наганов и пистолетов. И все это снял кинооператор.
Чувство огромной радости охватило всех участников восхождения. Флаг водружен! Победа! Они ощущали это с огромной силой. И ощущение было удивительно ярким. Такое бывает только раз в жизни!..
Спускались с заходом на седловину, так было безопаснее: все люди устали, а склоны там более коротки и пологи. У хижины на седловине увидели двух мертвых егерей. Они замерзли, причем один из них имел ранение. Видимо, хижину обстреливали с самолета. Как же высоко в горы поднялась война — 5500 метров!
На вершину вторая группа поднялась за 8 часов. Теперь одна мысль: скорее вниз, но нельзя терять бдительности! Впереди ледяные склоны в несколько километров, а сорваться с них при спуске больше вероятности, чем при подъеме, да и силы у всех заметно поубавились.
Но спуск прошел благополучно.
Внизу у домика уже виднелись люди. Приветственно зазвучал сигнал сирены, стали слышны очереди автоматов, над домиком взлетали разноцветные ракеты, а из трубы густо валил дым, предвещавший праздничный обед.
И вот альпинисты в объятиях друзей. А над всеми сияет, освещенный солнцем, великий, ослепительно чистый Эльбрус, на вершинах которого развеваются флаги любимой страны.
Обрывки германских штандартов альпинисты доставили в Тбилиси и передали командующему Закавказским фронтом генералу армии Тюленеву. В штабе фронта всем альпинистам вручили награды: A. M. Гусеву, H. A. Гусаку и Е. А. Белецкому — орден Красной Звезды, остальным — медаль «За отвагу». Впоследствии за организацию этой операции военинженер 3-го ранга A. M. Гусев получил орден Великой Отечественной войны 2-й степени.
А записка, послужившая катализатором к созданию песни, еще много лет пролежала на гребне горы. Случилось так, что вскоре после войны погиб в экспедиции геолог Андрей Грязнов, а Любовь Коротаеву несколько лет не отпускала тяжелая болезнь. И только в 1956 году один из московских альпинистов случайно обнаружил тур военных лет, а в нем гранату с запиской…
Корпус особого назначения «Ф»
(в операциях на Кавказе)
История создания и гибель уникального Корпуса особого назначения «Ф» до настоящего времени являются «белым пятном» в биографической летописи вермахта. Эта глава посвящена всем политическим и военным хитросплетениям, напрямую связанным с его формированием и применением в германских операциях на Кавказе.
Цели и задачи «Особого штаба Ф» и «соединения 288»
Известно, что еще задолго до вторжения в СССР главное командование вооруженных сил Германии — вермахта (ОКВ) при участии Министерства иностранных дел рейха планировало проведение многоплановых стратегических операций по всему земному шару. В директиве ОКВ № 32 от 11 июня 1941 года, которая называлась «Подготовка к периоду после осуществления плана „Барбаросса“», германской армии предписывалось в конце осени 1941 года и зимой 1941–1942 годов продолжать борьбу с Англией на Ближнем и Среднем Востоке «путем скоординированных наступлений из Ливии через Египет, а также из Болгарии через Турцию и с Кавказа через Иран в Ирак»[44].
Именно для реализации этих целей еще в мае 1941 года был создан рабочий «Особый штаб Ф» во главе с генералом авиации Гельмутом Фельми[45]. В задачи штаба входило руководство диверсионной деятельностью, агентурной разведкой, специально сформированными особыми национальными воинскими частями и подразделениями на Ближнем и Среднем Востоке, а также на Кавказе. Местом дислокации «Особого штаба Ф» был избран лагерь на мысе Сунион в Южной Греции.
21 июня 1941 года в дополнение к директиве № 32 была выпущена директива № 32а «Обязанности зондерштаба Ф» (генерал авиации Фельми). В этом документе подчеркивалось, что военное вторжение на Ближний и Средний Восток в нужное время предполагается дополнить специально спровоцированными волнениями и восстаниями[46].
Генерал Фельми, по первой букве фамилии которого штаб и получил свое наименование, считался в нацистской Германии знатоком Востока. Он долго служил военным инструктором в Турции и некоторое время — в странах тропической Африки[47]. Начальником штаба у Фельми был майор Рикс Майер, в некоторой степени авантюрист, с претензией на блестящее знание Ближнего Востока, как и сам Фельми. Он также служил в Турции, полулегально действовал в Палестине, Иране, Алжире. К «штабу Ф» был прикомандирован представитель армейской контрразведки, офицер по особо важным поручениям полковник Риттер фон Нидермайер. В этот период в составе «Особого штаба Ф» помимо контингента из арабских и других ближневосточных националистов (первоначально в лагерь на мыс Сунион прибыли 27 арабов-националистов для прохождения военной подготовки, а в дальнейшем намечалось довести их число до 200) было 20 офицеров, 200 унтер-офицеров и рядовых вермахта.
По рекомендации Министерства иностранных дел Германии и лично самого министра Риббентропа «особоуполномоченным по арабским странам» при «Особом штабе Ф» был назначен генерал Гробба. В его обязанности наряду с другими вменялась довольно ответственная миссия — обеспечение координации действий двух конкурирующих и даже иногда враждующих между собой ведомств рейха: Верховного главного командования вооруженных сил (вермахта) и Министерства иностранных дел. В вопросах политики Германии на Ближнем и Среднем Востоке генералу Гробба отводилась не последняя роль. Выбор Риббентропа не был случайным. С октября 1932 года Гробба занимал пост германского посланника в Багдаде, с 1 января по 3 сентября 1939 года — посланника в Саудовской Аравии. С начала Второй мировой войны до февраля 1943 года, то есть до сталинградского поражения вермахта и разгрома группы армий «А» на Кавказе, Гробба квалифицированного выполнял свои обязанности на посту «особоуполномоченного по арабским странам». Кроме того, он был ответственным за пребывание в нацистской Германии муфтия Палестины Амина аль-Хусейни, бывшего премьер-министра Ирака Рашида Али аль-Гайлани и одного из лидеров сирийских националистов майора Фаузи Каукджи. Гробба одновременно занимал также и другие, не менее важные посты. Так, он был ответственным по вопросам Ирака, а с начала 1942 года стал председателем «арабского комитета» в Министерстве иностранных дел Германии.
Главным руководящим документом для Фельми являлась «Служебная инструкция „Особому штабу Ф“», разработанная и подписанная 21 сентября 1941 года заместителем — начальником штаба оперативного руководства вермахта генералом Варлимонтом. Согласно инструкции, «Особый штаб Ф» с его многочисленными учреждениями и разведывательно-войсковыми подразделениями включался «в планирование всех мероприятий на арабской территории», иначе говоря, был наделен и «правами центральной инстанции, занимающейся всеми вопросами арабского мира, касающимися вермахта»[48]. В инструкции имелся раздел «Использование арабского освободительного движения», в котором давались указания о действиях в Ираке, Сирии, Палестине, Трансиордании и других странах Арабского Востока. Этот раздел, в отличие от директивы ОКВ № 32, с предельной ясностью свидетельствовал о том, что вкладывали нацисты в понятие «германо-арабское военное сотрудничество»[49].
Создание «Особого штаба Ф» было напрямую связано с попыткой пронацистских сил совершить переворот в Ираке.
Англо-иракский договор 1930 года предоставлял британцам, в частности, право держать в мирное время авиабазы близ Басры и в Хаббании и перевозить в любое время вооруженные силы и грузы. Договор
