подготовленный спектакль и мои дамы будут играть роли и говорить текст, заготовленный им режиссером, может быть, слушающим нас по диктофону, тоже установленному здесь.

– Итак, Эви, что мы будем делать сейчас – пить кофе или прямо отправимся на сеанс к китайскому чародею?

– Мы напоим кофе нашего гостя, – сказала мистрис Барк.

– Я бы предпочел прогулку к вашему волшебнику, тем более, что я уже пил чай.

– Да вы, кажется, как истый русский, предпочитаете чай или, может быть, вы недовольны нашим, мы не так хорошо варим его, как русские.

Это был ее промах, первое подтверждение того, что мои слова, нарочно сказанные перед микрофоном генералу, укололи женское самолюбие хозяйки.

– О нет! Ваш чай превосходен, но я просто не хочу.

– Тогда – в путь.

Зося накинула на плечи мистрис Барк легкое пальто, и мы направились к двери. Телефонный звонок остановил нас.

– Как всегда, не вовремя, – улыбнулась журналистка, подходя к аппарату.

– Да-а, – медленно проговорила она. По ее лицу пробежала тень. – Какая неосторожность!!! Да, ну, конечно, – подтвердила она.

Госпожа Янковецкая быстро и тревожно глянула на нее. Одна только Зося, стоя у дверей, безразлично ждала нас. Мистрис Барк положила трубку.

– Нам придется отказаться от встречи с волшебником Го Жу-цином, с ним что-то произошло, и он не расположен нас принять.

Несмотря на ее шутливый тон, было видно, что она чем-то обеспокоена. Ее настроение передалось и второй даме.

– Значит, мы остаемся? – неуверенно спросила она, глядя на хозяйку.

– Нет… Мы поедем на авеню Лалезар и по дороге заглянем в «Пель-Мель». Кстати, ведь и вам, дорогая Генриэтта, что-то надо купить там.

– Да, да! Кое-какие мелочи… – И по тому, как она поспешно согласилась, я понял, что произошло что-то такое, что в корне нарушило их планы.

«Пель-Мель» был большой универсальный магазин, недавно открытый американцами. Я слышал о нем. Возле него постоянно вертелись какие-то люди, совершались какие-то подозрительные дела. Это было нечто вроде черной биржи или места, где встречались деловые люди с уголовным прошлым и с таким же будущим, а также «фоколи», то есть молодые, богатые бездельники и развратники, завязывавшие здесь знакомство с проститутками и веселыми тегеранскими вдовами. «Сборное место шпиков и прохвостов», – как образно выразился о нем генерал.

– Мне очень жаль, но в таком случае я возвращаюсь домой. У меня есть незаконченное дело.

– Хорошо, заканчивайте дела и возвращайтесь к нам.

Зося проводила нас до лестницы. Внизу уже суетился любезный до приторности швейцар. В приветливой улыбке Зоси, в ее движениях было что-то механическое. Чувствовалось, что она еле сдерживается. За все это время она только раз взглянула на меня, и такая ненависть сверкнула в ее взгляде, что я подумал: «Не ошибся ли?» Я снова посмотрел на нее, но лицо девушки было напряженно- спокойно. Странная девушка. Я чуть задержался на лестнице, пропуская вперед дам. Шедшая за мной Зося вдруг быстро сунула мне в руку сложенную вчетверо бумажку. Я зажал ее в кулаке и только на улице опустил в карман.

Автомобиль с дамами поехал направо, а я, оставшись один и отойдя довольно далеко от дома мистрис Барк, достал записку Зоси.

Неровным, торопливым почерком было нацарапано несколько слов: «Завтра, в половине 12-го, в парке Зилли-Эс-Салтанэ, в левой аллее возле малого фонтана».

Написано было по-английски, без единой помарки. Я дважды перечел записку и, подозвав «дрожке», поехал домой.

Первым, кто встретил меня, был генерал. Он стоял у письменного стола и, указывая на запрятанный микрофон, громко сказал:

– Наконец-то! Знаете, что натворил ваш обожаемый Сеоев? – Он сделал паузу: – Избил до полусмерти какого-то фокусника или акробата… Хорошо не знаю, словом, набезобразил… Сейчас мне звонили из полицейского участка, он находится там. Я просил как-нибудь замять это глупое, скандальное дело, а сержанта направить ко мне.

– Какого фокусника? – переводя дыхание, спросил я.

– Черт его знает! Какого-то Ко или Го… Жу… цина, – предостерегающе размахивая пальцем, безразличным голосом сказал генерал.

– Го Жу-цина? Вот здорово! Это того самого, к которому мы сегодня должны были ехать. Теперь я понимаю, почему он так внезапно отменил свой сеанс! – сказал я смеясь.

– Что тут смешного? – сердито оборвал меня генерал, кивая в сторону микрофона. – Это безобразие ложится пятном на нас. Я вас прошу, Александр Петрович, – холодно продолжал он, – разберитесь немедленно в этом деле и накажите Сеоева…

– А если он не виноват?

– Что значит не виноват? Что бы там ни было, глупая ссора или пьяная драка, я не знаю, что там произошло, но такое безобразие безнаказанным оставлять нельзя. Если надо, то откомандируйте его обратно в часть, а взамен потребуйте более дисциплинированного солдата.

– Слушаю-с, товарищ генерал, – деревянным голосом сказал я.

– А теперь, – переходя на прежний тон и лукаво подмигивая мне, продолжал генерал, – не завидую я этому фокуснику, которого отделал наш медведь.

– Боюсь, что после лап этого великана бедняга Го Жу-цин не скоро начнет свои сеансы, – сказал я.

– Я вас понимаю, но ничего… Вы сможете и под другим предлогом повидаться с вашей журналисткой. Ведь признайтесь, что вас огорчила не затрещина, полученная фокусником, а неудачное свидание с мистрис Барк? Кстати, видели вы Генриэтту Янковецкую?

– Видел. Очень приятная дама. Но этот окаянный сержант со своей затрещиной помешал нашей дальнейшей беседе. Сеанс у Го Жу-цина не состоялся, а поехать в «Пель-Мель», куда меня приглашали, я не захотел.

– И хорошо сделали. Подальше от таких подозрительных мест. А теперь позвоните, пожалуйста, вот по этому телефону в полицейский участок, вызовите раис-назмие – капитана полиции Боруги и попросите его прислать к вам Сеоева… Ну, и, конечно, помня о местных традициях и нравах, намекните ему о хорошем «бакшише».

– Сейчас сделаю, – сказал я и, записав номер телефона, позвонил в полицейский участок.

Спустя сорок минут Сеоев в сопровождении добродушного ажана входил ко мне. Ажан сдал задержанного сержанта и очень довольный «бакшишем» отправился назад, позванивая серебряными риалами, полученными от меня. Великан-сержант, вытянувшись во фронт, стоял у стола, ожидая моих расспросов. Но я молча и выразительно показал ему на микрофон и затем в сторону сада. Сержант понимающе закивал и, осторожно ступая на носки, вышел в сад. Я оглядел его широченные плечи и огромные, величиной с хороший кочан, кулаки и невольно улыбнулся.

Заперев кабинет, я прошел в сад.

– Товарищ полковник, разве вы не получили через дежурного мою записку? – спросил Сеоев, поджидавший меня возле фонтана.

– Получил, но очень поздно и, откровенно говоря, не понял, куда вы отправились, – ответил я, подходя к азиатской половине дома Таги-Заде.

Завидя нас, генерал, отложив в сторону бумаги, сухо сказал:

– Доложите, сержант, что произошло у вас с фокусником Го Жу-цином и почему вас задержала

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату