бы от норм выше критических параметров, сработало бы автоматическое заглушение, и двигатели бы потеряли тягу. Звездолет так и не набрал бы нужную для межзвездного перелета скорость и путь до Земли растянулся бы на сотни лет. Мы могли бы подать сигнал бедствия, но найти нас в межзвездном пространстве и пересадить на другой звездолет было бы практически невозможно. Тогда Сергей сказал, что он хочет попробовать спуститься в реакторный отсек и руками установить нужный режим работы двигателя. Это был последний наш шанс, хотя при таком излучении человек мог прожить не более 10 минут, а на работу понадобились бы как минимум полчаса. Я не мог запретить ему это сделать. В конце концов, все равно нас ждала смерть, т.к. вода, воздух и продовольствие должны же когда-то кончиться.
Облачаясь в скафандр, он напевал молитвы: 'Слава Отцу и Сыну и Святому Духу!' 'Богородица Дева Радуйся...' 'Господи, Спаси!' 'Господи, Благослови!' Прежде, чем скрыться в люке, он сказал мне: 'Если ты долетишь - поисповедайся за меня'. И я обещал ему это сделать. Все время, пока он работал, все мы могли наблюдать за ним. В экстремальных условиях он работал спокойно, как будто в своей лаборатории, и при этом постоянно напевал молитвы. Именно напевал. Говорил их удивительно красиво и нараспев. Хотя излучение там и тепловое, и радиактивное, и электромагнитное. Он должен был там поджариваться, как курица в высокочастотной духовке. По расчетам он должен был уже потерять сознание. Должны были отказать сердце, легкие, мозг. Но он так же спокойно и с молитвой на устах продолжал работу. Мы не верили своим глазам. Он отрегулировал параметры реактора не хуже, чем автоматическая система управления, и теперь он возвращался. Мы были спасены, и он живой шел к люку. Один за другим открывались люки, и он поднимался все выше и выше от огненного ада реактора. При этом все так же нараспев читая молитвы и псалмы. Когда он на последнем уровне скинул скафандр - сработала сигнализация - его тело превратилось в мощный источник радиации, но он был еще жив. Он открыл шлюз и помахал нам рукой. Потом сказал мне: 'Ты спрашивал про Божий Промысел. Видишь, как хорошо, что Бог мне не дал семью. Иначе когда бы я технику изучал? А тебя как друга прошу - поисповедайся за меня, если так можно. Тебе Бог дал растить детей, а мне - умереть за друзей. Слава Господу за все...' Тихо и спокойно он перекрестился и опустился на принесенные санитарами носилки... Его лицо как будто сияло каким-то необычным спокойствием и радостью. Он спросил святой воды, и у кого-то в каюте оказалась бутылка взятой с земли крещенской воды. Он слабеющими руками поднес ко рту стакан, отпил глоток и умер. Вскрытие показало, что в его теле не было ни одной живой клетки. Он был почти как кусок жареного мяса... По всем биологическим законам он должен был умереть еще в реакторе. После этого я поверил в Бога...
Мысль о действительном существовании Божьего промысла так поразила меня, что я задумался и не помню, чем закончился разговор батюшки с космонавтом. Да и был ли он? Батюшка уже исповедовал какую-то пожилую женщину, а за ней стояла молодая, вероятно, ее дочка. Я обратился к Богу с молитвой и получил ответ, пусть даже таким необычным, зато доходчивым способом. Как мудр Бог! Он даже не допустил меня в растерянных чувствах до таинства исповеди, а дал мне время поразмыслить, пропустив вперед меня без очереди еще двух женщин!
2001 г. Октябрь.
Лизочка
Эта история началась с того, как один из монастырей Москвы обратился на наш космодром с просьбой рассчитать возможность строительства космической микро-стартовой площадки. Как инженеру-эксперту этот заказ получили мне. Конечно, я не единственный эксперт, и микро-площадки не совсем мой профиль, но суеверное руководство поручило это мне - как самому воцерковленному человеку, который по воскресеньям ходит в храм и соблюдает посты. Суеверие начальства понять можно - еще с давних времен сохранился какой-то суеверный страх перед святыней - не поклонился случайно иконе или сказал что-то не то на святом месте - и прогневал Бога, который будет мстить, мстить и мстить. Однако я даже был рад такому повороту событий, т.к. в нашем храме много народу, и не всегда есть время, чтобы поговорить с батюшкой, а тут мне придется обсуждать проект с самим игуменом. Я был просто счастлив!
Монастырь находился на окраине мегаполиса среди мертвых кварталов. Несколько десятков лет назад население Земли начало резко сокращаться после того, как феминизм достиг своего пика. Женщинам стали мешать месячные, и с помощью медицины они стали прекращать в себе эти процессы, теряя при этом способность к беременности. Наука предложила альтернативу - искусственную матку - простое и дешевое устройство, которое стоит себе дома и вынашивает ребенка, пока мама наслаждается жизнью. Вроде бы все красиво и удобно за исключением одного - человек не может создать что-то лучше Бога. Женщины благодаря подобной процедуре подавили в себе инстинкты к созданию семьи и материнству. Не стали как мужики, но потеряли женственность. Осталась только гордость, амбиции и вульгарность. Детей заводили к старости чисто для моды, а потом вовсе стали вместо детей брать биороботов-деток, которые всегда послушны, не болеют и не мешают родителям. Результат не заставил себя долго ждать - за 1-2 поколение катастрофическое снижение населения, особенно в больших городах. В Европе и Америке то же самое случилось на 30 лет раньше. Когда-то все пространство от Москвы до Санкт Петербурга представляло густонаселенный многоэтажный город, теперь это 'каменное болото' - брошенные строения, поросшие 'гнилым лесом' - смесью маленьких кривых деревьев, кустарника и травы. Довольно неприятное и небезопасное место. То тут, то там бывают самопроизвольные выбросы опасных химических веществ. Кроме того, не безопасна и встреча с берсеркером - биороботом-убийцей. Умельцы научились делать в искусственных матках организмы, работающие по заданной программе. В жилых городах, где существует централизованная биологическая защита, берсеркер будет обнаружен и уничтожен еще на стадии создания, в 'каменном болоте' встреча с ним может стоить жизни, если не иметь с собой индивидуальный комплект биологической защиты. Вот в таком месте и находился монастырь. Вокруг монастыря в радиусе 3-4 километра, покрываемой биозащитной станцией, - поселок около 5 - 6 тысяч жителей -
