тарелку с пиццей. — Не могла дождаться выходных! — Он осуждающе покачал головой и направился к столу. — Хоть бы он ее выставил.
Сисиль посмотрела на него с тревогой.
— А я думала, ты любишь Рэнда.
Откусив кусок пиццы, Дент прошамкал с набитым ртом:
— Вообще-то он ничего, не придирается.
— Почему же тебе хочется, чтобы он ее выставил?
— Потому что, если он ее выгонит и Горди не узнает, что она к нему ходила, — тут Дент грозно зыркнул на Сисиль, — я смогу выиграть спор.
При мысли, что Рэнд не помирится с мамой, Сисиль расстроилась и нижняя ее губка задрожала.
— Но я хочу, чтобы они помирились. Я люблю Рэнда.
Дент сунул ей тарелку с пиццей.
— Да не волнуйся ты, помирятся. И будут не разлей вода.
Сисиль съела кусочек и облизнула пальцы, испачканные в томатном соусе. Затем, мило улыбнувшись Денту, заявила:
— А я все равно скажу, что ты ругался.
Если бы в половине четвертого утра прозвенел звонок, Рэнд, несомненно, проснулся бы. Но в эту ночь ему и просыпаться не пришлось, потому как он вообще не спал. После того как Шегги ощенилась под его наблюдением, а затем состоялся огорчивший его разговор с Сесил, он приехал домой, принял душ и залез под одеяло.
Но сон не шел к нему.
Звонок продолжал дребезжать, и Рэнд, не зажигая света, пошел открывать. Где-то в глубине души он знал, кто к нему явился.
Открыв дверь, он заулыбался, так как перед ним действительно стояла Сесил, но тут же получил удар кулаком в живот и стал хватать ртом воздух.
— Отлично, Кёрси, — проворчала Сесил, проходя мимо него в дом. — Что тебе еще нужно? — Захлопнув дверь, она встала перед ним подбоченясь. — Тебе нужно, чтобы я ползала перед тобой на коленях? — С обиженным лицом она отвернулась и прошлась перед ним туда-сюда. — Хорошо! — воскликнула она, подняв руки вверх. — Прости меня, я чертовски виновата, что не поверила тебе и не выслушала твоих объяснений.
Рэнд наконец выпрямился, все еще держась за живот. Дыхание его восстановилось, но в глазах застыла настороженность. Теперь она его врасплох не застанет, если вздумает нанести еще удар.
Однако, к его удивлению, Сесил упала на колени и поползла к нему с молитвенно сложенными руками.
— Я умоляю тебя, прости! Хорошо? Теперь ты доволен? Ты этого хотел?
Рэнд посмотрел на нее сверху вниз, выражение его лица оставалось непреклонным.
— Ничего подобного я не хотел.
Опустив голову, Сесил тяжело вздохнула. Вот до чего довели ее гнев и горечь! И еще теплившаяся в ней надежда. А он, несмотря на все ее унижения, оттолкнул ее, окончательно разбив ей сердце. Слезы потекли у нее по щекам.
— Тогда прости меня еще раз.
— А теперь за что?
— За то, что сваляла дурака. — Смахнув слезу, она подняла на него глаза. Лицо его было в тени; виднелся лишь силуэт фигуры. Ее же освещал лунный свет. Она почувствовала себя такой беззащитной, что захотелось сжаться в комок. Вот что делает любовь с человеком, подумала она в отчаянии. Любовь совершенно обезоруживает человека, подставляет под удар самое сокровенное в нем.
А ведь она любит Рэнда больше, чем можно было предположить. И вот, он для нее потерян.
Поднявшись с колен, она встала перед ним, сжав пальцы в кулаки, чтобы скрыть, как дрожат у нее руки.
— Ну что ж, пойду домой. — Еще раз тяжело вздохнув и с трудом удерживая слезы, она подала ему руку. — Останемся друзьями, Кёрси?
