мной. Именно они порекомендовали мне, тоже члену Международной академии наук, совершить экспедицию под ее эгидой.
Честно говоря, для меня оказалось весьма неожиданным, что маститые западные и отечественные ученые сравнительно легко восприняли столь трудно доказуемую тематику. Я привык к консерватизму науки, к тому, что оппоненты требуют абсолютных доказательств, которых в природе почти не бывает, поскольку в мире все относительно, к тому, что современная наука плохо воспринимает логический путь исследования на основе интуитивного подхода и считает современный уровень науки догмой, отходить от которой путем логики является признаком плохого тона.
Тогда я еще не понимал того, что логика, основанная на интуитивном чувстве, является определяющим моментом религиозного no-знания, что для религиозных мастеров, с которыми мы будем встречаться, наш логический путь будет основным доверительным моментом, позволяющим им приоткрыть нам некоторые секретные знания Лам и свами. В то время я еще не знал, что логика является одной из 5 наук, выделенных Буддой для позитивного развития человечества. Мне казалось, что принадлежность экспедиции Международной академии наук будет играть большую роль.
Самое главное, чего мы боялись, — это отсутствия доверия к нам. Нельзя было недооценивать некоторых противоречий между религиозными познаниями и современной наукой, которые могли быть особенно значимыми в Индии и Непале, где медитация, йога и тому подобные состояния, трудно объяснимые с точки зрения современной науки, тесно переплетены с религией и считаются одним из главных путей человеческого совершенствования. Нас могли счесть за неразумных учеников и говорить —с нами примитивным языком, какой бы глубокий компьютерный анализ глаз мы не представляли.
Поэтому мы связались с офтальмологическими обществами Индии и Непала и через них запланировали в разных городах конференции и показательные операции для местных глазных врачей. Наши новые операции с трансплантационным материалом «аллоплант», основанные как бы на «выращивании» собственных тканей пациента (кровеносных сосудов, прозрачной роговицы, склеры, кожи и т.п.), вот уже более десяти лет вызывают большой интерес в офтальмологическом мире, поскольку могут помочь тому контингенту больных, который считается безнадежным. Из опыта мы знали, что многие глазные врачи пользуются в своих городах неукоснительно высокой репутацией, которую нельзя сравнить даже с самой высокой административной репутацией.
Представление нас религиозным мастерам, сделанное ведущими врачами-офтальмологами страны, могло сыграть большую роль, тем более, что глаза, которым мы возвращаем зрение, на разных языках называются «зеркалом души».
Маршрут, который мы выбрали, пролегал по многим городам и населенным пунктам Индии и Непала, где были сконцентрированы наиболее интересные в научном отношении храмы индуистского и буддийского толка. В этих же городах мы планировали встретиться с учеными, изучающими историю религии. Планировалось также добраться до маленьких пагод Непала, расположенных далеко в горах, и поговорить с монахами-отшельниками.
В Индию отправились втроем: Сергей Селиверстов, Венер Гафаров и я. Из Индии мы должны были перелететь в Непал, куда заранее вылетели Валерий Лобанков и Валентина Яковлева, чтобы провести предварительные изыскания. В Индии и Непале к нам присоединились индийский (доктор Пасрича) и непальские (Шесканд Ариэль и Кирам Буддаачарайя) участники экспедиции. К счастью, все мы говорили по-английски, кто хорошо, кто хуже, но все могли общаться на этом языке, который стал языком международного общения. Непальский и индийский члены экспедиции владели еще и местными языками — непали и хинди.
Глава 2
Если в России, США, Германии и других подобных странах задать этот вопрос обычным людям, то кто-то из них сразу ответит, что человек произошел от обезьяны, кто-то скажет, что пришельцы из космоса занесли семя человечества на Землю, а большинство людей посмотрят на тебя как на чудака и вымолвят: «Не знаю», всем своим видом показывая, что это им не нужно, когда в жизни и так много проблем, таких, как вскопать огород, сходить в магазин, расплатиться с долгами и т.п. На провокационный вопрос о том, что по одной из дарвинистских теорий разные люди произошли от разных видов обезьян, люди в большинстве своем начинают отрицать Дарвина, мучительно выбирая, очевидно, между макакой и шимпанзе и все более склоняясь к нереспектабельности такого сородича.
В Индии и Непале никто даже не заикнется об обезьяне, а указанный провокационный вопрос у них вызовет только смех. Обезьяны, которые здесь прыгают по крышам домов и являются завсегдатаями помоек, вызывают, очевидно, у них такие же чувства, как: у нас голуби или вороны, и ни у кого не возникает чувства сыновнего преклонения перед ними. Другое дело коровы — это священные животные. В этих странах население убеждено в божественном происхождении человечества.
Простой человек, конечно же, не может объяснить того, что это значит. Он всего-навсего с детства зазубрил азы буддистской религии и, не поняв многих глубоко научных положений великого учения Будды, тем не менее знает такие термины, как медитация, «третий глаз», сострадание. Простой человек в этих странах прежде всего искренне верит в величие религиозного познания мира и убежден в необходимости духовного развития, а на вопрос о сущности религиозного учения, он, вследствие неразвитости и скудости своей речи, скорее всего, ответит: «Сложно это».
Буддийская религия, на мой взгляд, является наиболее глубоко научной религией мира, понять которую нелегко не только простому человеку, но и ученому по причине излишней материализованности его представлений. Современный ученый обычно со смехом воспринимает разъяснения простого индийца или тайца о движущей силе страдания, когда простодушно тебе объяснят, что если ты приехал из Москвы в Бомбей, то ты страдаешь от того, что ты сейчас не в Москве, а когда возвратишься в Москву, то страдаешь от того, что уехал из Бомбея и так далее, т.е. ты постоянно находишься в состоянии страдания.
Тем не менее, несмотря на примитивизм подобных разъяснений, акцентирование внимания на роли душевной силы дает свои плоды. Например, в почти миллиардной Индии около 40% населения находится за такой чертой бедности, которая нашему самому бедному бедняку и не снилась. При всем этом преступность, особенно грубая, с Убийствами и насилием, не распространена. Я представляю, что было бы с Соединенными Штатами Америки, где и сейчас в Нью-Йорке небезопасно ходить даже днем, если бы 40% населения переехало из роскошных особняков в строения типа шалашей, покрытых обрывками картонных коробок и грязными тряпками, или в мазанки, сцементированные коровьим пометом. О посткоммунистических странах, где процветал атеизм, и говорить
