откажетесь.
Шерн не нуждался в дальнейших уговорах. Пародируя представление о том, как должен вести себя американский солдат с очаровательной девушкой, он взял свой стул и поставил его рядом со стулом мадемуазель Лефевр, оказавшись между ней и Гийо. Я поставил свой стул к другому концу столика.
– Вы здесь в отпуске? – спросил Гийо Шерна по-французски. – Или находитесь постоянно?
– Мой офис находится здесь, в Сайгоне, но настоящая работа – на фронте.
Сильный американский акцент Шерна вызвал легкую улыбку у мадемуазель Лефевр.
– Но у вас наверняка очень интересная служба, – сказала она, пытаясь разговорить Шерна.
Как девушку, так и Гийо, казалось, очень интересовала миссия американцев во Вьетнаме. Гийо даже рискнул спросить:
– Мы не смогли победить здесь, но вы, американцы, наверное, окажетесь удачливыми?
– Мы не воюем, Гийо, – быстро ответил Шерн. – Мы просто даем советы вьетнамцам, как лучше воевать. Это не американская война.
– Это американская война, – твердо заявил Гийо. И затем продолжал, искренне и с некоторой горечью: – Мы могли бы победить в 1954, а вместо этого потерпели поражение. Наши солдаты и генералы оказались не готовы к этой войне. Руководители нашей военной академии отказывались признать, что эта война отличается от тех, которым их научили. Они мало что знали о тактике партизанских действий и не имели понятия о складе мышления боевика из джунглей. Поэтому к моменту, когда мы были разгромлены и потеряли Дьен Бьен Фу, двести тысяч французов были убиты или ранены. Я воевал здесь, поэтому знаю.
Дениза протянула свою руку с золотистым загаром и накрыла ладонью ладонь Гийо.
– Анри, прошу тебя, не надо расстраиваться.
Она повернулась к Шерну и сказала:
– Семья Анри была из первых, которые приехали сюда жить. У них была одна из крупнейших каучуковых плантаций в стране, и Анри сумел получить с нее почти максимум того, что она могла дать. А теперь мы вынуждены все продавать вьетнамцам, как вам известно.
Шерн кивнул с сочувствием, но Анри все еще не мог отвлечься от своего монолога.
– Я сказал, что американцы могут победить. – Он иронически рассмеялся. – Да, но вы тоже совершаете те же ошибки. И вдобавок ко всему вы даже не можете контролировать воюющие подразделения. – Гийо подмигнул Шерну. – Эти ваши 'прямые ноги', эти полковники и генералы тоже приведут вас к поражению.
На Шерна слова француза произвели сильное впечатление. По иронии судьбы он слышал сейчас буквально свои собственные мысли из уст человека, которого собирался убить.
– Я вижу, вы многое о нас знаете, Гийо, – французский язык Шерна вдруг зазвучал свободно и лишился акцента, так что я даже обеспокоился, что он выдаст себя. – Вам, оказывается, известно даже наименование солдат, которые не могут прыгать с парашютом.
– Я сам был парашютистом, – гордо произнес Гийо. – Мой батальон сделал одну из последних попыток освободить Дьен Бьен Фу, но было уже поздно. Наши старомодные парижские генералы уже успели проиграть войну, и опытные офицеры вроде меня испытывали отвращение к командованию, которое не дало возможности повлиять на ход событий людям, умеющим воевать в местных условиях.
Шерн, похоже, не на шутку углубился в дискуссию со смертельным врагом.
– Если 'ноги' будут вести дело по-своему, они вообще выгонят спецназ из Вьетнама, – сказал он.
– Недоверие ко всему необычному, нестандартному, оригинальному всегда было присуще военному менталитету, – мрачно заметил Гийо.
Француз настоял на том, чтобы заплатить за следующую порцию напитков; они с Шерном, казалось, были на пути к полному взаимопониманию.
– Где находится ваша плантация? – спросил Шерн.
– Это большая каучуковая плантация в провинции Тай Нинь.
– Семья Анри владела во Вьетнаме многим, – сказала Дениза.
