В этот момент со стороны железнодорожного переезда донеслись звуки колокола, а зеленый сигнал семафора сменился мигающим красным, предупреждая о приближении поезда. Звук колокола вывел Юдина из оцепенения, он вновь открыл глаза и вопросительно уставился на Шона:
– Что это?
Шон раздраженно чертыхнулся про себя. Сидящий за рулем человек представлялся ему трупом, а труп не должен был задавать вопросы.
– Колокол, – стараясь говорить спокойно, ответил убийца. – Слушай удары и считай до ста. Ты должен досчитать до ста, – повторил он.
Осознав, что от него требуется, Юдин понятливо кивнул. Убедившись, что сидящий за рулем человек не пытается выбраться из машины, Шон наклонился в салон и перевел рычаг скоростей в нейтральное положение. Дорога имела небольшой уклон, что позволило Шону без особого труда вкатить юдинский «Форд» на переезд. Когда передние колеса машины перепрыгнули через второй рельс, Шон резко нажал на тормоз. «Форд» остановился и замер посередине железнодорожного переезда. Убийца удовлетворенно выдохнул и резко захлопнул водительскую дверь, оставив в машине обреченного на смерть человека. «Авария на не оборудованном шлагбаумом железнодорожном переезде – что может быть естественнее, – подумал он, отбегая в сторону. – А уж после того, как тело побывает под колесами поезда, даже самый внимательный эксперт не найдет на шее покойника следы от уколов».
Отбежав на пару десятков метров от железнодорожного полотна, Шон нырнул в придорожные заросли. Это было сделано как раз вовремя, так как со стороны станции уже показался маневровый тепловоз. Его мощный прожектор осветил застывший на путях автомобиль и место, где несколько секунд назад стоял убийца. Тепловоз издал длинный предупредительный гудок и начал замедлять ход. «Бесполезно, – подумал Шон, следя из кустов за приближающимся локомотивом. – Инерция не позволит ему быстро затормозить».
Однако на этот раз убийца просчитался. Масса маневрового тепловоза была не столь велика, как у железнодорожного состава, и его тормозной путь оказался гораздо короче. Да и машинист, заметив остановившийся на переезде автомобиль, успел вовремя нажать на тормоз. Производя жуткий скрежет, тепловоз приближался к переезду. В какой-то момент оставленный на рельсах «Форд» закрыл от Шона переднюю часть локомотива, но отчетливо донесшийся сквозь скрежет удар и треск разрываемого металла известили убийцу о столкновении. Маневровый тепловоз протащил по рельсам протараненный автомобиль еще несколько метров и вместе с ним остановился. Из кабины тепловоза друг за другом выбежали машинист и его помощник. Они спрыгнули на насыпь и бросились к покореженной машине.
– Жив! – донесся до Шона встревоженный голос одного из машинистов. – Вызывай «Скорую», может, еще спасут мужика!
Шон стиснул зубы. Теперь ему оставалось только ждать и надеяться, что машинист ошибся в своем предположении и Юдин не доживет до прибытия «Скорой». Тем временем помощник машиниста по имеющейся на тепловозе лестнице проворно забрался обратно в кабину. Шон услышал, как он по рации сообщает на станцию об аварии и просит срочно направить к переезду машину «Скорой помощи».
Вызванная машинистами «Скорая» подъехала через четверть часа. Шон заметил время по своим наручным часам. Сначала состояние пострадавшего проверил врач из медицинской бригады.
– Есть пульс! – объявил он, подтвердив тем самым слова машиниста.
По команде врача к машине подбежали двое санитаров. Вместе с машинистами они извлекли пострадавшего из машины через проем выбитого лобового стекла.
– Везем в «Склиф»! – распорядился врач.
Санитары уложили тело Юдина на носилки и загрузили в карету «Скорой помощи». Хлопнули дверцы. Через несколько секунд, освещая окрестности вспышками проблескового маячка, медицинский автомобиль мчался прочь от злополучного переезда. Шон начал медленно отползать назад. Убийца уже увидел и услышал все, что ему было нужно. Когда Шон выбрался из кустов, к переезду подъехал автомобиль ГИБДД. Из машины вышли трое сотрудников дорожно-патрульной службы. Двое из них отправились осматривать место столкновения, а третий подошел к машинистам маневрового тепловоза. Для инспекторов ГИБДД начиналась привычная процедура изучения дорожно-транспортного происшествия. О том, что из ближайших кустов за ними наблюдает истинный виновник аварии, никто из инспекторов даже и подумать не мог. Однако Шон недолго тешил свое любопытство. Убедившись, что его инсценировка случайного столкновения с маневровым тепловозом не вызывает у гибэдэдэшников сомнения, он под прикрытием зарослей, окружающих железнодорожное полотно, начал пробираться к ближайшему шоссе.
