определенном. Он уже смутно видит подмалевок своей картины, некоторых ее персонажей. Нет ничего увлекательнее, чем следить за работой романиста. В черновиках находишь указания, заметки, запомнившиеся фразы, особенности речи какого-нибудь человека, то тут, то там -мысли, порой помеченные:
'Наиважнейшее для последней тетради: ко мне вернулись некоторые приятные впечатления от сильной жары, прохладного дня, путешествия. Но где я их испытывал? Все имена покрыты мраком. Очень хорошо помню, что был с Альбертиной. Сама-то она вспомнила бы. Наше прошлое ускользает в тень. Однако же, право, тот день, такой знойный, когда она отправилась рисовать в холодке лесной лощины... Ну же, это был не Энкарвиль, но название не должно слишком отличаться... Энкар... Энк... Нет, напрасно я ласкаю ночь своих воспоминаний, никакое возможное имя так и не появляется.
Спросить у господина Маля для Тансонвиля, надевают ли монахи золотые ризы на рождественские и пасхальные службы. Литании.
Наиважнейшее: ввести в гостиницу слово, которым посыльные заменяют ливрею, а также служащие вместо слуги.
Для господина де Германта: 'Я собираюсь дистиллировать это лакомство'.
Для Франсуазы: 'Потому как... сзаду...'
Дать Блоку слова книжонка и копаться.
Господин де Норпуа: 'Незачем возвещать urbi et orbi...'[136]
Господин де Норпуа: 'Надо уметь решаться быстро, что не значит легкомысленно или вслепую'.
Посмотреть на обороте другой страницы кое-что наиважнейшее для смерти Бергота. Свидание со Смертью. Она приходит. Купина прямо в небе. Подумать, как вставить это повеление в мое завещание. Не забыть никого...
Франсуаза, когда хотела узнать что-нибудь о ком-нибудь, никогда не спрашивала напрямую, но с улыбчивым, робким, вопросительным и лукавым видом говорила: 'У вашего дяди, небось, вилла
в Ницце была?.. Небось, собственная?..' Так что приходилось отвечать ей Да или Нет, чтобы не выглядеть лжецом, молчаливо подтверждая это неверное uefocb.
Этьен де Бомон и даже Люсьен (Доде), но особенно первый, когда передают речь какой-нибудь шикарной дамы, состоящей с ними в ближайшем родстве или теснейшей близости, по сто раз повторяют, пересказывая то, что она им сказала: 'Понимаешь, мой маленький Этьен... Ну что ты, мой маленький Люсьен, это же просто...'
Музыка: эта рукопашная схватка двух мотивов в финале, где временами замечаешь, как из одного выныривает часть другого.
Бальзак: Встреча Вотрена и Рюбампре возле Шаранты. Речь Вотрена на манер Монтескью: 'Вот что значит жить в одиночестве... и т. д.' Философский смысл этих слов... Вотрен, останавливающийся, чтобы посетить дом Растиньяка; педерастическая 'Печаль Олимпио' [137].
Фраза, в первый раз появляющаяся из отрывка, словно фигурантка, которую еще не заметили.
Все условно, старательно, потому что у меня нет воображения, но все наполнено смыслом, который я долго вынашивал в себе, слишком долго, ибо моя мысль забыла, мое сердце остыло, и я с трудом вымучил для него эти несуразные условия, которые его подавляют, но откуда исходит каждый...'
Для вставок: Париж, афиши, театры, иллюзии. 2) Возврат к первоначальному состоянию с девушками. 3) Видения после смерти моей бабушки. Где-нибудь Фелисия, не понимающая, что со мной.
(Фелисия + некая Мари + другая старая служанка из Илье = Франсуаза'.[138]
Эти заметки, часть которых еще содержит имя реального персонажа, были затем включены в 'отрывки', составляющие
'
Крохотное чувство, которое он испытывал к Анне и к Септимии, на самом деле охладело из-за разлуки, по их вине, из-за некоторого портившего их внешность недомогания; но чувства подобны семенам, они могут очень долго оставаться охлажденными и вновь ожить...'
'...Потом она убеждала его, что это неправда; он отогнал эту мысль и больше об этом не думал. Того единственного разоблачения оказалось довольно, чтобы возненавидеть Анну; он злился на нее; обходился с ней ужасно, отзывался дурно, пытался причинить боль, все больше и больше проявляя нежность к Септимии. Однажды он зашел в отношении Анны так далеко, что ему пришлось объясниться. Печаль терзаемой Анны его тронула. Тогда он сказал ей: 'Можете вы поклясться мне, что ответите правду на то, о чем я вас спрошу? - Клянусь. - Я люблю Септимию; мне сказали, что у вас была с ней связь. Это правда?' Анна оскорбилась: 'Клянусь, что нет!' Он успокоился на какое-то время. Но из-за малейших пустяков начинал все снова. Он постоянно изводил Анну сарказма-ми. 'Любопытно, - говорили люди, - в прошлом году Анна Свану очень нравилась. А нынче он терпеть ее не может'. Зато он был мил с Септимией и, казалось, получал удовольствие от того, что Анна видит явное предпочтение, которое он отдает Септимии и то, как Септимия мила с ним. Потом его ревнивые подозрения успокоились. И он почувствовал сильное влечение к Жюльетте...' [139]
В последующих редакциях персонажи меняют имена. Одетта де Креси сначала зовется Франсуазой, затем Кармен. Сцену, где Сван ищет ее во всех ресторанах на бульваре, и которая в книге заканчивается орхидеями, предвещает похожая, но несколько менее совершенная:
