Кастонгвей «мышкой» обвел ручку, торчащую сверху на камере. Потом он отодвинулся вместе с креслом от стола и предложил:
— Взгляни повнимательнее.
Дарби встала и подошла к экрану вплотную. Рядом с ручкой наверху камеры виднелось небольшое устройство, похожее на черный лазерный указатель. На его кончике, направленном в сторону дома, горел едва заметный крошечный красный огонек. Дарби заметила и проводки, которые шли от устройства и скрывались в камере.
Она повернулась к Кастонгвею.
— Это и есть лазерный микрофон?
— Именно. Ты направляешь лазер на поверхность, способную вибрировать, например стекло. И лазер улавливает упругие волны, вызываемые шумом в комнате.
— Я пользовалась такими на тренировках полицейского спецназа, когда мы отрабатывали скрытое наблюдение.
— Именно этим и был занят твой оператор. Он вел наблюдение за домом, пытаясь подслушать ваши разговоры. Камера похожа на настоящую — у нее есть головка «Сони» и приемная дека «Бетакам». Она практически неотличима от остальных телекамер.
— Это сложно — смонтировать лазерный микрофон на телекамере?
— Я бы сказал, что это не просто очень сложно, это практически невозможно. Эта ВЖ камера была создана специально для ведения скрытого наблюдения. Ребята, с которыми ты связалась, имеют доступ к исключительно высокотехнологичным штучкам.
Он загрузил на монитор очередное изображение — снимок лысого мужчины, который Дарби сделала, когда он открывал дверь со стороны водителя. Оператор тем временем огибал фургон сзади.
Кастонгвей взял в рамочку лобовое стекло и увеличил его. Она увидела, что на месте пассажира кто- то сидит. Дарби разглядела лишь руки, лежащие на коленях, обтянутых брюками темного цвета, и синий галстук на белой рубашке.
А на панели управления было установлено устройство, по виду похожее на полицейский сканер.
— Я пытался увеличить разрешение снимка с разных углов, — пояснил Кастонгвей, — но лицо его захватить не удалось. Видишь вот эту тень? — Он указал на пространство между двумя передними сиденьями. — Это может быть — а может и не быть — часть руки или ноги. Мне нужно еще некоторое время, чтобы попытаться увеличить эту часть снимка. Вот пока и все, что у меня есть. Примерно через час я смогу показать тебе распечатки всех фотографий. А ты сделай одолжение: когда заполучишь эту камеру, сразу же дай мне знать. Я умираю от желания поиграть с ней.
— Договорились.
Итак, трое мужчин интересовались Эми Холлкокс и ее сыном — темноволосый мужчина, представившийся федеральным агентом, оператор и лысый водитель. Уж не их ли она видела в лесу прошлой ночью?
Но тут мысли Дарби вернулись к фрагменту фотографии, на котором мог быть запечатлен еще один человек, сидевший в задней части фургона. Четвертый мужчина. Или их было больше? Сколько же всего людей следили за ней?
Дарби открыла дверь бокса для работы с отпечатками пальцев. Куп, в защитных очках и голубых латексных перчатках, склонился над лабораторным столом, внимательно изучая пулю. Он уже посыпал ее порошком для снятия отпечатков пальцев.
Она увидела расщепленный кончик и сразу же поняла, что это такое. Разрывная пуля с полостью в головной части. Точно такая же, как и та, что убила ее отца.
— Это патрон калибра девять миллиметров. От «парабеллума», — пояснил Куп. — Я нашел его в кухне, под перевернутым буфетом. Должно быть, кто-то обронил его.
— Отпечатки на нем есть?
Он отрицательно покачал головой.
— Мы можем окурить его парами цианакрилата, — предложила Дарби. — Если «суперклей» выявит отпечатки, можно попробовать другие люминесцентные красители, а потом поместить патрон в УВМ.
По собственному опыту она знала, что устройство вакуумной металлизации, УВМ, позволяло получить более качественное изображение латентных отпечатков.
— Сначала я попробую кое-что еще.
Куп осторожно взял гильзу пинцетом и поместил ее на круглый металлический диск, установленный под измерительной головкой.
Дарби заглядывала ему через плечо, от изумления приоткрыв рот.
— Это что, сканирующий зондовый микроскоп Кельвина?
— В самую точку, — откликнулся он. — Господи, последний раз я видел тебя в таком восторге, когда в Бостон приезжала рок-группа «Ю-ту»!
Дарби положила конверт с дактилоскопической картой Эми Холлкокс на стол, отметив краешком сознания, что голосу Купа недостает обычной насмешливости. Она во все глаза смотрела на зонд. Она, конечно, читала о нем, но еще никогда не видела его.
— Как тебе удалось заполучить его?
— Благодаря любезности моих новых друзей из Лондона, — пояснил Куп. — Сделай милость, включи вон тот монитор.
Дарби выполнила его просьбу, придвинула кресло и стала смотреть, как Куп манипулирует рычажками небольшого устройства, напоминавшего футуристический микроскоп. Человеческий пот высыхал довольно быстро, а вот смесь органических и неорганических соединений оставалась, причем надолго. Получается, Куп рассчитывает, что с помощью этого зонда можно будет идентифицировать эти соединения и химические вещества.
— Что за проявитель ты намерен использовать?
— Можно обойтись и без химикатов, и без талька.
— Тогда как же ты собираешься обнаружить латентный отпечаток?
— Вся прелесть новой технологии, Дарб, состоит в том, что, стоит тебе коснуться металла голыми пальцами, неорганические соли с кожи корродируют гильзу — ты в буквальном смысле «выжигаешь» свой отпечаток на металле. Причем стереть его уже нельзя.
— Как быть, если гильза стреляная? Ведь тепло уничтожит остаточные следы органических соединений — аминокислот, глюкозы, пептидов и молочной кислоты.
— Это не имеет никакого значения. Зонд способен снимать отпечатки и со стреляных гильз, даже с фрагментов разорвавшихся бомб, где температура может достигать пятисот градусов Цельсия. В зонде Кельвина для изучения поверхностей, на которых могли остаться отпечатки пальцев, используется напряжение.
— То есть ты хочешь уверить меня в том, что отпечаток пальца невозможно стереть никоим образом?
— Именно так. — Он нажал кнопку на маленькой коробочке, прикрепленной к зонду — Смотри на монитор.
Дарби увидела на экране увеличенное изображение пули.
— Похоже, что у тебя что-то есть.
Куп внимательно изучал слабую, тонкую паутинку частичного латентного отпечатка пальца, появившегося на мониторе,
— Я собираюсь создать то, что называется картой напряжений, — сообщил он. — Это трехмерная проекция латентного отпечатка. На все про все понадобится пара часов. Как прошло вскрытие?
— Его проводят прямо сейчас.
Дарби снова перевела взгляд на лунку в кончике пули, лежавшей на металлическом диске.
— Ты сама осматривала тело?
Она кивнула, а потом спросила:
— Сканирующая электронная микроскопия способна каким-то образом уничтожить или изменить отпечаток пальца?
— Нет.