Глава 38
ШОН
Прежде чем выйти на шоссе, убийца снял с себя испачканную землей брезентовую штормовку, под которой оказалась тонкая хлопчатобумажная водолазка. Шон аккуратно свернул штормовку и сложил ее в специально захваченный для этой цели полиэтиленовый пакет. Теперь он выглядел вполне цивилизованно, чтобы не отпугнуть занимающихся извозом ночных водителей. Уже второй проезжающий мимо частник свернул к обочине, заметив голосующего на краю шоссе человека.
– На «Юго-Западную», – бросил Шон, устраиваясь на заднем сиденье.
Он напустил на себя усталый вид и прикрыл глаза, изобразив дремоту, чем сразу снял у водителя невольно возникшие опасения и избавил себя от возможных разговоров. Возле метро Шон вышел из машины и не торгуясь расплатился с водителем. Пройдя пешком один квартал, убийца свернул во двор и вскоре подошел к одному из домов, где раньше селились исключительно сотрудники иностранных представительств. Позднее квартиры в элитных домах стали скупать и состоятельные москвичи. Шон тоже приобрел для себя две смежные квартиры и сразу сделал в них перепланировку, объединив обе квартиры в одну. В результате в перестроенном жилище появилась потайная комната, о существовании которой не знал никто, кроме самого хозяина и строителей. Но те не знали, на кого они работают, и уж тем более не догадывались о назначении потайной комнаты. Шон же превратил ее в тайник для оружия и других специальных средств, без которых не мог обойтись в своей деятельности профессионального убийцы. В свое время Шон как «агент-ликвидатор» Комитета госбезопасности перед каждым новым заданием получал все необходимые инструменты. По инструкции после выполнения акции все секретное оружие и снаряжение требовалось сдавать либо своему куратору в Союзе, либо специально указанному сотруднику из числа посольской резидентуры. Но на практике инструкции выполняются далеко не всегда. Как правило, полученное оружие Шон не сдавал, а оставлял себе и таким образом скопил собственный арсенал.
Возле подъезда навстречу Шону попался консьерж-охранник, оберегающий покой жильцов и безопасность оставленных возле дома автомобилей. Охранника удивило, почему владелец янтарной «Вольво S80» возвращается пешком, в то время как его автомобиль стоит возле дома. Но служба приучила охранника не задавать жильцам лишних вопросов, поэтому он лишь поприветствовал Шона и продолжил свой путь между рядами припаркованных возле дома автомобилей. Шон вошел в подъезд и, кивнув головой вышедшему ему навстречу второму охраннику, направился к лифтам. Ночные возвращения жильцов для дежурящего в подъезде охранника являлись делом привычным, поэтому его вообще не удивило позднее появление одного из них.
Поднявшись в квартиру, Шон прошел на кухню и поставил на огонь медную кофеварку с двумя ложками молотого кофе, залитого холодной водой. Убийца не любил кофе, но нехитрый процесс его приготовления позволял занять руки и освободить мозг от посторонних мыслей, не мешая ему полностью сконцентрироваться на поиске решения возникшей проблемы. В данном случае такой проблемой являлся Александр Юдин. В практике «агента-ликвидатора» неудачные покушения случались и прежде. Не всегда заказанную жертву удавалось ликвидировать с первого раза. Порой этому мешало стечение обстоятельств, порой слаженные действия охраны или своевременность медицинской помощи. Такие срывы для Шона являлись нештатной ситуацией, но отнюдь не провалом порученной акции. Он анализировал обстоятельства, спасшие жизнь жертве, и составлял план нового покушения уже с учетом этих обстоятельств. С задержкой или без нее смертный приговор, за осуществление которого брался Шон, приводился в исполнение неизменно.
«Пока клиент жив, работа считается невыполненной, а за невыполненную работу куратор, – мысленно Шон только так называл Берша, – платить не будет. Да дело даже не в оплате! Клиент знает куратора, а тот
