«дьявольские яйца», часто не взрывались, но уж если взрыв происходил, то последствия были ужасны. Генералу оторвало обе ноги и руку. Собрав в кулак всю волю, он попросил блокнот и начал писать жене. Он успел исписать полторы страницы, но смерть не дала ему закончить послание. Последние слова Фишера были: «Скоро все кончится»[41].
Из тех, кто находился с генералом на рекогносцировке в его машине, выжил лишь тяжелораненый начальник оперативного отдела подполковник Бюрклин, адъютант и водитель погибли.
1 февраля командование 10-й танковой дивизией принял генерал-майор фон Бройх, но более интересным читателям будет узнать имя нового начальника оперативного отдела — им стал подполковник граф Штауффенберг. Человек этот, страстно сражавшийся за германскую победу в Северной Африке, после получения тяжелого ранения служил в рейхе и подложил в Растенбурге бомбу с целью убить Гитлера.
Ближайшей стратегической задачей германского командования считалась необходимость отбросить американский правый фланг к границам Алжира и не допустить соединения 8-й британской армии с американскими войсками в районе Тебессы. Первыми под удар должны были попасть части 1-й бронетанковой и 34-й пехотной американских дивизий.
Монтгомери в это время находился у «линии Марет», не решаясь начать наступление. Свою пассивность он объяснял недостаточным снабжением. Но говорить о плохом снабжении в 8-й армии не было оснований: «боеприпасы, оборудование, продовольствие поступали в никогда еще не виданном изобилии. Британские орудия, американские танки и самолеты из обеих стран — все шло сюда». Британцы выжидали.
План Циглера, получивший название «Весенний ветер», предусматривал атаку Сиди-Бу-Зид пятью боевыми группами. Сковывающее наступление с фронта должно было начаться мощной артподготовкой, одновременно 4 боевые группы: две из 10-й и две из 21-й бронетанковых дивизий, должны были окружить 1-ю танковую дивизию армии США. После ее разгрома американцы какое-то время вообще не смогут проводить наступательные операции. Еще одна фронтовая атака заключалась в продвижении германских войск в двух направлениях: на севере — вдоль горы Лессуда и на юге — вдоль горы Ксаира.
Линию фронта в районе Лессуды удерживала группировка Уотерса, которая состояла из следующих частей: 2-го батальона 168-го пехотного полка 34-й пехотной дивизии, разведроты и роты «G» 1-го бронетанкового полка, взвода тяжелого вооружения (оружия) из 701-го танкоистребительного дивизиона и батареи «В» 91-го артиллерийского дивизиона 105-мм самоходных орудий (М7 «Прист»).
Напротив, в районе горы Ксаира, находились подразделения полковника Дрейка, в распоряжении которого имелся 168-й боевой отряд (из некоторых подразделений 2-го и 3-го батальонов), усиленный инженерными подразделениями, частями ПТО, и полевая артиллерии (91-й и 17-й батальоны полевой артиллерии).
По центру располагалось боевое командование «А» Мак-Куиллина и 1-й бронетанковый полк Хайна. Роты «H» и «I» находились в состоянии полной боевой готовности для контратаки.
Резерв 1-й бронетанковой дивизии располагался в 60 км от линии фронта около Сбейтлы, включая в себя:
— 1-й батальон 6-го бронетанкового пехотного полка;
— 1-й батальон 13-го бронетанкового полка;
— рота «С» 701-го танкоистребительного батальона.
Наконец, группировка Стака находилась около Хаджеб-Эль-Аюна совместно с бронетанковой ротой, пехотным батальоном и артиллерийской батареей.
К началу германского наступления подразделения 1-й американской бронетанковой дивизии были разбросаны по всему фронту 2-го армейского корпуса (150 км). У командира соединения «под рукой» имелись лишь мелкие подразделения легких танков.