Гийо улыбнулся, с любовью посмотрев на девушку:
– Она приехала из Франции, чтобы жить здесь и выйти замуж. Ей так нравится эта страна и так нравятся владения моей семьи, что я иногда задаюсь вопросом, за кого она выходит замуж – за меня или за мое состояние.
Шерн и я заметили большой бриллиант, сверкающий на безымянном пальце девушки.
– Вьетнам прекрасен, – заметил я, – никогда не встречал в тропиках такого разнообразия пейзажа и климата.
– О, я мечтаю остаться здесь навсегда, – горячо подхватила Дениза, хотя радостное выражение на ее лице слегка затуманилось, когда она перехватила взгляд Гийо. – Мы останемся здесь, Анри? Навсегда, правда? И будем ездить во Францию каждый год?
Ее жених грустно усмехнулся:
– Конечно, моя радость. Я уверен, что вьеты дадут мне работу на одной из плантаций, когда приберут наконец к рукам всю нашу собственность. Мы всегда сможем с тобой работать вместе. Вьеты так чудовищно богатеют, воруя у американцев, что вполне смогут нанять себе слуг-французов.
Дениза покачала головой и откинулась в своем кресле. Гийо повернулся к Шерну.
– Ну хватит с вас наших проблем. Мне очень интересно, как американцы готовят вьетов к сражению в этой войне. По-моему, вы говорили, что тренируете вьетнамских рейнджеров?
– Я работаю в школе подготовки Дак Фанг, – объявил Шерн. – Мы выпустили несколько хороших классов. Я считаю, что мои рейнджеры при хорошем командовании победят лучшее подразделение, которое сможет выставить против них Вьетконг.
Гийо рассеянно протянул руку к своему бокалу.
– Вы когда-нибудь видели своих учеников в настоящем деле?
– Время от времени мы направляем выпускной класс на практику, когда вправе предполагать, что коммунистов будет меньше, чем наших. К несчастью, две недели назад мы понесли серьезные потери, причем убит был один американец, а еще один – ранен.
Акцент Шерна вернулся на свое место, и я с облегчением понял, что он вновь играет свою роль.
– Вы наткнулись на нечто большее, чем предполагали увидеть? – предположил Гийо.
– Именно так. У меня было триста человек и лучшие офицеры из командования лагеря. Мы хотели обнаружить не более роты ВК, а вышли на целый батальон. Мы, американцы, пытались помочь вьетнамским офицерам управлять людьми, но наши советы не возымели действия, а вот подразделением ВК кто-то управлял действительно мастерски. – Шерн помотал головой. – Не понимаю. ВК стреляли низко, они рассеялись вокруг нас, как группа боевых ветеранов. Разведка не давала нам сведений о хорошо вооруженном и полностью укомплектованном батальоне ВК в этом районе.
Я перехватил взгляд Гийо: клянусь, в нем было самодовольство.
– После этого поражения вы наверняка откажетесь от подобных рискованных тренировок?
– Вьетнамские офицеры, руководители нашей школы, подумывают об этом. Типично вьетнамская реакция на поражение. Я посоветовал им сделать еще одну попытку, и они с неохотой согласились на еще одну операцию. К сожалению, новый класс меньше, чем предыдущий, да и ребята послабее. Небольшое сражение может их закалить.
– Вы хотите послать их в то же самое место? – спросил Гийо, подняв брови в удивлении. – После того, что было?
Шерн понимающе улыбнулся.
– Я направлюсь с ними куда-нибудь и сделаю это на следующей неделе, а не через неделю, как следовало бы по нашему обычному расписанию, которое, я уверен, известно ВК. К тому времени, когда мы окажемся в джунглях, то есть через неделю после завтрашнего дня, ВК не успеет засечь нас.
– Очень толково, – заметил Гийо.
– Мы просто вспугнем кое-кого из ВК и не понесем потерь. Самое худшее, что может случиться с программой подготовки рейнджеров – еще одно поражение. Оно положит конец всем последующим полевым испытаниям в столкновении с реальным противником – а это наиболее важная часть нашего курса обучения.
