добраться на лодке на остров Мэн, и хотя море было бурным, меня нисколько не укачало.
Она и вправду готова была отправиться с ним хоть на край света.
— Я могла бы незаметно пробраться на корабль и спрятаться где-нибудь в трюме.
— Но ведь вам не приходилось там бывать, не так ли? Там так тесно, что и крысе негде побегать, а запах застоявшейся трюмной воды сшибает с ног.
— Тогда я могу переодеться юношей и записаться матросом.
— Вряд ли это получится. Вы слишком привлекательны, да и фигура сразу вас выдаст.
— А я забинтую грудь, отрежу волосы и вымажу лицо грязью.
— Это только показывает ваше полное незнание жизни на корабле. На корабле не будет места, где мы с вами могли бы уединиться. — Он тяжело вздохнул. — Мне вовсе не хочется с вами расставаться, поэтому мысль забрать вас с собой очень соблазнительна, — сказал он, поглаживая ее по волосам. — Но трудности ожидают нас не только на корабле. Я имею в виду страшные бури, возможное кораблекрушение, островитяне, от которых не знаешь, чего ожидать. Или нападение пиратов. Они далеко не такие веселые и бравые разбойники, какими их описывают в легендах. Моряки с ужасом рассказывают об их жестокости, и человеку, попавшему к ним в плен, даже смерть покажется желанной, особенно если это женщина. Я видел… — Он оборвал себя. — Скорее я сам бы вас убил, чем позволил вам попасть в их руки.
— Да, звучит очень страшно, — прошептала она, уже жалея, что отказалась выполнить просьбу графини удержать его в Англии.
А что было бы потом? Все равно они не смогли бы пожениться, а она разрушила бы все его мечты и надежды.
— Все-таки мне пора идти.
Он удержал ее.
— Если бы я отправлялся в Средиземное море или даже на побережье Африки или в Вест-Индию, я непременно взял бы вас с собой. Но предстоящее мне путешествие слишком рискованно, и хотя сам я ничего не боюсь, но вас не хочу подвергать опасности.
Кивнув, она спустилась с кровати и взяла свой пеньюар.
— Не провожайте меня, не вылезайте из теплой постели, — по возможности беззаботным тоном остановила его она. — Я сама выйду.
— Я хочу проводить вас до двери.
— Если бы знатные дамы видели вас обнаженным, — сказала она, когда он натягивал штаны, — они еще больше стремились бы вас завоевать.
Он усмехнулся и сделал брезгливую гримасу:
— Они и без того меня преследуют, зачем же привлекать их еще больше!
Зажав порванную сорочку под мышкой, Нелл подошла к двери.
Он нежно ей улыбнулся:
— Нелл Спрингли, вы самая прекрасная, самая замечательная женщина из всех, кого я знал! И если бы я хотел попросить какую-либо женщину ждать меня, то только вас.
«Так сделайте же это! Одно ваше слово, и я буду вас ждать хоть всю жизнь!»
Он поднес ее руку к губам и поцеловал в нежное запястье:
— Спокойной ночи, мисс Спрингли.
— Спокойной ночи, милорд.
Она возвращалась к себе с полной уверенностью, что, хотя он и не просил, она готова ждать его всегда.
— Вы хотели меня видеть, матушка? — спросил Бромвелл, несколькими часами позже входя в гостиную графини.
Как обычно, она полулежала в шезлонге и этим утром выглядела очень бледной, с темными тенями под глазами.
Джастиниан испытал укол совести. Он так и не поговорил с доктором Хэлтфилдом относительно ее лечения, поскольку каждую свободную минуту стремился проводить с Нелл.
— Вы опять пили шоколад на ночь?
Хотя его медицинских познаний явно было недостаточно, он подозревал, что шоколад вредно действует на сон, заметив, что после него мать становилась бодрее, а потом жаловалась, что всю ночь не могла уснуть.
Впрочем, обычно она приписывала бессонницу разным причинам, как и сегодня.
— Как я могу спокойно спать, когда вы снова уезжаете из Англии?
Ему нечего было на это ответить, поэтому он просто сел напротив нее в кресло, скрывая легкую боль в ноге. Прошлой ночью, исполняя по просьбе Нелл upa-upa, он случайно потянул мышцу. Он рассказывал ей про танцы на Гаити, и она призналась, что видела его танцующим около пруда. Тогда он смущенно объяснил, что исполнял этот танец, поскольку он является прекрасным физическим упражнением.
Она стала упрашивать его продемонстрировать танец, он согласился, и в какой-то момент неудачно потянул мышцу бедра. К счастью, растяжение было легким, и нога побаливала лишь во время некоторых движений.
Направляясь к матери, он очень надеялся, что она вызвала его не потому, что узнала о его интимных встречах с Нелл.
— Джастиниан, я получила письмо от вашего отца. Он просит, чтобы вы как можно скорее приехали к нему в Бат. Насколько я поняла, ему нужна ваша помощь в каком-то финансовом вопросе.
Он едва не поперхнулся от удивления.
Хотя он давно уже достиг совершеннолетия, отец никогда не обсуждал с ним деловых вопросов.
— О каком именно?
— Он пишет только, что это очень важно и что сегодня днем он ждет вас в гостинице «Королевское войско».
Это было типично для отца — никаких объяснений, никаких возражений, только приказание и ожидание полного повиновения.
Однако, поскольку у Джастиниана не было никаких серьезных дел, кроме желания постоянно видеть Нелл, а просьба отца была слишком странной и необычной, он согласился ехать.
— Я уже велела оседлать для вас лошадь.
Бромвелл кивнул, решив, что недолгая поездка верхом вряд ли сильно ему повредит.
— В таком случае с вашего разрешения я вас покину.
— Кстати, загляните, пожалуйста, к аптекарю, мое лекарство уже заканчивается.
— Да, я непременно зайду к доктору Хэлтфилду. Учитывая вашу длительную бессонницу, видимо, его последнее лекарство не очень эффективно.
— Но после приема утренней дозы я чувствую себя гораздо лучше.
Это навело Бромвелла на мысль, что основным ингредиентом выписанного доктором снадобья, скорее всего, был опиум, который может быть очень опасен при длительном приеме.
— Все равно, матушка, я хочу убедиться, что оно приносит вам больше пользы, чем вреда. — Он нежно ей улыбнулся. — Не только вам свойственно волноваться за своих близких.
Она прижала его руку к своей холодной щеке и неохотно отпустила его.
Бромвелл нашел Нелл в саду. В светло-зеленом платье и накидке, вышитой маленькими розочками, она походила на лесную нимфу. Он хотел наедине попрощаться с нею, но там были и Друри с женой.
— А, Багги, рада вас видеть! — улыбнулась Джульетта.
— Надеюсь, вашей матушке не хуже? — спросила Нелл, встретившись с ним взглядом, и покраснела, вспомнив, как он в обнаженном виде исполнял языческий танец.
— Она немного устала, но в остальном все как обычно, — тоже невольно смутившись, ответил он. — Отец прислал ей письмо, в котором просит меня сегодня днем приехать к нему в Бат. Очевидно, хочет обсудить со мной какое-то дело.
Отлично знавший графа, Друри, удивился:
— Кажется, он никогда не обсуждал с тобой подобных вещей, не так ли?
Бромвелл покачал головой и продолжал, обращаясь к Нелл и своему старому другу:
