Человек без лица

Однако главной причиной, побудившей его предпочесть поезд самолету, было то, что железнодорожные станции не были оборудованы ни детекторами обнаружения металлов, ни рентгеновскими установками контроля пассажиров. Поэтому он мог взять с собой девятимиллиметровую «беретту», которую дал ему Джек Дойл в Форт-Лодердейле. Пистолет был засунут между двумя рубашками и двумя комплектами нижнего белья, вместе с паспортом на имя Виктора Гранта и рядом с несессером, в небольшую парусиновую дорожную сумку, с которой Бьюкенен не расставался от самой Флориды. Все еще пребывая в расстроенных чувствах из-за невыясненных отношений с начальством и с самим собой, он теперь был рад, что солгал относительно паспорта и никому не сказал о пистолете. Паспорт и пистолет давали ему возможность выбора. Позволяли думать о свободе. Тот факт, что он впервые солгал принимавшему отчет куратору, должен был бы, наверное, его встревожить. Предупредить, что он выведен из душевного равновесия в большей степени, чем ему представляется, что этот удар по голове причинил ему более серьезный ущерб, чем он думает. Но сейчас, сидя у окна в своем запертом купе, слушая перестук колес и глядя на яркие осенние краски сельских ландшафтов Вирджинии, он то и дело потирал свою больную голову и радовался тому, что не пытался спрятать пистолет где-нибудь в квартире Дона Колтона. Телекамеры разоблачили бы его. А так его история, очевидно, показалась убедительной. Иначе его кураторы не выдали бы ему ни денег, ни документов на его настоящее имя и не разрешили бы этой короткой поездки.

Перед тем как сесть в поезд на вашингтонском вокзале Юнион Стейшн, он купил себе в дорогу какой-то роман в мягкой обложке, но едва взглянул на него за все время, пока поезд шел на юг. Он все тер и тер свой лоб — отчасти, чтобы унять боль, а отчасти в сосредоточенной задумчивости, глядя в окно на мелькающие мимо городки и большие города, холмы и возделанные поля.

Питер Лэнг. Надо вспомнить о нем все. Надо стать Питером Лэнгом. Притвориться летчиком не составит проблемы, потому что Бьюкенен умел летать. Это одно из нескольких умений, которые он приобрел в процессе обучения. Почти все профессии, которыми он якобы обладал, стараниями его «хозяев» действительно были ему в той или иной мере знакомы. А в нескольких из них он был настоящим специалистом.

Реальная же проблема заключалась в том, чтобы воссоздать в себе личность Питера Лэнга, его отношение к жизни, особенности поведения, все, что для него характерно. Бьюкенен никогда не вел никаких записей относительно своих многочисленных персонажей. Документировать эти перевоплощения было бы глупо. Такая документация в конечном счете могла бы быть использована против него. Вообще оставлять какой бы то ни было бумажный след было ни к чему. Вот и приходилось полагаться лишь на свою память. Было немало заданий — особенно таких, где надо было встречаться с разными людьми и переключаться с роли одного персонажа на роль другого несколько раз в день, — когда его способность вспоминать и адаптироваться подвергалась особо строгому испытанию. Он жил в постоянном беспокойстве, опасаясь, что переключение с одной роли на другую может вдруг произойти помимо его воли и с кем-то он поведет себя иначе, чем должен по сценарию.

Питер Лэнг.

2

Бьюкенен жил тогда в Новом Орлеане под видом пилота, нанятого нефтеразведывателъной компанией якобы для доставки технического персонала и оборудования в разные точки в Центральной Америке. На самом же деле его задача состояла в том, чтобы перебрасывать по воздуху переодетых в штатское советников из сил особого назначения на секретные аэродромы, расположенные в джунглях на территории Никарагуа, где им предстояло обучать повстанцев-«контрас» ведению войны против марксистского режима. Годом раньше, в 1986-м, когда Юджин Хазенфус был сбит над Никарагуа при попытке сбросить повстанцам боеприпасы, он сказал захватившим его никарагуанцам, что работает, как он полагает, на ЦРУ. Неприятность заключалась в том, что конгресс Соединенных Штатов недвусмысленно запретил ЦРУ всякое вмешательство в дела Никарагуа. Последовавшие за этим разоблачения в средствах массовой информации вызвали политический скандал, и ЦРУ пришлось неоднократно отрицать какое бы то ни было отношение к Хазенфусу. Так как нанимали Хазенфуса через посредников, а сам он впоследствии отказался от своих слов, то ЦРУ удалось избежать больших неприятностей, но Никарагуа продолжала оставаться деликатным политическим вопросом, хотя президент Рейган вслед за этим издал указ, отменявший наложенный конгрессом запрет на американскую помощь «контрас». Однако возобновление помощи не предполагало присутствия на территории Никарагуа американских военнослужащих, пытающихся свергнуть никарагуанское правительство. Поскольку открытое вмешательство военных могло быть расценено как акт войны, то армейские специалисты, которых Бьюкенен перебрасывал в Никарагуа, были, как и он, в штатском. И у них, как у Бьюкенена, тоже были вымышленные имена, а их принадлежность к американской армии установить было невозможно.

Новый Орлеан и Майами считались городами, которые были наиболее тесно связаны с оказанием нелегальной помощи «контрас», поэтому любознательные журналисты очень интересовались частными компаниями, чьи самолеты летали в страны Латинской Америки. Какой-нибудь самолет, зафрахтованный для доставки обычного груза в Сальвадор, Гондурас или Коста-Рику, вполне мог сделать неотмеченную в маршруте нелегальную посадку в Никарагуа и выгрузить вместо оборудования людей. Любой журналист, которому удалось бы доказать эту недозволенную степень американского военного вмешательства, автоматически становился кандидатом на Пулитцеровскую премию. Поэтому Бьюкенену надо было особенно позаботиться о прикрытии. С этой целью он просил свое начальство предоставить ему «жену», женщину, которая будет помогать мужу в его бизнесе, которая любит летать и говорит по-испански, а в идеале родом латиноамериканка и, стало быть, не будет привлекать к себе внимания, сопровождая мужа в его частых полетах в страны Латинской Америки. Этим приемом Бьюкенен намеревался обмануть любопытных журналистов, заставить их отбросить мысль о том, что он связан с Никарагуа. Склонить их к тому, что никакой дурак не полетит в зону военных действий с женой.

Жена, которую ему подыскали, действительно оказалась латиноамериканкой. Эту живую, привлекательную женщину звали Хуана Мендес, ей было двадцать пять лет. Ее родители были мексиканцы, получившие американское гражданство. Она служила в военной разведке в звании сержанта, а выросла в Техасе, в городе Сан-Антонио, считавшегося по легенде родным городом Питера Лэнга, роль которого играл Бьюкенен. Перед тем как приступить к выполнению задания, Бьюкенен провел в Сан-Антонио несколько недель, чтобы познакомиться с городом — на тот случай, если кто-то решит проверить его и будет провоцировать на заведомо неверные высказывания о Сан-Антонио. Постоянное присутствие рядом с ним Хуаны затруднит задачу любому охотнику поспрашивать его о Сан-Антонио. Если он не будет знать, что ответить, если запнется, то за него ответит Хуана.

Пребывание в роли Питера Лэнга было одним из самых продолжительных заданий Бьюкенена — оно длилось четыре месяца. Все это время они с Хуаной жили вдвоем в небольшой квартирке на втором этаже изящного, обшитого деревом дома с нарядной кованой решеткой и приятным, полным цветов внутренним двориком на улице Дюмэн во Французском квартале. И ему, и Хуане было известно, каким риском чревато возникновение эмоционального притяжения между партнерами по конспиративной работе, поэтому они старались держаться в строго профессиональных рамках. Они прилагали все усилия к тому, чтобы не попасть под влияние своего вынужденного близкого общения, когда они вместе ели, складывали в одну корзину идущее в стирку белье, пользовались одной ванной и туалетом, спали в одном помещении. До физической близости дело у них не дошло. Настолько недисциплинированными они не были. Но это ничего не меняло, потому что результат был тот же самый. Секс есть лишь одна из составляющих… часто играющая незначительную роль… а иногда не играющая никакой роли… в удачном браке. За четыре месяца совместной жизни Бьюкенен и Хуана так хорошо вжились в свои роли, что под конец смущенно признались друг другу, что ощущают себя супругами. Ночью, слыша, как она тихо дышит во сне, он вдыхал ее опьяняющий запах, напоминавший ему запах корицы.

Совместная напряженная жизнь действует как мощный связующий материал. Однажды во время перестрелки в Никарагуа Бьюкенену ни за что не удалось бы добраться до самолета и вырулить в позицию для взлета с расположенной в джунглях примитивной посадочной полосы, если бы Хуана не прикрыла его огнем из автоматической винтовки. Сквозь колпак медленно поворачивающегося самолета он видел, как Хуана бежит от зарослей к пассажирской дверце, которую он открыл. Она резко повернулась к кустам, выстрелила из своей М—16 и снова бросилась к самолету. Впереди нее летевшие из джунглей пули взрывали фонтанчики земли. Она повернулась и снова выстрелила. Форсируя двигатели, он сумел нужным