Хотелось думать, что ему просто на нее плевать. Но она знала, что это не так. Люк добрый и великодушный. С самого начала он был честен с ней. Работал до седьмого пота, не жалея ни времени, ни сил.
А она настоящая стерва.
Сожалея о том, что она так эгоистично поступила с человеком, который бескорыстно помогал ей, Лорен медленно встала с кровати и надела халат.
— Оставайся здесь, — прошептала она Бадди, когда тот поднял голову.
Со скрипом отворив дверь спальни, Лорен прошла в маленькую комнату. В окно проникал серебристый свет луны. Люк лежал на боку. Его ноги свисали с края дивана. Одеяло, которое она дала ему, сползло на пол, оставляя открытыми грудь и ноги. Он такой горячий? Или, может, сбросил одеяло, потому что ему было неудобно?
Осознав, что ей представилась редкая возможность разглядеть Люка, она подошла ближе. Хотя Люк больше не пытался прятать от нее свое лицо, Лорен избегала пристально смотреть на него, чтобы он не подумал, будто она таращится на его шрамы.
Когда ее взгляд упал на его грудь, Лорен прижала пальцы к губам, чтобы заглушить стон. Шрам, который она только что увидела, был намного хуже, чем те, что на лице. Недолго думая, она провела по нему пальцем.
Вдруг его рука сжала ее запястье. Увидев Люка, сидящего и удивленно смотрящего на нее, Лорен вскрикнула.
Пока он соображал, что происходит, его пальцы сильнее сжали ее руку. Его грудь вздымалась. Наконец он ослабил хватку.
— Что, черт побери, ты делаешь?
— Н-ничего. Я… я просто хотела сказать тебе, что ты можешь взять выходной на следующей неделе.
Люк глубоко вздохнул и, закрыв глаза, снова опустился на диван.
— Почему? — хрипло произнес он, — Что заставило тебя передумать?
Лорен стыдливо опустила взгляд.
— Я думала только о себе. Прости меня. В твоем распоряжении столько времени, сколько понадобится. Мы с Реной справимся.
Он со вздохом закрыл глаза, очевидно, испытав облегчение оттого, что получил ее разрешение.
— С завтрашнего дня и до понедельника я удвою свои часы, — пообещал Люк. — Постараюсь сделать как можно больше, прежде чем уеду.
На мгновение Лорен охватила паника. Вдруг она больше не увидит его?
— Но ты ведь вернешься, правда?
Люк открыл глаза и посмотрел на нее.
— Можешь быть в этом абсолютно уверена. От его теплого взгляда и нежной улыбки у Лорен подкосились ноги, и она опустилась на диван рядом с ним. Ей хотелось продлить это мгновение.
— Я ценю все то, что ты для меня сделал, — нерешительно начала она, затем опустила глаза, вспомнив, как была груба с ним. — Я знаю, ты достаточно от меня натерпелся.
— Бывало и похуже.
Подняв голову, Лорен увидела искорки смеха в его глазах. Он дразнил ее. Она улыбнулась ему в ответ.
— Не могу себе представить, от кого. Я иногда такая стерва. Рена часто меня в этом обвиняет.
— Тебе повезло, что у тебя есть мисс Рена.
— Мне ли не понимать этого? Не знаю, что бы я без нее делала.
— Ты бы со всем справилась. Ты сильнее, чем думаешь.
— Странно слышать это от тебя. Рена сказала мне почти то же самое.
Люк подмигнул ей:
— Значит, мы с ней мыслим одинаково.
Ее улыбка поблекла при мысли, что она невольно подвергла Рену опасности, разрешив ей поехать вместе с ней.
— Я не хочу, чтобы она пострадала по моей вине.
Люк пожал ее руку.
— Никто не причинит ей вреда. Я позабочусь об этом.
Лорен подняла бровь.
— А кто нас защитит, пока наш добровольный телохранитель будет в отъезде?
Увидев, как Люк помрачнел, она быстро покачала головой.
— Забудь, что я сказала. Это была шутка.
— Почему бы тебе не поехать к твоим…
Лорен прижала палец к его губам, чтобы он замолчал.
— Нет. Я остаюсь здесь.
— Ты самая упрямая женщина из всех, кого я знал.
Не желая снова обсуждать свои отношения с кузенами, она поддразнила его:
— А за это звание полагается какой-нибудь приз?
Вздохнув, Люк прижал ее руку к своей груди.
— Хотел бы я знать, почему ты так их не любишь.
У Лорен все внутри трепетало от его прикосновения.
— Это в прошлом. — Она вымучила из себя улыбку. — А теперь ответь на мой вопрос.
Люк подавил смешок.
— Если он полагается, ты его выиграла.
— Я всегда стремилась к тому, чтобы быть лучшей во всем.
— Я не сомневался в этом ни минуты.
Лорен опустила глаза. Взгляд упал на шрам.
— Болит? — нерешительно спросила она.
Его улыбка стала более мягкой, будто он хотел успокоить ее.
— Почти нет. Самым болезненным был процесс выздоровления. Ожоги покрывались струпьями, затем их соскабливали. Временами я жалел, что не погиб в том пожаре.
Глаза Лорен расширились от ужаса.
— Но ты же не хотел этого!
— Сейчас нет, но тогда боль была… я не могу найти слов, чтобы ее описать. Это походило на ад, но я не сдавался. Всегда есть причина, чтобы продолжать жить.
Пораженная его рассказом, Лорен задумалась.
— Как долго ты пробыл в больнице?
— Много месяцев. Сперва в Далласе, в Парклендском ожоговом центре, потом в местной больнице.
— И у тебя не было никого, кто бы за тобой ухаживал?
— Даже если бы и был, он ничем бы не смог помочь. Медперсонал хорошо обо мне заботился. — Люк рассмеялся. — Хотя я уверен, они обрадовались моей выписке. Я никогда не был образцовым пациентом. Во время лечения они такого натерпелись!..
— Но разве ты виноват? — негодующе сказала Лорен. — Боль, должно быть, была ужасной.
Он пожал плечами.
— Но там были люди, которые пострадали еще сильнее меня. Рядом с ними я чувствовал себя капризным ребенком.
Лорен задумчиво изучала его шрам.
— Где у тебя ожоги?
— На лице, спине и груди. Они пострадали сильнее всего. Руки тоже обгорели. Если бы не Рай, я бы мог потерять несколько пальцев.
Хотя Лорен была благодарна Раю за то, что он оказал Люку необходимую помощь, ей было трудно признаться в этом.
