диктовал или сам писал ответы или «царские указы», запечатывал их своей большой печатью и отсылал гонцов (на небе это «Неутомимые» планеты) (там же, § 491).
Писец, заведовавший Книгой Бога (царя), надзирал за поставками продовольствия (kau) (там же, § 267), оборотом товаров и скота. В число приближенных царя входили его советники, то есть сыновья, братья и внуки, Царские Знакомые (rekh), его Друзья (smeru) и «ученые мужи» Дома Жизни, которые стояли по правую руку царя[151]. Из числа этих приближенных избирались начальники таинств (секретов) различных служб (позднее они стали секретарями в обычном смысле этого слова), которые становились доверенными людьми царя. Он снисходил до разговора с ними, был к ним милостив и оказывал им доверие, поскольку почти все они были членами царской семьи и воспитывались при дворе.
Когда царь давал аудиенцию, он восседал на троне перед дворцовой дверью. Именно здесь он публично осуществлял свои обязанности царя. Главными составляющими его власти были «изречение» и «суд».
Если, произнося речь, он желал сохранить status quo, то «говорил то, что есть, и не говорил то, чего нет» (там же, § 1159–1160).
Согласно египетскому обычаю, творящая сила царского слова персонифицировалась в боге Ху. «Что Ху изрекает» и «божественное изречение Его Величества» – выражения, которые использовал сам царь.
Суд состоял в «разделении слов» (uza medu), то есть в принятии решения. Когда умерший царь попадает на небо, о нем говорят: «Узрите все! Царь изрекает слова для людей и делит слова для живущих [богов]» (там же, § 272). Для вынесения решений царь давал аудиенцию у ворот дворца или «перед дворцом». Он надевал свой царский головной убор, брал в руки скипетр и хлыст и оглашал свои решения.
Даже на небе царь продолжал выполнять свои обязанности судьи и «сообщал свои решения людям» (там же, § 1124, 1160, 1166).
Эти решения и указы царя составляли Справедливость, Истину (maat), то есть публичное право. В то время кодексов законов еще не существовало. Закон создавался экспромтом, посредством царских декретов, когда того требовали обстоятельства. Закон был «тем, что любит царь», в противоположность тому, «что царь ненавидит», а больше всего он ненавидел, когда «нарушалось его слово» (там же, § 1161). Подданные не обсуждали законы, устанавливаемые царем: «Я творил закон, который любит Бог, каждый день»,
«Я – послушный исполнитель воли царя, я, послушный исполнитель воли Великого Бога; я люблю добро и ненавижу зло; то, что Бог возлюбил, справедливо».
Царь «говорил» со своими подданными лично, изрекая августейшие откровения, но он также держал при дворе ораторов, глашатаев, которые говорили от имени царя и отвечали от имени народа. Отсюда возникли выразительные титулы большинства древних придворных чиновников – Уста (ra), Язык (imra), Повторитель (то есть тот, кто повторяет слова царя, посланник, uhemu), Глаза и Уши царя и т. д. Геб выполнял при Демиурге Атуме-Ра ту же роль посланника, говорящего от имени Ра с человечеством и другими богами. Геба называли Устами Земли (там же, § 2169) и Мудрыми Устами (ra pant) (там же, § 1618).
Фараон отнюдь не посвящал большую часть своего времени военным делам. Разумеется, он создавал арсеналы, пополнял армию и заботился о подготовке новобранцев. Однако воином он становился лишь в военное время, на поле брани. В книге «От племени к империи» я рассказывал о военных действиях некоторых завоевателей в Нубии и Азии. Судя по памятникам, в мирное время мемфисские цари не инспектировали свои войска и не занимались их муштрой. Помимо сцен сражений в храмах мы видим изображения царей, поглощенных мирными занятиями. Вот царь натягивает тетиву своего лука, целясь в зверей, обитавших в пустыне. Охота была не только излюбленным времяпрепровождением, но также и священной обязанностью фараона. В убежищах пустынных тварей иногда скрывались сторонники Сета, традиционные враги Shemsu-Hor. Убивая газелей, львов или гиппопотамов, царь действовал подобно Гору и «защищал людей от зла, которое Сет мог причинить им» (там же, § 1594).
