Я оглянулся на дежурного по отделению. Он сидел за своим рабочим столом с телефонной трубкой в руке – в который раз докладывал о происшедшем кому-то из своего начальства. Я не стал его отвлекать и молча вышел из милицейской дежурки. В дверях едва не столкнулся с недавним патрульным, которого посылал на поиски продавца, торгующего туристическими ножами. Милиционер был не один. Следом за ним шел испуганного вида мужчина, опасливо оглядывающийся по сторонам. Патрульный подтолкнул ко мне своего спутника и произнес:
– Вот, это у него убийца приобрел ножи. Этот, – милиционер вновь продемонстрировал мне пакет, в который упаковал нож убитого мною бандита. – И еще один, с похожим лезвием.
– Но я же не знал, что они нужны ему для этого… – растерянно пробормотал мужчина. – Вы верите мне?
– Верю, – быстро ответил я и сразу спросил: – Как выглядел тот, кто купил у вас ножи?
Прежде чем ответить, продавец как-то странно посмотрел на меня и лишь затем начал говорить:
– Среднего роста, вроде вас. В плечах чуть пошире. И руки длиннее. А вот шея короткая. Плечи и сразу голова. На чеченца немного похож, но не он. У тех на лицах борода или щетина, а у этого кожа гладкая. Может, азербайджанец? – сам у себя спросил мужчина. – Хотя нет, тоже не похож.
– А лицо? Лицо вы запомнили? – задал я самый важный для себя вопрос, так как сам видел второго убийцу только со спины.
– Запомнил! – поспешно ответил продавец ножей. – Оно такое… – он растопырил пальцы и поднес к своему лицу, – очень выразительное! – Сообразив, что такой ответ вряд ли меня устроит, он добавил: – Подбородок такой массивный, нос большой и брови. Особенно брови! Они такие густые… В общем, если увижу его еще раз, обязательно узнаю, – закончил продавец.
– Спасибо, – поблагодарил я его. – Сейчас сюда приедет оперативная группа. Вы постарайтесь дать следователю как можно более полное описание этого человека. – Я повернулся к патрульному, который отыскал продавца, и добавил: – Проследи.
– Есть, – утвердительно кивнул головой он.
Я вернулся в кассовый зал. За время моего отсутствия кто-то из постовых принес откуда-то два покрывала и накрыл ими тела погибших. Но все равно я не мог смотреть на них без кома в горле. Наверное, такие же точно чувства испытывал и старший группы наружного наблюдения, которого я оставил охранять место преступления. При моем появлении он поднял на меня вопросительный взгляд в надежде, что я избавлю его от столь морально тяжелого занятия. Но я разочаровал его:
– Оставайтесь здесь до прибытия оперативной группы. Доложите о случившемся. Я хочу разыскать Сулеймана, поэтому воспользуюсь вашей машиной.
Если старший наблюдатель и остался недоволен моим распоряжением, то возразить мне не решился.
Оперативная машина бригады наружного наблюдения стояла на прежнем месте. Водитель нервно курил возле нее. Увидев меня, он взволнованно спросил:
– Ну, как?! Задержали этих бандюков?!
По его вопросу я понял, что он уже все знает. Кто только успел ему рассказать?
– Нет! – довольно резко ответил я. – Садитесь в машину. Едем за ними.
Водитель отшвырнул недокуренную сигарету и быстро уселся за руль.
– Куда ехать? – спросил он, запуская двигатель.
Действительно, из Домодедова ведет много дорог. Теоретически, Сулейман со своим убийцей- охранником могли уехать куда угодно. Но я, рассудив, что бандитам проще скрыться в многомиллионном городе, выбрал самое оживленное направление:
– В Москву!
– Понял.
Ловко объезжая оставленные на привокзальной площади автомобили, водитель выехал со стоянки. На выезде двое служителей возились с выломанной перекладиной автоматического шлагбаума. Когда я опустил стекло, чтобы показать им свое удостоверение (какая уж теперь конспирация), до меня донеслись слова одного из них:
– Так неслись, видно, тачку эту у кого-то угнали.
Ценное наблюдение. Значит, на угнанной бандитами машине остался след от удара.
Мы миновали привокзальную площадь и вскоре выехали на ведущее к Москве скоростное шоссе. По такой трассе, да еще на «БМВ», бандиты могли домчаться до Москвы очень быстро. Я и не надеялся, что нам удастся настичь бежавших из аэропорта бандитов, но тем не менее внимательно смотрел на все обгоняемые нами автомобили, а заодно и на обочину. Как оказалось, не зря.
За несколько километров до Москвы фары нашей «девятки» выхватили из темноты стоящую на обочине машину. «БМВ» – вот это да! Я приказал водителю остановиться сзади нее и, когда он это сделал, с силой распахнул свою дверь и с пистолетом в руке выпрыгнул из салона. Пока свет фар слепил моих возможных противников, я обежал стоящую на краю шоссе «БМВ» и едва не споткнулся о тело милиционера. Сотрудник ГИБДД в светоотражающем жилете лежал на спине у правого переднего колеса «БМВ», а из его горла, под кадыком, торчала рукоятка ножа. Я догадывался, что он мертв, но все же проверил пульс у него на запястье (прикоснуться к залитой кровью шее не посмел). Пульса не было, а вот рука оказалась еще теплой, как свидетельство того, что он погиб совсем недавно. Примерно в шести метрах от первого тела лежал труп второго милиционера в таком же светоотражающем жилете. Он лежал лицом вниз, а жилет задрался у него на спине, поэтому я не сразу его заметил. Я собирался проверить пульс и у него, но увидев рядом с телом выпущенные внутренности, понял, что и этот милиционер мертв, как и его напарник. На заднем сиденье «БМВ» оказался еще один труп – мужчины в гражданской одежде, скорее всего владельца машины. У него оказалась перебита гортань и сломана шея. Очевидно, Сулейман и его охранник, захватив в аэропорту «БМВ», убили водителя, а затем, когда двое сотрудников ГИБДД остановили их, расправились и с ними. И тут до меня дошло: раз бандиты бросили свою машину, значит, они воспользовались милицейским автомобилем, да еще и захватили оружие убитых ими милиционеров!
Я бегом вернулся к нашей машине и, указав на установленную в салоне рацию, спросил у водителя:
– Можно настроиться на милицейскую волну?!
– Можно, только вряд ли они будут с вами разговаривать, – ответил мне водитель.
Но я уже схватил микрофон рации:
– Настраивайтесь! – И когда водитель кивком головы дал мне понять, что вышел на милицейскую волну, объявил: – Внимание! Говорит оперуполномоченный ФСБ России капитан Овчинников. На шестнадцатом километре шоссе Москва – Домодедово мною обнаружены тела двух сотрудников ГИБДД, убитых холодным оружием…
Договорить мне не дали. Едва я отпустил на микрофоне клавишу симплексной связи, как из динамика вырвался чей-то возмущенный голос:
– Вы находитесь на служебной частоте, немедленно очистите эфир!
Что ты будешь делать?! От возмущения я чуть не выругался прямо в микрофон. Но тут вмешался водитель:
– Перед Кольцевой стационарный пост ГИБДД, за пару минут можно доехать. Право, так быстрее будет.
– Хорошо, – согласился я. – Поезжайте туда и объясните ситуацию. Я останусь здесь.
Когда водитель уехал, я вспомнил о Бондареве. Надо доложить полковнику. В кабинете Бондарева телефон не отвечал, и я перезвонил ему на мобильный. На этот раз полковник ответил практически сразу. Выслушав мое сообщение об убитых милиционерах и водителе угнанного «БМВ», Бондарев сказал:
– Я с оперативной группой еду в аэропорт. Жди на месте, я сейчас буду.
Но еще раньше его подъехали трое гаишников на машине ДПС, а следом за ними водитель из «наружки» на своей «девятке». Первым делом они осмотрели тела своих погибших сослуживцев и лишь затем подошли ко мне.
– Кто их? – обратился ко мне майор, очевидно, старший прибывшего наряда.
– Сбежавшие из домодедовского аэропорта исламские боевики, которые перед этим убили двух наших оперативных сотрудников, один из которых был моим другом.
Майор молча покачал головой и заметил:
