— Хорошо, раз вы так считаете… Я не смею возражать.
Его ответ понравился Сильвии, она немедленно открыла дверцу и подвинулась на сиденье, освобождая место для Мартина. Он уселся рядом, и лимузин бесшумно тронулся. Их колени соприкоснулись, но Мартин, казалось, не заметил этого, а Сильвия нарочно не стала отодвигаться, наслаждаясь разливающейся по телу негой.
Невероятно! — думал Мартин, глядя прямо перед собой и напрягшись, как струна. Я еду вместе с мисс Даймонд в ресторан! Если бы знать об этом заранее, уж я бы подготовился! Ну да ладно, ерунда. Я способен ходить в наряде клоуна, лишь бы быть рядом с ней. Боже мой! Я не верю…
Он был настолько поглощен своей мечтой, воплотившейся вдруг в реальность, что не способен был воспринимать действительность адекватно. Ему все еще казалось, что он спит и видит прекрасный сон. Мисс Даймонд снизошла до него, спустилась с Небес ради бедного, необразованного музыканта! Пусть она распоряжается им по своему усмотрению, пусть! Да он готов целовать ее следы, не то что отправиться вместе с ней, куда она скажет!
Но Сильвия мечтала совсем о другом…
Они подъехали к шикарному ресторану. Услужливый метрдотель изобразил несказанную радость, встречая примадонну, и даже глазом не моргнул при виде ее странного спутника. Их проводили за уединенный столик, покрытый бирюзовой скатертью. Вместо стульев здесь стоял мягкий изогнутый полукругом диванчик, создающий атмосферу уюта и интима. Сильвия привычным жестом развернула салфетку и небрежно кинула ее себе на колени, мило улыбнувшись Мартину.
Он оказался в подобном месте впервые, поэтому совершенно не знал, как подобает себя вести. Втайне наслаждаясь его неловкостью, женщина наблюдала за тем, как он старательно, а скорее всего нервно разглаживает салфетку на коленях и боится притронуться к чистой скатерти.
Оба молчали. Наконец принесли шампанское. Официант с невозмутимым видом — в этом ресторане видали и не такое — разлил вино по бокалам. Сильвия взяла тонкими пальцами хрупкую ножку бокала и, подняв его, произнесла:
— Мартин, я хочу выпить за тебя. Ты скрасил этот год моей жизни. Каждый раз после спектакля у меня поднималось настроение при виде твоих чудесных фиалок. Я благодарна тебе за внимание ко мне и за любовь. Выпьем… за тебя и за любовь!
Надо было видеть лицо Мартина! Несчастный, он был настолько тронут словами Сильвии, что чуть не прослезился. Она благодарна ему! Она пьет за него! Большего счастья не бывает. Но ведь не она, а он должен говорить красивые слова, признаваться в любви, сыпать цитатами из классиков… Как часто он представлял себе это! Почему выходит все не так?..
— Что же ты не пьешь? — Голос Сильвии звучал твердо и властно. — Сейчас принесут закуску, а потом жаркое. Я велела подать мои любимые блюда, надеюсь, они тебе понравятся.
Мартин вздрогнул, возвращаясь с небес на землю.
— Да, конечно, — пробормотал он, чувствуя, как в сердце отчего-то неприятно кольнуло.
Вскоре на столе уже стояли разнообразные яства. Мартин сглотнул слюну. А когда Сильвия приступила к еде, не долго думал и, забыв о приличиях, набросился на салат. Он просто жутко голоден, догадалась женщина. Но в следующую секунду уже забыла об этом и, не найдя более интересной темы для беседы, с упоением принялась рассказывать, из чего все эти блюда приготовлены.
Большинство названий Мартин не знал, но делал вид, будто понимает, о чем говорит его дивная визави. Сильвия вошла в роль: смеялась, жестикулировала, пытаясь произвести на молодого человека выигрышное впечатление. Ей было глубоко наплевать, что сидящие за соседними столиками перешептываются, поглядывая в их сторону. Пусть, она, Сильвия, будет выше их мышиной возни. Сейчас существуют только она и Мартин, и не важно, во что он одет, как держит вилку и нож. Главное — она королева на их маленьком празднике жизни. Это только ее бенефис!
А Мартину отчего-то становилось не по себе. Он понимал, что ему, как мужчине, следовало бы взять инициативу в свои руки. Но вместо этого приходилось лишь глупо улыбаться, не зная, нужно ли в данный момент кивнуть или вскинуть брови. Он вообще плохо понимал, что происходит. Сильвия изо всех сил вовлекала Мартина в свой «спектакль», а тот никак не мог сообразить, какая же именно роль отведена ему.
