генерал-майор И. П. Рослый, которого 10 марта 1943 года сменил генерал-майор А. И. Рыжов) начала наступление первой. Это было сделано для дезориентации противника, чтобы его командование не могло определить место главного удара наших войск. 9-я горнострелковая и 31-я стрелковые дивизии нанесли главный удар на Нефтегорск, Апшеронская, а 15-й горный отряд, 32-й и 33-й пограничные полки НКВД (из состава 46-й армии) — на Майкоп.
16 января, после упорных боев, войска 46 А освободили станицы Даховская, Нижегородская, хутора Армянский, Черниговский, овладели горами Оплепен и Маратуки и погнали войска противника на север. Затем была освобождена станица Апшеронская.
Развивая успех, войска 46-й армии овладели 24 января станицей Самурская и продолжали наступление в направлении Белореченской, а 26 января соединения армии заняли рубеж Ширванская, Нефтегорск, Нефтяная.
46-я армия, ведя тяжелые бои в горно-лесистой местности, полностью очистила от врага Майкопский нефтеносный район и 30 января освободила административный центр Адыгеи г. Майкоп. Пройдя с боями 70 км, 46 А форсировала р. Кубань. В это же время 9 гсд овладела населенным пунктом Усть-Лабинская, а 31 сд освободила станицу Васютинская. На перевалах Главного Кавказского хребта Отдельная горнострелковая бригада особого назначения занимала позиции, брошенные отступившими германскими солдатами из 49 гпк вермахта.
На участках наступления других армий также происходили ожесточенные бои. К 2 февраля Черноморская группа войск Закавказского фронта хотя и вышла своими армиями правого крыла к реке Кубань, но переправами через нее на участке Пашковская, Елисаветинская овладеть не смогла. Соединениям группы не удалось также овладеть Новороссийском и Таманским полуостровом. Наступательная операция Черноморской группы войск на краснодарско-тихорецком направлении временно прекратилась. На основании директивы Ставки ВГК от 4 февраля 1943 года Черноморская группа была передана в состав Северо-Кавказского фронта, готовившегося к уничтожению северокавказской группировки германских войск.
На командование Закавказского фронта были теперь возложены задачи по охране побережья Черного моря от н/п Лазаревское до Батуми, прочному обеспечению советско-турецкой границы и руководству советскими войсками, находившимися в Иране.
В конце февраля 1943 года оперативная группа по обороне Главного Кавказского хребта при Закавказском фронте была расформирована. Альпинисты перешли в распоряжение отдела боевой подготовки штаба Закавказского фронта.
Некоторые горнострелковые отряды в первое время после освобождения Кавказа несли охранную службу на перевалах и в ущельях. Весной вместе с саперными подразделениями они участвовали в разминировании троп, сборе трофеев, захоронении погибших. Однако летом 1943 года и эти отряды были расформированы.
В 1943 году работа по горной подготовке начала постепенно свертываться, была расформирована школа военного альпинизма в Бакуриани, стали разъезжаться альпинисты. Одних отзывали на работу в гражданские учреждения, другие уходили вместе с войсками на запад. Большая часть советских горнострелковых и горнокавалерийских дивизий были переформированы в пехотные и кавалерийские соединения. Однако некоторые сохранились в качестве специальных частей для действий на пересеченной местности, которые активно использовались при освобождении Кавказа, Крыма, Западной Украины и Чехословакии. Одним из самых известных соединений стала 128-я гвардейская (бывшая 83-я) горнострелковая Туркестанская Краснознаменная дивизия генерал-майора М. И. Колдубова, завершившая свой боевой путь в мае 1945 года боями за города Оломоуц и Моравска-Острава в Чехословакии.
Недолго продержались на вершинах двуглавого Эльбруса последние символы германского присутствия на Кавказе — флаги с нацистской свастикой, водруженные «эдельвейсами» летом 1942 года на придуманной немцами высоте 5633 м (на самом деле флаги стояли на высоте 5621 м).
В середине февраля 1943 года специальная штурмовая группа советских военных альпинистов во главе с военинженером 3-го ранга А. Гусевым, выполняя приказ командования Закавказского фронта, в тяжелейших зимних условиях поднялась на обледенелые вершины Эльбруса и сняла нацистские флаги, установив на их место знамена нашей родины. Снятые германские флаги были переданы командованию фронта.
