проводил взглядом рослого мужчину, направляющегося со свернутым ковром на плече к автомобильной стоянке. Но тот был уже слишком далеко, чтобы его окликнуть, а бежать за ним лишь для того, чтобы сделать внушение, милиционер поленился.
– Ты что, урод, все дело испортить хочешь? – грозно зашипел Блэк, догнав своего боевика.
– Клянусь, Блэк, это все та тетка с котомкой! – воскликнул Боксер.
Но Блэк в ответ шепотом прикрикнул на него:
– Заткнись и топай к машине. Вон синяя «четверка» на углу, – кивком головы он указал в сторону машины.
Возле автомобиля, облокотившись на его крышу, стоял молодой дагестанец в серых брюках и таком же пиджаке, надетом поверх темно-вишневой водолазки. Заметив приближающихся к машине Боксера и Блэка, он обошел «Жигули» и услужливо распахнул багажник. Блэк друг за другом запихнул туда оба матраса и уже вместе с Боксером засунул в машину ковер, протолкнув его конец между спинками передних сидений.
– Очень харашо! – преувеличенно восторженно воскликнул дагестанский водитель. – Отлично доедем. Садитесь в машину.
– Ты вперед, я назад, – шепнул Блэк на ухо Боксеру и первым уселся на заднее сиденье.
Из-за уложенного по диагонали автомашины ковра за сиденьем переднего пассажира было гораздо больше места, но Блэк сел позади водителя. Заметив это, хозяин «четверки», который уже собирался захлопнуть багажник, удивился и, обращаясь к Блэку, спросил:
– Зачем сюда сел? Справа удобнее.
– Да съезд с левой стороны дороги, боюсь пропустить. Уже два раза проскакивал, – на ходу сочинил Блэк.
И хотя объяснение пассажира показалось водителю не очень-то убедительным, он не стал возражать. «В конце концов, это его дело, где ехать», – рассудил про себя водитель, захлопнув дверь багажника.
– Так, куда едем? – поинтересовался он, усаживаясь за руль.
– Давай за город, а дальше я покажу, – ответил Блэк и поспешил объяснить причину столь дальней поездки. – Дом мы там отделываем.
– Дом за городом – хорошее дело… – пустился в рассуждения хозяин «четверки», который, как оказалось, любил поговорить.
Сидящий на переднем сиденье Боксер слушал водителя молча. После скандала на рынке, закончившегося для него весьма ощутимым ударом в грудь, Боксер предпочел держать язык за зубами. Блэк же, наоборот, старательно поддерживал разговор с водителем, не забывая при этом следить за дорогой.
Выехав за город, машина миновала уже знакомый Блэку милицейский пост. Возможно, ретивый лейтенант со своими подчиненными уже сменился, или же милиционеры попросту игнорировали легковушки, но во всяком случае никто из них не попытался остановить проезжающие мимо поста «Жигули».
– Вон, стоят. Людей обирают. Разве так надо деньги зарабатывать? – заметил водитель, неприязненно покосившись в сторону расхаживающих возле поста милиционеров, и, сменив тему, пустился в рассуждения о самоуправстве сотрудников ГАИ.
Блэку даже не пришлось искусственно поддерживать разговор, он лишь изредка подсказывал водителю, куда ему следует ехать. На этот раз Блэк еще издали увидел сосну с расщепленной молнией верхушкой и демонстративно завозился на своем месте, делая вид, что оглядывается по сторонам. Такое поведение пассажира не осталось для водителя незамеченным, и он не замедлил поинтересоваться:
– Что случилось?
– Кажись, опять проехали, – недовольно пробурчал Блэк. – Будь другом, останови. Дай осмотреться.
Продолжая смотреть в дверное стекло, Блэк опустил руку в карман, где у него заранее был приготовлен полуметровый отрезок капронового шнура.
– Конечно, друг. Как скажешь, – польщенный таким обращением, водитель свернул к обочине и остановил машину.