Когда они в очередной раз подняли бокалы, чтобы выпить за искусство, к их столику приблизился невысокого роста полный мужчина, одетый в дорогой костюм. Не дожидаясь приглашения, бесцеремонно поддернув штанины, мужчина уселся на диванчик рядом с Сильвией.
— Здравствуй, дорогая, — небрежно, с европейским акцентом произнес он, чмокнув ее толстыми губами в щеку.
На первый взгляд он годился Сильвии в отцы. Почти полностью лысая голова блестела в свете хрустальных люстр, а внушительный живот так сильно выдавался вперед, что казалось, будто мужчина вот-вот потеряет равновесие и плюхнется на пол носом вниз. Наверное, подумал Мартин, поэтому-то ему и приходится все время откидываться чуть назад. На губах молодого человека появилась легкая улыбка, делая его немного похожим на ребенка. Заметив ямочки на щеках Мартина, Сильвия чуть было не послала к черту лысого толстяка, но вовремя спохватилась и деланно приветливым тоном произнесла:
— Мартин, познакомься. Это мой… э-э-э… старый приятель Отто. Отто, это Мартин.
Проигнорировав протянутую Мартином руку, мужчина с укоризной посмотрел на Сильвию и покачал головой.
— Как ты можешь так говорить: старый приятель! Во-первых, еще не совсем старый. Во-вторых, не приятель, а бывший муж… — Толстяк выдержал эффектную паузу, наслаждаясь тем, как округлились от удивления глаза актрисы и тут же сузились от негодования. — А в-третьих, тебя никто не просит знакомить меня, солидного бизнесмена, с каждым сопляком, влюбленным в тебя по уши.
— Отто! — взорвалась Сильвия. — Ты не смеешь оскорблять меня и моего… друга!
— Друга? Вот как это теперь называется? — Мужчина разразился неприятным, резким смехом. — После того как ты отказалась жить со мной, Отто Бротбергом… смешно видеть тебя, блистательную Сильвию Даймонд, в столь сомнительной компании!
Толстяк снова засмеялся, а Сильвия так и вскипела от гнева. Но, взглянув на Мартина, который тоже готов был вскочить со своего места, моментально совладала с острым желанием вцепиться в жирную физиономию Отто и мило прощебетала:
— Ты верно подметил, нам с Мартином не пристало находиться в твоей сомнительной компании. Так что прощай, дорогой Отто!
— Неужели ты прогоняешь меня, Сильвия? — не унимался мужчина, которого, видно, весьма забавляла сложившаяся ситуация. — Ты хочешь оскорбить меня? У тебя это не выйдет. А вот у меня — запросто! — Он зыркнул на Мартина маленькими колючими глазками и, сморщив нос, произнес: — Кстати, на какой помойке ты встретила своего друга? Воняет за три мили!
— Правда? — вскинула брови Сильвия, наступая на ногу Мартину, уже сжавшему кулаки. — Ты серьезно считаешь, что здесь воняет?
Она повела носом, повернулась к соседнему столику, а затем наклонилась к Отто. Мартин, которому стоило великого труда сохранять самообладание ради Сильвии, теперь уже с интересом наблюдал за происходящим. Женщина помахала у себя перед носом рукой и, скривившись, прошипела:
— Фу! Действительно ужасный запах! Откуда он?
Отто, расплывшись в язвительной ухмылке, указал толстым пальцем на Мартина, но Сильвия вдруг воскликнула, да так громко, что люди за соседними столиками обернулись:
— О, так и есть! Да ведь это же ты, дорогой, как обычно, поленился поменять носки! Узнаю неряху Отто!
Покраснев как помидор, пыхтя от ярости и не в силах произнести что-либо в ответ, Отто вскочил, замотал головой, потоптался на месте и покатился на коротеньких ножках к своему столику, сопровождаемый любопытными и насмешливыми взглядами ресторанной публики.
Сильвия не скрывала ликования. Как она была хороша в эту минуту! Можно было подумать, что вместо именитой мисс Даймонд за столиком сидит молоденькая девушка. Она смеялась так заразительно, что Мартин, потерявший дар речи, наблюдая, как изменилось лицо самодовольного Отто, теперь уже не мог не последовать ее примеру. Насмеявшись вдоволь, Сильвия спросила:
