— Но он… или это оно… мы ведь убили его?
— А ты сама уверена, что оно до этого было живым? Пакс передернуло. Не хотела бы она снова встретиться с этим чудовищем. Прислушавшись к своим чувствам, Пакс порадовалась тому, что не испытывает никакого ощущения тревоги, никакого страха. Подумав над вопросом Тамар, она заметила:
— Пожалуй, живым в привычном смысле слова назвать этот кошмар было бы неверно.
— Это правильно. А следовательно, убили мы его или нет — разницы особой я не вижу. — Тамар встала, предварительно на миг прикрыв глаза Пакс ладонью. — Ты не волнуйся, мы тебя вытащим. Постарайся пока отключиться. Может быть, уснешь. Это поможет тебе сэкономить силы. Главное — не допустить, чтобы камни или стволы деревьев обрушились на тебя.
Совсем стемнело, а до конца работы было еще далеко. Камни в завале были большие и тяжелые. Аккуратно сдвинуть их стоило немалых трудов. Несколько раз они начинали грозно покачиваться под ногами Джайрона, и дважды огромные куски камня чуть было не придавили его и Тамар. На помощь товарищам поспешил Ансули. До Пакс донеслись его затрудненное дыхание и сдавленные стоны. Видимо, рана не давала ему работать в полную силу. Вскоре Джайрон прервал работу.
— Все, дальше нельзя, — сказал он. — В темноте работать опасно. Того и гляди, не только Пакс завалит, но и нас самих. Нужно, чтобы место работы было освещено. Каким образом — подумаю. А может быть… Как ты считаешь, Тамар, Паксенаррион продержится до утра?
Услышав этот вопрос, Пакс чуть не разревелась. Она была уверена, что не протянет здесь, в холодной земле, неподвижная, еще целую ночь. Ей стоило немалых трудов удержаться от того, чтобы не прокричать это вслух. Если разобраться, она никак не могла повлиять на рейнджеров. В конце концов, реши они уйти, бросив ее тут умирать, — и она ничего не сможет сделать.
— Джайрон, — возразила Тамар, — Пакс выдержала больше, чем можно было бы ожидать от любого человека. Но еще одна ночь на холоде, с неподвижными, сдавленными конечностями может добить ее. Мы должны продолжать работу.
— Но у нас же был уговор не демонстрировать при ней никакого эльфийского колдовства.
— Джайрон, она ведь теперь с нами. И не забывай, это ты взял ее в наш отряд.
— Я тоже думаю: нет ничего страшного в том, чтобы показать ей кое-что из наших фокусов, — произнес Ансули. — В конце концов, она уже была в священных местах эльфов, она сумела вырваться из плена черных сил; насколько нам известно, она и так уже достаточно много знает о наших особых способностях.
Пакс стала вспоминать все то, что она знала об эльфийском колдовстве. Чего стоил только звук эльфийского рога. Но более всего ей запомнился крылатый скакун, на спине которого восседал неземной красоты всадник. Не успела Пакс как следует порыться в своих воспоминаниях, как внезапно вокруг стало светло, причем светло не как днем, а как-то по-особому, словно свет всех звезд в ясную ночь сконцентрировался на небольшом пространстве. У него не было одного определенного источника. Он распространялся вокруг, как солнечное сияние в туманный день. В его лучах предметы не отбрасывали тени.
— Ну что, хватит у вас сил камни ворочать? — спросил Ансули.
— Сил-то у нас побольше, чем у тебя, будет. Ты давай-ка лучше следи за светом. Я думаю, тебе хорошо бы хоть с этим управиться. Тамар, ты как?
— Я готова.
Пакс вновь услышала, как отламываются и отпиливаются ветви от стволов поваленных деревьев, как стучат друг об Друга отбрасываемые в сторону камни. Как продвигается работа, она не видела. Ей оставалось только гадать, какой высоты завал еще предстоит разобрать, чтобы освободить ее. Становилось холодно. От земли и камней, на которых она лежала, просто тянуло стужей. Пакс усилием воли заставляла себя быть спокойной. В какой-то момент, измученная и совсем обессилевшая, она уснула.
Проснулась она от острой боли. Левая рука, спина, ноги — всё словно горело в огне. Кто-то тянул ее за плечи, тащил вверх, и ей казалось, что с нее живьем сдирают кожу. Пакс застонала, открыла глаза и увидела рядом с собой лицо Тамар.
— Паксенаррион, потерпи, успокойся. Мы тебя вытащили. Теперь у тебя восстанавливается кровообращение после почти суток, проведенных неподвижно под грузом, и поэтому тебе так больно. Можешь считать это счастливым случаем, можешь списать на особое благоволение высших сил, но у тебя даже все кости целы.
Судя по мучившей ее боли, Пакс могла бы и усомниться в правдивости последнего утверждения Тамар. Все ее тело горело, щипало, саднило, ныло и словно скручивалось в жгут. Она попыталась вдохнуть поглубже и зашлась в приступе болезненного кашля. Тамар поддержала ее, приподняла за плечи и дала попить. Пакс смогла сделать несколько глотков, и приступ прекратился. Постепенно оболочка боли, окутывавшая ее всю, стала истончаться, рваться и наконец сжалась до размеров и интенсивности вполне знакомых синяков и ссадин. Пакс огляделась. Джайрон разложил небольшой костер, от которого исходило приятное тепло. Пакс понятия не имела, где они сейчас находятся. По другую сторону от костра, завернутый в плащ и одеяло, лежал Ансули. Несмотря на серьезные раны, он тоже смог отдохнуть в первый раз за все это время.
— Тела Фаэра и Клевиса мы положили в лесу неподалеку, — сказала Тамар, отвечая на невысказанный вопрос Пакс. — Завтра мы исполним над ними похоронный обряд, а на эту ночь Джайрон наложил на покойных охранительное заклинание. Клевиса убило другим концом камнезмея, обрушившимся на нас. Как и Фаэр, он погиб сразу, на месте. Тебе и Ансули повезло — вы скоро поправитесь, хотя в течение нескольких дней ты, я полагаю, будешь чувствовать себя неважно.
Подложив под голову Пакс вещевой мешок, Тамар сняла с огня булькающий котелок.
— На вот, выпей горяченького, — сказала она. — А то совсем замерзла.
Горячий травяной отвар заметно приглушал боль. Пакс стало легче, и она попыталась подвигать ногами. Не без труда, но ей все же удалось согнуть их в коленях. Зато правая рука по-прежнему казалась совсем чужой и, несмотря на все усилия Пакс, никак не хотела двигаться. Тамар пришла Пакс на помощь, сгибая и разгибая руку в локте и вращая запястье. Через некоторое время Пакс почувствовала, что рука снова принадлежит ей. Теперь все ее конечности худо-бедно повиновались ее воле. Пакс поняла, что самое страшное позади, и тотчас же осознала, что ужасно хочет спать. К этому моменту небо на востоке уже стало светлеть. Джайрон, который все это время охранял их маленький лагерь, подошел к костру и стал готовить
