Я, постанывая, начал одеваться. Хм, а кальсоны где? И пахнет от меня очень знакомо, мазью… сам такую делать умею. Синяки сводит за неделю, проверено. Стоп! А день-то сейчас какой?
Испуганный мыслью об опоздании на экзамен, штаны и куртку я натягивал как молодой, хотя и чувствовал себя девяностолетней развалиной. Правда, на то, чтобы спуститься без проблем по лестнице, сил уже не хватило. Едва не сверзившись прямо со второго этажа, я, при поддержке подоспевшего мальчугана лет двенадцати, все же спустился в злополучный зал и, усевшись за ближайший стол, перевел дыхание.
А через минуту передо мной стояла полная миска овощного рагу и пиво. Я вопросительно взглянул на служанку.
– За все заплачено господином капитаном, – мило улыбнулась девушка.
– Каким еще капитаном?
– Командиром… тех наемников… Господин Харальд приказал отнести вас в комнату и прислать лекаря. Он хороший, – вздохнула служанка мечтательно и добавила строго: – Ешьте. Капитан сказал, придет вечером после заката, тогда и наговоритесь. Вам лекарь вообще запретил вставать еще пару дней.
– Сколько я пролежал? – спросил я, приступая к трапезе.
Девушка нахмурилась, но ответила:
– Два дня, – и ушла.
Вот блин горелый! Завтра начинаются вступительные испытания в Академию. Чуть было не пропустил. Еще немного, и все, жди следующего года. Вообще-то набор в Академию длится три дня, но для поступления третьего сословия выделен только самый первый.
Рагу было мною буквально сметено с тарелки, настолько я оголодал. Не испортила удовольствие даже неприятно ноющая челюсть. Залпом допив пиво, я отправился обратно в комнату. Раз уж ситуация более-менее прояснилась, можно пока лечь поспать…
Проснулся я от тихого стука.
– Войдите!
Дверь открылась, и в комнату вошел крупный мужчина в легком доспехе и с мечом на поясе, но без шлема. Средней длины борода его была завита в три косицы, с головой выдававшие в нем коренного жителя Норка – только северяне заплетали бороды, у них это считалось отличительной чертой воина. А вот, видимо, и Харальд.
Я сдвинулся на кровати, приняв положение полусидя.
– Да будет с тобой милость богов, – поприветствовал меня, как хозяина жилища, воин.
– Благодарю. Присаживайтесь, будьте моим гостем. – Я убрал одежду с табурета и бросил на кровать.
Харальд осторожно присел, с опаской прислушиваясь к скрипу под собой.
– Вы и есть Харальд?
Харальд поморщился:
– Ты это брось! Я же не конунг, чтобы меня на «вы». Просто Харальд, Харальд Рагнарсон. – И напомнил: – Кстати, ты не представился.
– Харлаф из Больших Петухов, сын Брамака.
Брови наемника поползли вверх.
– Как? Харлаф? Странное имя для этих мест.
Да что все к моему имени-то прицепились? Сам знаю, что необычное!
– Отец назвал меня Харлафом по просьбе своего побратима, а он был родом из Норка.
– Ты знаешь, что означает твое имя? – с интересом спросил воин и пояснил: – «Хар» на северном языке – вождь, господин, повелитель. А «лаф» – огонь, пламя… Ты не знал? – догадался Харальд, заметив на моем лице выражение крайнего удивления.
Я молчал.
– Нет. Не знал, но… демона мне в зад! Как же подходит! Неужели это был не просто сон?
Харальд заинтересованно придвинулся:
– Ты о чем? Что за сон?
– Понимаешь, я пришел в Стратон, чтобы поступить в Академию магии. – Я быстро натянул штаны и, потянувшись до хруста в суставах, встал. – Причем на факультет Огня.
– Вот как, – задумчиво протянул северянин, оглаживая бороду. – Не зря говорят: как драккар назовешь – так он и поплывет. М-да… Подожди, а сон-то здесь при чем?
Я, превозмогая боль, начал делать разминку. Нужно разогнать кровь, тогда и синяки быстрее заживут, ответил:
– У моего отца во время службы в легионе был побратим, норкский рунный жрец. Уж не знаю, где и как они побратались, но так уж случилось. – Я закончил разминку и приложился к стоящему на столе возле окна кувшину с каким-то травяным отваром. Хм, неплохо! – Потом побратим уехал на родину, и больше они с отцом не виделись. Но однажды, в ночь перед моим рождением, он явился отцу во сне и посоветовал назвать сына Харлафом. Конечно, отец согласился – брат плохого не посоветует… Вот и вся история.
Харальд потер лицо ладонями.
– Как его звали?
– Кого? Побратима? Не знаю. – Я сел на кровать. – А что?
– Только очень сильный жрец может прийти во сне к человеку, и такие жрецы известны каждому в Норке… Я думаю, ты связан со жрецом узами крови. Потому он и узнал о твоем Даре и решил дать имя.
– Но зачем?
– В Северных землях вообще большое значение придается именам. Скорее всего, просто суеверие, но некоторые относятся к этому очень серьезно.
– Ясно. Не знал… И еще: спасибо, что спас, я у тебя в долгу.
– Да брось ты! – махнул рукой Харальд, поднимаясь на ноги. – Это же мои орлы тебя оприходовали. Кстати, это отец тебя драться научил? Грамотно.
– Отец. Он меня в легионеры готовил, а я вот решил в маги податься… – Я усмехнулся, тут же поморщившись от боли.
Уже возле самых дверей северянин, немного поколебавшись, сказал:
– Зря ты это затеял, Харлаф. Никуда ты не поступишь…
– Да у меня…
– Плевать все хотели на твой Дар! Для высокородных ты всего лишь быдло… – Я вскинулся. – Подожди, я не хочу тебя обидеть! – произнес Харальд примиряюще. – Знаешь, давай сделаем так… завтра я пойду с тобой.
– Не на…
– Надо. А чтобы ты проникся, подойду я лучше ближе к концу дня. К тому времени все иллюзии у тебя уже пропадут.
– Нет у меня никаких иллюзий! Я всю жизнь в трактире проработал и прекрасно знаю особенности сословных отношений Эсхара. Но ведь в правилах поступления ясно сказано…
– Забудь этот бред! Эти правила составлены из-за имперцев… – Заметив мое недоумение, пояснил: – Между вашей Академией магии и Арранским Университетом Всех Стихий подписан договор о сотрудничестве и обмене опытом. В результате имперцы получают рычаги влияния в Эсхаре, а ваши маги приобщаются к новейшим достижениям магической науки. Выгода для всех.
– А при чем здесь правила приема в Академию? – высказал я крутившуюся в голове мысль.
– Все просто, в Университете учиться может любой свободный с достаточно сильным Даром, а потом он возводится в дворянское достоинство. Понял?
– Не-ет.
– Боги! – Харальд вознес руки к небу, сетуя на непонятливость собеседника, но вернулся и сел обратно на табурет. – Что здесь непонятно?! Просто при заключении договора арранцы потребовали ввести те же правила приема в Академию, что и у них. И, конечно, ваши согласились, допустив к поступлению всех свободных людей. Но и здесь нашлась лазейка. Да, формально каждый, имея достаточно сильный Дар, может поступить… Вот только на деле за сто пятьдесят лет, прошедшие с подписания договора, ни один представитель не первого сословия не смог поступить на факультеты Стихий.