Сама операция по снятию флагов происходила следующим образом. Решение о ее проведении было принято еще в январе 1943 г., а 2 февраля 1943 года появилось предписание № 210/ог штаба опергруппы Закавказского фронта по обороне Главного Кавказского хребта, в котором начальнику альпинистского отделения военинженеру 3-го ранга Гусеву A. M. «с группой командиров опергруппы в составе политрука Белецкого, лейтенантов Гусака, Кельса, старшего лейтенанта Лубенца, военнослужащего Смирнова на машине ГАЗ № КА-7-07–44 (шофер Марченко) предписывалось выехать по маршруту Тбилиси — Орджоникидзе — Нальчик — Терскол для выполнения специального задания в районе Эльбруса по обследованию баз укрепления противника, снятию фашистских вымпелов с вершин и установлению государственных флагов СССР». Предписание было подписано заместителем командующего войсками Закавказского фронта генерал-майором И. А. Петровым. От политического управления Закавказского фронта, по инициативе которого и проводилась данная операция, к группе были прикомандированы старший лейтенант В. Д. Лубенец и фронтовой кинооператор инженер-капитан H. A. Петросов.
Сам Гусев со второй половины января до начала февраля 1943 года находился в госпитале в Тбилиси по поводу травмы, полученной во время неудачного приземления с парашютом. Позже оказалось, что у него компрессионный, без смещения перелом позвоночника, но тогда, к счастью, об этом не знали, командиры- альпинисты с предписанием при всех наградах и в специальной форме явились за ним прямо в госпиталь, и на следующий день военинженер 3-го ранга A. M. Гусев был выписан из больницы.
Вскоре группа уже ехала на машине по Военно-Грузинской дороге к Крестовому перевалу, с тем чтобы следовать далее через Орджоникидзе и Нальчик в Баксанское ущелье. В это время Николай Гусак находился в Сванетии и формировал там из состава альпинистов 242-й горнострелковой дивизии вторую группу отряда, которая должна была, перейдя через хребет, присоединиться к основной группе в Баксанском ущелье или на «Приюте Одиннадцати».
Военно-Грузинская дорога, идущая через Крестовый перевал, сложна для проезда в зимних условиях, но воинские подразделения и местные жители поддерживали ее в хорошем состоянии. Противолавинные туннели охранялись, а в лавиноопасных районах (дороги) дежурили специальные подразделения. Дорога была отлично укреплена: на каждом повороте в скалах виднелись амбразуры огневых точек. Военно- Грузинская дорога в то время имела большое значение. И не потому, что по ней поступали грузы, обеспечивавшие боевые действия наших войск на Северном Кавказе. В случае прорыва противника в районе Орджоникидзе она могла превратиться в арену боев.
На Северном Кавказе дороги были разрушены. Разрушена и дорога от Нальчика к Эльбрусу по Баксанскому ущелью, мосты взорваны. Их только начали восстанавливать. Поэтому продвигались первая группа медленно.
Восхождение на Эльбрус, которое предстояло совершить в зимних условиях, являлось делом не простым, особенно в период войны.
Что такое Эльбрус зимой? Это километры отполированных ветром, порой очень крутых ледяных склонов, преодолевать которые можно только на острых стальных «кошках», в совершенстве владея альпинистской ледовой техникой движения. Это метели и облака, надолго окутывающие плотным покровом вершину, сводящие к нулю видимость, а значит, исключающие необходимую в условиях сложного рельефа визуальную ориентировку. Это ветер ураганной силы и мороз, превышающий 50°. Эльбрус зимой — это маленькая Антарктида, и в ветряном режиме он порой не уступает этому материку.
Поднимаясь на вершину Эльбруса, человек кроме всего проходит через все климатические зоны от обычной до полярной, преодолевает горную болезнь, которая порой валит с ног абсолютно здоровых людей.
По технике восхождения летом Эльбрус расценивается как вершина второй категории трудности. Зимой трудность восхождений на вершины возрастает по этой шкале на единицу. И это при наличии хорошей, а главное — ясной погоды. В плохую погоду зимой на Эльбрус альпинисты вообще не ходят. Ну а уж если пойдут, то такой поход может оказаться неповторимым по сложности.
