господин его ни разу не встречал его там, не сходился с ним и не видел его вследствие величины города и многочисленности жителей его. Он был на берегу реки, отделившейся от реки Итиль (считаемой за Волгу), относительно которой путники, летописцы и странствователи согласны, что больше ее нет ни одной в числе проточных рек и пресных нарастающих вод. Выходит она из земли Русских и нет от нее никакой другой пользы, кроме той, что она радует души. Впадает она в море Кользумское (Каспийское), хотя оно закрыто и окружено несколькими Персидскими владениями: Гиляном, Мазендараном, Астерабадом, Ширваном. Имя Сарайской реки — Сингиля (а не Ахтуба, как у Волги), через нее переезжают не иначе, как на больших судах, не вступает в нее нога ни пешехода, ни всадника. И сколько рукавов отделяется от этой длинной и широкой реки, а каждый рукав больше Евфрата и Нила!»
8 Там же. С 463.
9 Не забудем, что арабское название Мазр, есть только особое произношение европейского Миц–Рим, т. е. Развеянный Рим (см. Христос кн. II, 198, 220)
«Расскажу теперь и о том, как настал этот потоп (т. е. Тимурово нашествие) и смыл Дештские (Deutsch'ские) народы. Прибыл Тимур (из Туркестана — стана турок) в этот край с войсками несметными — нет! — с морями бурными, с обладателями стрел летучих, мечей секучих и копий зыбучих, со львами задушающими и тиграми нападающими, со всякого рода настигателями, вымещающими на неприятеле свою месть, защищающими добро свое и соседей своих, логовище свое и убежище, добычу свою и род свой, со ввергающимися в пучины боевого моря и противоборствующими его волнам и потокам».
«А Дештский царь Токта послал гонцов к старейшинам своих людей и к начальникам своих народов, к жителям своих песчаных степей и обитателям своих окраин, к главам своей родни — к коренным зубам своим, приглашая к сопротивлению и бою с Тимуром. Влача за собою одежду повиновения и устремившись к нему со всех весей, они собрались по племенам и родам, конные, пешие, вооруженные мечами и стрелами, надвигаясь и наступая, отражая и поражая своим острым мечом и копьем. Эти люди самые отборные и меткие стрелки; метатели их не дают промахов. Как только они натянут тетивы, так и попадут в жилы и достигают цели, сидит ли она неподвижно или летает. С ними Токта двинулся в бой и приготовился к битве с войсками Тимура, похожими на песок по многочисленности своей и на горы по громадности своей».
«Когда оба строя противостояли друг другу и обе рати вступили в бой, то из войска Токты– Мыша выступил один из вождей правого крыла, имевший злобу на одного из эмиров, и потребовал разрешения убить его. А Токта сказал ему:
— Твое желание будет уважено, но ты видишь, что случилось. Так оставь нас в покое, пока мы не управимся и добьемся того, чего желаем. Тогда я предоставлю тебе твоего соперника, и ты выместишь на нем твою злобу и удовлетворишь твои притязания.
Но тот ответил:
— Нет! Мне нужен он сейчас. А коли нельзя, то нет тебе от меня ни послушания, ни повиновения!
Токта возразил ему:
— Мы находимся в тяжком горе, которое озабочивает нас более твоего желания, мы в мрачном положении, которое кручинит нас более твоей беды. Так потерпи и не торопи, успокойся и не бойся. Ни от кого не уйдет то, на что он имеет право. Не заставляй же слепого искать убежища на обрыве и не будь из тех, которые чтут бога ради барыша. Ты теперь, как после ночи несчастия, уже минувшей, и после зари благоденствия, уже занявшейся. Так оставайся же на своем месте и нападай на своих противников, наступай и не отставай, вер–шай, что тебе приказано.
Но князь не послушался и ушел с громадной толпой. За ним последовали все изменники и отступники и все его племя, которому имя Актау. Он отправился в Румские владения, пришел в Адрианополь–ские земли и поселился там.
Расстроилось войско Токты и стрелы желания его не попали в то место, в которое они пускались. Не видя возможности уклониться от стычки с Тимуром, он подбодрил свое войско, отбросил свою спесь и свое легкомыслие, выставил вперед удальцов из своих ратей, выстроил конницу и пехоту, укрепил центр и фланги и наладил свои стрелы и мечи. Что же касается до войска Тимура, то оно обошлось без этих приготовлений, потому что положение его было ясно и на челе его знамени были начертаны слова победы и власти. Обе рати сошлись, ударили друг на друга, смешались и запылали огнем сражения.
Столкнулись враги с врагами, простерлись шеи под рубящими мечами и подставились груди бьющим копьям. Помрачили свои лица и оскалили свои зубы боевые волки и завыли; ожесточились злобные тигры и выпрямились к прыжку; сцепились львы и встали дыбом; покрылись кожи перьями стрел и вздрогнули; опустились чела вождей и головы главарей в обряде битвы, как бы преклоняясь к молитве, и простерлись на земле; закрутилась пыль и взвился прах; погрузились в морях крови и знатные и простые; летание стрел во мраке пыли казалось метанием снарядов в бесовских вождей, а сверкание мечей в тучах праха казалось блестящим сиянием над царями и султанами. Кони смертей не переставали носиться и крутиться, а львы отрядов нападать на врагов; взвивалась на воздух пыль от копыт и лилась по степи кровь от мечей, так что земель казалось шесть, а небес восемь, как морей.
Длился этот бой и погром около трех дней, затем поднялась пыль от бегства войска Токты, показавшего тыл. Рати его разбежались и отступили, и полчища Тимура разбрелись по Дештским владениям и расположились в них. Ему подчинились последние и первые из них. Завладел он всем движимым, разделил его и унес с собою, собрал все захваченное и раздал всю добычу, дозволил грабить да полонить, произвел гибель и насилие, уничтожил племена Дештские, истребил наречия их, изменил порядки и увез с собою все захваченные деньги, всех пленных и имущество. Передовые войска его дошли до Азака (Азова) и он разрушил Сарай, Сарайчик, Хаджи–Тархан и все эти края».10
Так были ликвидированы, по словам «сына Арабского шаха», Железным витязем–Тимуром два заволжские великолепные Сарая да вдобавок еще и Хаджи–Тархан, под именем которого, может быть, здесь надо подразумевать Тмутаракань русских летописей, так как Ас–таракань под именем Астрахани существует и теперь.
Действительно ли их разрушил Тимур, а не просто покорил бывшие тут форпосты генуэзцев и пришедшего с ними Тевтонского (Teutsche=Deutsche) ордена, самое имя которого происходит от имени Германии Terutschreich, обратившееся затем в Deutschland. Во всяком случае с Тимуром связывается и возникновение в это время в Крыму караимства, религии средней между иудейством и исламом.
Только в этом смысле и необходимо (?) понимать финал борьбы Токты (или Локты) с Железным завоевателем — Тимуром, где на смену выступает некий Идику (или Эдигей), имя которого напоминает слово — iudicus11 (иудейский — ср. лат. judex, ius — судья). Вот этот интересный рассказ,12 «О том, как Идику обманул Тимура».
10 Тизенгаузен, 1, с. 466.
11 Интересно, что от этого же корня происходит французское слово judicature — судейское звание, judiciaire — судебный и т. д.
12 Тизенгаузен, 1, с. 467.
Идику послал гонца к своим родичам соседям и к племени левой (северной стороны) — все они принадлежали к числу сторонников и друзей его — сказать, без ведома о том Тимура, чтобы они откочевали из своих родных краев, направляясь туда, где трудные пути сообщения и много опасностей, иначе Тимур рассеет их и погубит всех. Они последовали тому, что предписал им Идику, и шли, не останавливаясь.
Узнав, что люди его ускользнули от Тимура, Идику сказал ему:
— О владыка наш, эмир! Есть у меня громадное множество родичей и домочадцев, но они не безопасны, ибо после моего ухода им приключаются обиды и притеснения от Токты. Я не сомневаюсь, что он погубит и истребит их всех до единого. Пока я сам защищен против него по милости вашего величества,
