Эхо смерти матери самой Мередит.
Карта темнела, юбка Изольды в воде облепила затянутые в чулки ноги, шелк смутно мерцал в полупрозрачной зелени подводного мира, перламутровые туфельки соскользнули с ног, поддавшись хватке речного ила.
Глаза Изольды закрылись, но еще до того Мередит заметила в них облегчение, а не страх, не ужас утопающего. Разве такое возможно? Неужели жизнь стала для нее настолько тягостной, что она хотела умереть?
Она перевела взгляд в конец ряда, на Дьявола, и улыбнулась. Двое, прикованные у ног демона, исчезли. С основания постамента свисали пустые цепи. Асмодей остался один.
Мередит глубоко вздохнула. Если карты рассказывают историю того, что было, что-то они скажут о Леони? Она протянула руку, но все не могла заставить себя перевернуть последнюю карту. Ей отчаянно хотелось узнать правду. И в то же время ее пугала история, открывающаяся в оживших картинах.
Она поддела ногтем уголок карты, закрыла глаза и сосчитала до трех. Потом взглянула. Карта была пуста.
Мередит приподнялась на коленях, не поверив собственным глазам, перевернула карту снова рубашкой, и снова лицевой стороной.
Поверхность оставалась белой, совершенно чистой — пропали даже зелень и синева ландшафта Миди.
В этот момент посторонний звук прервал ее размышления. Хруст сучка, стук камешков, сбитых с тропы, удары крыльев вспугнутой птицы.
Мередит привстала, обернулась через плечо, но никого не увидела.
— Хол?
Сотни мыслей промелькнули в голове, и все пугающие. Она вытолкнула их из сознания. Это наверняка Хол. Она сказала ему, куда собирается. Никто больше не знал, что она здесь.
— Хол, это ты?
Если он, почему он не отвечает?
— Хол, мне не смешно!
Мередит не знала, что делать. Разум подсказывал пуститься бежать, не дожидаясь, пока выяснятся намерения чужака.
Нет, разумнее не поддаваться глупым страхам.
Она старалась убедить себя, что это просто еще кто-то из постояльцев вышел на прогулку в лес, так же как она. Тем не менее она поспешно собрала карты. При этом заметила, что пустыми стали еще некоторые из них. Вторая в раскладе, Башня, и Маг тоже.
Пальцами, неловкими от волнения и холода, она выбрала эти карты, чтобы отложить их отдельно. Ей показалось, будто по руке пробежал паук. Она тряхнула кистью, чтобы сбросить его, но на руке ничего не было, а ощущение не исчезало.
И запах тоже изменился. Пахло уже не палой листвой и мокрым камнем, не благовониями, которые почудились ей в воздухе несколько минут назад. Воняло тухлой рыбой, застойной водой мелкой морской бухты. И еще пахло огнем — не привычным дымом осенних костров из долины, а горячей золой, едким дымом пожара в каменном доме.
Мгновение минуло. Мередит моргнула, внезапно отступила назад. Теперь краем глаза она уловила движение. Рядом был зверь: черная свалявшаяся шерсть, тело, припадающее к земле в зарослях. Огибает поляну. Мередит застыла. Животное по величине могло оказаться волком или диким кабаном. Правда, она не знала, остались ли еще во Франции волки. Оно, кажется, припадало на одну ногу. Мередит крепко вцепилась в шкатулку. Она уже рассмотрела отвратительно изуродованные передние лапы и шершавую изъязвленную кожу. На миг зверь обратил к ней пронзительный взгляд голубых глаз. Грудь прорезала острая боль, словно от лезвия ножа, но тварь отвернула голову, и сердце у девушки снова забилось свободно.
Мередит услышала громкий звук. Опустив взгляд, увидела, как весы правосудия выпадают из руки фигуры на карте XI. Она услышала бренчание медных чашек и чугунных гирек, раскатившихся по каменному полу на картине.
«Это за тобой».
Две истории слились в одну, как предсказывала Лаура. Карты свели вместе прошлое и настоящее. Мередит почувствовала, как холод пробегает у нее по спине, и поняла, что, вглядываясь в чащу, пытаясь высмотреть что-то в сумраке поддеревьями, забыла об угрозе с другой стороны.
Бежать было поздно.
Некто — или нечто — уже за спиной.
Глава 100
— Отдайте мне карты, — сказал он.
Сердце Мередит подкатило к горлу при звуке этого голоса. Она развернулась, крепко сжимая карты, и тут же отпрянула. Прежде, когда она видела его в Ренн-ле-Бен и в отеле, Джулиан Лоуренс являл собой саму безупречность. Сейчас он выглядел жертвой крушения. Рубашка распахнута на груди, тяжело дышит. В его дыхании чувствуется кислый запах бренди.
— Там кто-то есть, — вырвалось у нее прежде, чем она успела обдумать свои слова. — Волк или что-то в этом роде. Говорю вам, я его видела. За стенами.
Он остановился, в налитых отчаянием глазах мелькнуло недоумение.
— За стенами? Какие стены? О чем вы толкуете?
Мередит огляделась. Свечи все так же мерцали, отбрасывая тени, обозначившие очертания визиготского могильника.
— Разве вы не видите? — спросила она. — Это же так ясно. Свечи горят там, где были стены часовни.
Хитрая усмешка скользнула по его губам.
— А, понимаю, что у вас на уме, — проговорил он, — только это не пройдет. Волки, звери, призраки — прекрасный отвлекающий маневр, только я все равно получу то, за чем пришел. — Он шагнул еще ближе к ней. — Отдайте карты.
Мередит отшатнулась на шаг. Правда, на мгновение у нее возникло искушение выполнить его требование. Она на его земле, разрешения копать здесь не получила. Он в своем праве, а она не права. Но, взглянув ему в лицо, Мередит похолодела. Пронзительные голубые глаза, точки зрачков. Мурашки пробежали у нее по спине при мысли, что они одни в лесу, за мили от всего на свете.
Надо было как-то сравнять силы. Она настороженно наблюдала, как он обводит взглядом поляну.
— Вы здесь нашли карты? — спросил он. — Нет, я же здесь копал. Ничего тут не было.
До сих пор Мередит полагала, что Хол ошибается насчет своего дяди. Даже если доктор О'Доннел действительно видела на дороге его голубой «пежо» после аварии, она скорее готова была поверить, что он просто не остановился, чтобы оказать помощь. Но теперь теории Хола представлялись не такими уж безумными.
Мередит попятилась от него.
— Хол вот-вот будет здесь, — предупредила она.
— И что это меняет?
Она огляделась, прикидывая, в какую сторону лучше бежать. Она была гораздо моложе и в лучшей форме. Но ей не хотелось оставлять на земле рабочую шкатулку Леони. И еще пусть Лоуренс думает, что разговорами о волках она просто пыталась его напугать, но сама Мередит не сомневалась, что видела какого-то хищника, крадущегося по краю поляны.
— Отдайте мне карты, и я не причиню вам вреда, — сказал он.
Она отступила еще на шаг.
