вашей интимной фирмы?
Пришлось сказать, чтобы в последний момент не вызвать у него подозрений. Тем более что менту ничего не стоило проверить его слова. Но полковника, видно, интересовал только этот треклятый иностранец из «Президент-отеля». Помогать ментам в его поисках Паша не собирался и, как только полковник захлопнул дверь «мерина», дал газ и уже через секунду исчез из вида.
– И что теперь? – спросила Анна у Егорова, когда они остались вдвоем на пустынной набережной.
Справа горели огни гостиницы «Славянская» и Киевского вокзала, слева, за гранитным парапетом, плескались темные волны Москвы-реки. Егоров взглянул на гостиницу, на вокзал, потом на реку, причем с таким видом, будто видел их впервые, и сказал:
– Странное место выбрал Пиночет. Ты не находишь?
– Почему странное? – удивилась Анна. – Если он хотел оторваться от слежки, лучшего места не найти. Вон у вокзала сколько такси. Садись в любую машину и езжай куда хочешь.
– Если бы он решил отрываться, то не взял бы с собой девицу, – возразил Егоров.
– Тогда куда же он пошел?
– Вот и я думаю: куда?
Егоров перевел взгляд на нее, но Анна промолчала, зная по опыту, что, когда он начинает думать, лучше его не отвлекать.
– Попробуем догадаться. В «Славянскую»? Тогда велел бы водителю подъехать прямо ко входу. На вокзале ему как будто тоже делать нечего…
– Может, захотел просто прогуляться по набережной? – предположила Анна.
Егоров помолчал, обдумывая такой вариант, и неожиданно предложил:
– А давай и мы с тобой прогуляемся.
Он взял ее под руку, и они медленно пошли рядом друг с другом. Анна уже и забыла, когда в последний раз гуляла по ночной Москве. Скорее всего, никогда. С ночного неба светила луна, по мостовой время от времени проносились машины, освещая их фигуры светом фар, а за гранитным парапетом медленно катила воды Москва-река. От всего этого на душе сделалось так хорошо, что Анна даже зажмурилась, боясь спугнуть охватившее ее чувство внезапного счастья. Вот так, рука об руку с Егоровым, она готова была пойти куда угодно. Как раз сейчас они поравнялись с пришвартованным к берегу плавучим рестораном, стилизованным под корабль древних викингов. Бутафорские мачты и установленную на носу баржи драконью голову украшали разноцветные световые гирлянды, смотрящиеся на борту древнего пиратского корабля совершенно нелепо. Но посетители ресторана не обращали внимания на такие мелочи. Судя по доносящейся с борта ритмичной музыке, их все устраивало.
– Выпьем по чашке кофе? – неожиданно предложил Егоров.
Анна улыбнулась: почему бы и нет.
В отличие от осуществляющего фейс-контроль охранника, одетого в костюм и рубашку с галстуком, внутри весь персонал был в пиратских нарядах. Официантки в длинных, до пят, юбках и глубоко декольтированных блузах с широкими рукавами, а встречавший посетителей метрдотель в не менее пышной рубашке и узких брюках с широким атласным поясом, заправленных в натуральные ботфорты. Правда, нанесенный на лицо густой грим делал его похожим на азиатского евнуха. Он приветливо кивнул Егорову, оценивающе глянул на Анну, которая встретила его взгляд ослепительной улыбкой, и спросил:
– Предпочитаете уединенное место или общий зал?
– Общий зал, – ответил Егоров и, снова взяв Анну под руку, направился следом за метрдотелем в обеденный зал.
Внутри ресторан еще меньше походил на пиратский корабль. Собственно, о корабле напоминали только установленный у входа штурвал, о который Анна больно ушибла локоть, когда проходила мимо, развешанные по стенам сети да украшающие эстраду две корабельные пушки, которых во времена викингов не было и в помине. Впрочем, большинство посетителей об этом даже не задумывалось. Они находились в той степени опьянения, когда любые отклонения от исторической правды воспринимаются как должное.
Метрдотель остановился у круглого столика, застеленного темно-бордовой скатертью, подождал, когда гости займут предложенные места, и собрался уйти, но Егоров остановил его.
– Скажите, вы работали здесь вчера вечером?
Метрдотель кивнул:
– Я.
Егоров вынул конверт с фотографиями пропавшего постояльца «Президент-отеля» и протянул ему снимки.
– Взгляните: вчера, около шести часов вечера, сюда заходил этот мужчина?
– Простите, не припоминаю.
Метрдотель даже не взглянул на снимки, да еще демонстративно спрятал руки за спину и стал пятиться назад. Однако отошел недалеко. Егоров аккуратно, но, видимо, достаточно крепко взял его за локоть, свободной рукой извлек из нагрудного кармана служебное удостоверение и, подождав, когда метрдотель разберет слова: «Федеральная служба безопасности» и «Управление по борьбе с терроризмом», сказал:
– Все-таки попытайтесь вспомнить.
На лице ресторанного служителя отразилась целая гамма чувств – от испуга до отвращения. И все-таки стойкое предубеждение против органов безопасности и его собственные ложные понятия о профессиональной этике перевесили. Метрдотель отрицательно замотал головой. Но прежде чем он произнес очередную ложь, Анна пришла на помощь Егорову.
– Не настаивайте, Андрей Геннадьевич. Видите: товарищ предпочитает дать показания у нас, в официальной обстановке, под протокол.
– Нет-нет, – поспешно произнес метрдотель, схватив со стола фотографии. – Да, я припоминаю. Мужчина был у нас вчера. Именно с этой девушкой. Но пробыл недолго, меньше часа. Выпил лишнего, знаете, как это бывает, захмелел, и его пришлось вывести на воздух.
– А что они пили?
– Я же не смотрю за клиентами. – Метрдотель высокомерно вскинул голову, но, заметив, что Егорова этот жест не убедил, приложил руки к груди. – Честное слово, не знаю.
– А если спросить у официантки, которая их обслуживала?
Метрдотель насупился, но все-таки подозвал одну из снующих по залу официанток.
– Рая, какие напитки заказывала эта пара?
В отличие от своего начальника та не стала ломаться и, едва взглянув на фотографию, уверенно произнесла:
– Девушка заказала бокал мартини, а мужчина бутылку белого мозельского.
Судя по тому, что она больше ничего не добавила, заказ клиентов этим и ограничился. Анна недоверчиво покачала головой и, наклонившись к Егорову, прошептала:
– При мне Пиночет однажды за ужином практически в одиночку выпил целую бутылку рома, а потом… – Потом он отвел ее к бассейну и там, в темноте, грубо овладел ею прямо на гранитных валунах. Но не признаваться же в этом Егорову. Анна опустила глаза и еще тише произнесла: – Он даже не захмелел.
Егоров все понял, может быть, даже больше того, что было сказано, и спросил у официантки:
– Что же, после одной бутылки вина мужчина опьянел, а его спутница нет?
Та ехидно усмехнулась:
– Ну, так иностранцы-то, как наши девки, пить не умеют. Эта хоть и щуплая с виду, а сама его до выхода довела.
– Он не мог самостоятельно идти? – удивился Егоров.
– На ногах не стоял.
– Да-да, – встрял в разговор метрдотель. – Славе даже пришлось усаживать его в машину.
– Слава – это ваш охранник у входа? – уточнил Егоров и, получив подтверждение метрдотеля, сказал: – Проводите меня к нему. А ты, Анюта, пока сделай заказ.
Вот тебе на! Анна даже обиделась на такое отношение к себе. Это что же получается: Егоров считает,