Затаив дыхание, она ждала ответа. Проходили секунды, которые она отсчитывала вместе с ударами своего сердца. Наконец он протянул руку, но не для рукопожатия, а чтобы отвести ее ладонь в сторону.
— Не на твоих условиях, — проговорил он.
Не ожидая такого удара, она отступила назад.
— Что?
— Ты ничего не понимаешь, Сесил. — Он вышел из тени, и луна осветила его лицо. Темные глаза сверкали от ярости, а еще… от выступивших слез. — Я люблю тебя. Мне кажется, я полюбил тебя с первого взгляда. — Он схватил ее за руки. — Но я не хочу провести всю жизнь с женщиной, которая мне не верит.
В ней вдруг вспыхнула надежда. Может быть, еще не все потеряно?
— Но я верю тебе, Рэнд, — сбивчиво заговорила она. — Послушай меня. Я неправильно о тебе судила. Ты не можешь себе представить, как я раскаивалась, когда Джек рассказал мне все про Эмбер. Я…
Он схватил ее за плечи и начал трясти так, что голова у нее замоталась в разные стороны, как у куклы.
— Ты понимаешь, что ты сейчас сказала? Да, ты меня простила, но лишь после того, как Джек донес, кто такая Эмбер. Я не хочу ни твоего доверия, ни твоей любви, если ты будешь меня проверять. — Он больно сжал ей пальцы. — Понимаешь ли ты меня? Мне нужна твоя любовь без всяких условий.
Она глядела на него, пораженная его требованием. Он от нее требует любви без всяких условий! Возможно ли это? Она не в состоянии пойти на такое.
— Я люблю тебя, Рэнд, — прошептала она в надежде, что он удовлетворится ее признанием.
— И я люблю тебя, Сесил.
Прерывисто вздохнув, она закрыла глаза. Он произнес те слова, которые она хотела услышать, но все-таки в них чего-то недоставало. В них не было чувства. Ему нужно было все — или ничего. А она не была уверена, что сможет снова отдать все.
— Ты стала такой из-за Дентона? — спросил он. — Дентон виноват в этом?
Она зажмурилась, стараясь не оживлять в памяти то, что ей пришлось пережить. Утвердительно кивнув головой, она услышала его тяжелый вздох, потом он притянул ее к себе и заключил в объятия.
— Я не Дентон, Сесил, — прошептал он, целуя ее волосы. — Я никогда не заставлю тебя страдать.
От его груди исходило обволакивающее ее ощущение надежности и покоя, тепло, согревавшее сердце. В голосе звучала нежность, нежными были его руки, гладившие ее волосы. Она боялась обнаружить свою слабость, и вдруг захотелось разрушить ту защитную стену, которой он пытался оградить ее от трудностей жизни.
Но справедливость требовала воздать должное его благородству: он это заслужил.
Отступив на шаг и положив руки ему на грудь, она подняла голову и испытующе уставилась на него.
— Ты говоришь, что никогда не заставишь меня страдать, и я хочу тебе верить. Ты даже не знаешь, как я этого хочу. — По ее плечам пробежала дрожь, и она вскинула голову еще выше, стараясь перебороть нахлынувшее на нее отчаяние. — Но я все это уже слышала от Дентона… Всякий раз, когда он меня обманывал и я узнавала об этом, он клялся, что это в последний раз, что никогда больше он меня не огорчит. — В глазах у Рэнда светилось сострадание, согревавшее ей сердце. Она прикоснулась к его щеке, а он положил сверху свою руку. На ее губах затрепетала улыбка в ответ на его участие. — Ты добрый человек, Кёрси, я в этом уверена. — Взяв его руку, она приложила ее к своей груди. — Я чувствую твою доброту сердцем, но тут в спор вступает голова, и мне становится страшно и… — Горло ее сжали рыдания, и слезы сразу же потекли по щекам. — И я начинаю вести себя с тобой так же, как с Дентоном.
— Сесил…
— Подожди, — сказала она, — дай мне выговориться. — Глубоко вздохнув, она расправила плечи. —
