не вспомнил, что раз в месяц по пятницам ему следовало являться на партию покера в бар к Хенку.
— У меня корова заболела, — промямлил он.
Приподняв бровь, Хенк усмехнулся в ответ, так как, прекрасно зная своего друга, тут же угадывал малейшую ложь в его словах.
— Мы так и подумали, — согласился он, лениво протирая стакан. — И хотели с Коди заехать тебя