Хотя одной из ролей царя была роль главнокомандующего, его подчинение Ра (поскольку царь считался сыном бога) включало определенные условия. Царь все так же сражался в первых рядах своей армии и нес на себе основную тяжесть сражения, но он признавал, что ему помогает Ра и другие боги. Победа приписывалась не только доблести фараона, отдавалось должное и божественной помощи. В эпоху V династии, в период Сахура, мы видим Гора Сепду, крылатого грифона, во имя царя разрывающего своими когтями восточных варваров. Точно так же Гор из Дельты и Сет из Верхнего Египта приводили царю азиатских и ливийских пленных в оковах. Вспомним типичный диалог между Рамсесом II и Амоном-Ра, состоявшийся в разгар битвы у Кадеша. Этот призыв к богам и своевременное божественное вмешательство заставляют нас вспомнить I династию, когда царь сам сражался со своими врагами, в облике сокола, льва или быка разрывая или топча их. К Мемфисскому периоду сына Ра больше волновала справедливость, чем война, его заботили больше религиозные обязанности, чем военная слава.
Религия занимала доминирующее положение в повседневных занятиях фараона. В Египте, как и во многих древних обществах, царь по определению являлся верховным жрецом в любом храме и по отношению к любому богу. Далее мы познакомимся с ежедневными ритуальными обязанностями, которые выполнял фараон в этом качестве. Итак, поскольку фараон назывался сыном Ра (а также и других богов), на него, в дополнение к обязанностям царя, налагались обязанности сына. Поклонение богам становилось для него семейным культом, поклонением своим предкам.
Несомненно, даже в Тинитский период строительство святилищ и отправление культа являлось заботой царя. В текстах Палермского камня перечисляются главные события каждого правления, которыми были строительство зданий, создание изваяний и проведение празднеств. После триумфа Гелиополя эта благочестивая деятельность – возведение храмов богам, и в особенности Ра, – стала основной обязанностью фараона. Одно из преданий, процитированное выше, определенно говорит, что жрецы считали, что вправе ожидать милостей от царя, которому они помогали удержаться на троне. Объявляя богам о предстоящем рождении своих сыновей, будущих царей, Ра говорит: «Они наполнят благом эту землю, построят вам храмы, наполнят ваши алтари приношениями, наполнят ваши столы возлияниями и увеличат ваши домены».
Рис. 46. Солярный храм V династии. Перед обелиском – жертвенник. Вечерняя ладья Солнца справа от храма
Цари V династии проявили свою сыновнюю почтительность к Ра, построив к западу от Мемфиса первые из известных нам в Египте величественные храмы. Это были грандиозные сооружения, открытые небу и с очень простой планировкой. В центральном дворе возвышалась «мастаба», увенчанная высоким массивным обелиском из белого камня. Перед ней располагался алтарь для приношений. Обелиск олицетворял собой запечатленный в камне луч солнца – символ самого Ра. Названия шести таких храмов и имена построивших их шести царей обнаружены на памятниках и на Палермском камне – «Время Ра» (Усеркаф), «Страна Ра» (Сахура), «Место Сердца Ра» (Какаи), «Покой Ра» (Неферра)[152], «Слава Сердца Ра» (Неусерра)[153] и «Горизонт Ра» (Менкаухор). Эти храмы подобны литании в камне в честь Солнца. В каждом из них благодаря царской щедрости были жрецы, земли и приношения. Предполагалось, что царь ежедневно будет выполнять обязанности верховного жреца лично или уполномочив на то другого жреца. Рельефы, сохранившиеся в храме Неусерры, рассказывают о закладке храма царем и празднестве Сед, на котором главное место занимал Ра, поскольку царское торжество проходило в его святилище. Материалы, скульптуры – все в этом сооружении свидетельствует о тщательности выбора и стремлении царя выказать сыновнюю благодарность Ра, своему отцу.