Немецким войскам очень повезло — они начали атаку 14 февраля во время песчаной бури, которая скрывала их продвижение и заглушала шум моторов. Первая боевая группа, вступившая в бой с американскими войсками, состояла из 7-го танкового полка и 86-го панцергренадерского полка, она столкнулась с примерно 40 танками из группировки «G» 1-го бронетанкового полка. Спустя некоторое время американская бронетанковая группа была разбита. 105-мм САУ М7 «Прист» батареи «Браво» 91-го артиллерийского полка были уничтожены. Они пытались вести огонь, но сильный напор противника загнал их в зыбучий песок, где самоходки завязли и были уничтожены.
Две роты средних танков «H» и «I» под командованием полковника Хайтауэра были брошены на противника, имевшего на вооружении 80 бронеединиц, 39 из которых — Pz.Kpfw.IV и, возможно, нескольких «Тигров». Первое столкновение было проиграно американцами. Потеряв несколько танков, Хайтауэру пришлось отступить.
Это было еще разумно и потому, что подкрепление задерживалось, а боевая группа получила приказ немедленно захватить Сиди-Бу-Зид. В итоге две роты Хайтауэра были зажаты в «тиски» (сами американцы называли это «сэндвич») 10-й и 21-й немецкими бронетанковыми дивизиями. Сражение было довольно коротким, и американцы понесли большие потери. По заявлениям немецкого командования их войска уничтожили 40 танков противника, но по докладу американского руководства 44 танка были подбиты или брошены. Со стороны немцев потери были не так велики. После полудня ситуация настолько накалилась, что американские войска не могли уже удерживать город. Командующий 2-м корпусом генерал Фредендаль присылает подкрепление: группировку «Стак» и 2-й батальон 1-го бронетанкового полка подполковника Алджера. Войскам было приказано оставить город Гафсу и двинуться на помощь обороняющимся в Сиди- Бу-Зид.
Генерал Уорд готовил эту контратаку силами батальона средних танков, пехотного батальона и легкого артиллерийского дивизиона. Но войск было недостаточно, поскольку подразделения были малочисленны и плохо подготовлены. Атака началась в 15 часов пополудни, и колонна Стака, заняв позиции, открыла огонь по направлению противника. В это время немецкая авиация начала бомбардировку американской артиллерии и пехоты.
Этот бой явился отличным примером проведения немцами своего знаменитого «блицкрига». Один за другим танки «Шерман» подполковника Алджера были уничтожены огнем немецких танков и 88-мм противотанковых пушек. Узкий проход, где шли американцы, обстреливался с трех сторон. Всего лишь четырем танкам из батальона удалось избежать печальной участи. Понимая, что поражение неизбежно, пехота в панике бросилась бежать назад, чтобы не быть захваченной в плен или уничтоженной. Огромное количество вооружения было просто брошено. В конце дня американское командование подсчитало потери противника:
— 19 танков сожжены;
— 4 танка временно выведены из строя;
— 1 бронеавтомобиль уничтожен;
— 6 грузовиков уничтожены;
— 4 88-мм пушки разбиты;
— 26 единиц артиллерийских орудий;
— 5 единиц 47-мм (на самом деле 50-мм) орудий;
— 100 человек убитыми.
А так выглядят потери немцев по их собственным докладам:
— 13 танков Pz.Kpfw.IV;
— 5 единиц 88-мм орудий;
— 10 единиц различных артиллерийских орудий.
Потери американцев, однако, не так-то легко было подсчитать — так в начале сражения было 44 танка, уцелело лишь 4 танка. Однако не имелось четких данных о том, сколько человек в батальоне подполковника Алджера было до начала сражения.
Роммель записал в своем блокноте, что американцы по итогам операции потеряли 150 танков и 1600 человек были взяты в плен (и как позднее стало известно, сведения, отсылаемые самими американцами в штаб-квартиру Эйзенхауэра для прессы, были примерно такими же). Мартин Блюменсон, известный историк, указывает следующие цифры: уничтожены 98 танков, 57 полугусеничных ЗСУ, 29 артиллерийских орудий. Возможно, Роммель в своих записях посчитал полугусеничные САУ за танки? А генерал Александер в свою очередь говорит о 86 средних танках, но не упоминает ни об одном легком танке, ни об одной