В тот же миг Блэк выхватил из кармана руку и, развернув удавку, набросил ее сзади на шею водителю. Но установленный на водительском сиденье подголовник не позволил убийце полностью захлестнуть шнур на горле своей жертвы. Водитель в ужасе замахал руками, отчаянно пытаясь освободиться. Но впившийся в горло капроновый шнур не позволил ему оторвать голову от подголовника. Постепенно теряя над собой контроль от удушья, водитель по-прежнему остервенело молотил вокруг себя руками. Блэк изо всех сил рванул шнур на себя и сквозь стиснутые челюсти крикнул Боксеру:
– Помоги!
Тот повернулся к задыхающемуся водителю и сразу же получил от него удар по лицу. Вспыхнув к обреченному водителю внезапной яростью, Боксер выхватил из ножен свой боевой нож и мощнейшим ударом вонзил его по самую рукоятку в грудь дагестанца. Водитель бессильно уронил свои руки и съежился на сиденье, словно надувная резиновая игрушка, из которой выпустили воздух. Все еще сжимая в руках концы удавки, Блэк вперился взглядом в своего боевика:
– Идиот! Зачем ты схватился за нож?! Хочешь уделать кровью всю машину?!
– Я же хотел как лучше, – виновато пробормотал Боксер, продолжая вертеть в руках окровавленный нож.
– Черт! – выругался Блэк, заметив, что вытекающая из раны кровь залила одежду водителя и уже просочилась на сиденье. – Да заткни же чем-нибудь рану!
– Чем? – Боксер растерянно развел руками.
– Жопой! – сорвался Блэк. – Найди какую-нибудь тряпку! В бардачке посмотри, под сиденьем!
Боксер сунул руку под сиденье и, отыскав там какую-то пыльную тряпку, попытался зажать ею рану на груди водителя. Глядя на его неловкие попытки, Блэк снова выругался. Он сдернул с шеи покойника удавку, и голова водителя свесилась на грудь.
– Дай сюда! – Блэк отобрал у своего боевика уже порядком пропитавшуюся кровью тряпку и, сунув ее под пиджак водителю, зажал рану. – Только и научился у чеченцев, что уши да яйца отрезать! – прикрикнул он на Боксера. – Держи вот так, чтобы кровь не хлестала, и перетаскивай его к себе на сиденье. Нам еще надо доехать до грузовика.
Боксер брезгливо обхватил руками мертвое тело и кое-как перетащил труп к себе на колени. А Блэк выбрался из машины и уселся на порядком испачканное кровью водительское сиденье. Стараясь не глядеть на Боксера, чтобы вновь не наорать на него, он запустил двигатель и съехал с обочины на уходящую в лес грунтовую дорогу, которая вела к поляне, где остался захваченный накануне грузовик. Как только «Жигули» въехали на поляну, Боксер поспешно открыл свою дверь и, вытряхнув на траву окровавленный труп водителя, вылез из салона. Блэк тоже выбрался из машины и, обернувшись к направляющимся в их сторону Слону и Колчану, приказал:
– Упаковывайте «Копье» и грузите в кузов! Срочно выезжаем! Я не намерен ждать, пока кто-нибудь из вас окончательно завалит дело.
Отдав приказание, он направился к трупу, который выбросил из машины Боксер. Блэк присел возле тела водителя на корточки и, запустив руку во внутренний карман его пиджака, вытащил оттуда залитые кровью водительские права и документы на машину.
– Никуда не годятся, – процедил он сквозь зубы, перелистав липкие от крови страницы.
«Жигуль» придется бросить, – диверсант сокрушенно покачал головой. – Если бы не этот мудак, мы спокойно могли пилить до Москвы на двух тачках». Он поднял взгляд на стоящего поблизости Боксера и, указав взглядом на труп, приказал:
– Избавься от тела! Да поторопись, нам нужно ехать.
Боксер покорно подошел к лежащему на земле трупу, ухватил убитого дагестанца за ноги, потом перевел взгляд на его «Жигули» и спросил:
– А как поступим с его тачкой?
– Придется оставить здесь, по твоей милости, – ответил Блэк и лишь после этого сообразил, что Боксер задал свой вопрос, потому что не хотел тащить покойника на себе и надеялся воспользоваться его же собственным автомобилем. – Все, забирай его, – распорядился Блэк и поднялся на ноги, чтобы проследить за работой Слона и Колчана, которым он доверил обращение с самым ценным снаряжением диверсионной
