требовательно потянули на себя, стремясь вновь вернуть себе ускользающий предмет, как будто боясь окончательно утратить соприкосновение с ним и остановить нарастающий прилив эротического экстаза.
Крис почувствовал этот порыв и легко поддался ему, одним резким толчком вновь войдя в нее, синхронно со встречным движением ее бедер. В течение нескольких мгновений чувствовалась легкая аритмия взаимных конвульсивных движений. Сказывался некоторый перерыв и потеря контакта в интимно- семейном общении. Потом восстановленное и укрепившееся чувство биологической и психологической общности быстро преобразилось в полное слияние, в нерасторжимый симбиоз двух начал, мужского и женского, светлого и темного. Это сразу отразилось и в гармонизации чувств, и в синхронизации движений.
Сверкали звезды в окне, стыдливо щурясь при виде бьющихся в экстазе обнаженных тел. Блики лунного света сплетались в причудливые узоры на призрачно-бледной коже, меняя при каждом смещении тел свой причудливый калейдоскоп. В ночную тишь непрерывно врывалось хриплое, прерывистое дыхание и сладостно-мучительные стоны.
А потом естественный и блестящий финал, как пышный салют в полнеба. Как джентльмен и заботливый муж, он подождал с достижением собственного эгоистичного удовольствия и извергся в нее только тогда, когда понял, что содрогающееся под ним женское тело уже достигло экстатической вершины и быстро скользит вниз, изнемогая и моля о пощаде. Он услышал ее затихающие крики и стоны, почувствовал, как ее тугое тело становится все более мягким и расслабленным, а резкие, порывистые движения становятся все слабее и замедленнее. И только тогда выпустил на волю мощный поток, затопивший до края и охладивший раскаленный от страсти женский сосуд наслаждений.
Они обессилено лежали рядом. Он на боку, обнимая свою прекрасную жену одной рукой, благодарно всматриваясь в ее успокоенное, умиротворенное и удовлетворенное лицо. Лицо женщины, доверившей себя мужчине, позволившей проникнуть в самые заповедные уголки своего тела, разделившей с ним радость и наслаждение эротической страсти, подарившей ему наслаждение обладания собой.
Он притянул ее поближе к себе и поцеловал в плечо.
— Я люблю тебя, моя радость.
Она увидела в свете луны мужественные черты его лица, отблеск звезд в его мерцающих глазах, почувствовала его удовлетворение победителя, стоящего с мечом в руке над телом поверженного и покоренного врага. Над телом, в котором рос и развивался его ребенок. И тогда она сказала:
— А я тебя ненавижу.
9
Утром они сидели друг против друга, разделенные обеденным столом. Он с интересом вглядывался в ее лицо, пытаясь выявить какие-то позитивные для себя изменения после вчерашнего бурного общения. Хотел определить появление чего-то нового в их отношениях, что позволило бы надеяться на их полное восстановление. Если уж враждующие сверхдержавы способны договориться о разрядке, то почему невозможно добиться того же в семье?
Рейчел сидела напротив, нарочито не поднимая глаз, уткнувшись носом в чашку чая или просто периодически скользя взглядом по столу в поисках очередной порции съестного. Нарастающий аппетит давал себя знать, несмотря на присутствие мужа и его испытующий взгляд инквизитора. Оба молчали, выжидая, кто первым осмелится начать разговор, как бы в развитие и продолжение вчерашних вечерних событий.
Наконец Крису удалось на секунду уловить ее взгляд, показавшийся ему достаточно теплым и человечным, чтобы вселить надежду на благополучный исход и открыть переговоры. Естественно, как истинный дипломат и бизнесмен, он начал издалека, с общих, разминочных, фраз.
— Чем собираешься сегодня заняться?
— Как обычно. Сегодня же не выходной. Пойду в магазин, на работу.
— И что ты там будешь делать?
Рейчел удивленно подняла глаза, с любопытством взглянув на мужа. Раньше детали его не интересовали. Он даже нарочито игнорировал их, если она что-то пыталась рассказать. Всячески тем самым демонстрировал, что не одобряет ее «пролетарские занятия». Она хотела сказать ему что-то насмешливое, но потом решила, что не стоит по пустякам осложнять и без того непростые отношения. Во всяком случае, не выступать постоянно инициатором таких осложнений.
А вдруг ее муж постепенно начал перевоспитываться под ее благотворным воздействием и влиянием обстоятельств? Вот-вот начнет каяться, стенать, рвать на себе волосы и посыпать их пеплом в приступе самобичевания, размазывая слезы по щекам и обещая исправиться. А ее резкие, необдуманные фразы могут приостановить, затормозить или вообще сорвать этот позитивный процесс.
Надо бы в этом случае не забыть взять с него обещание, а лучше торжественную клятву бойскаута, что он, в подтверждение искренности своего покаяния и своих намерений, лично пристрелит или утопит Гизелу в течение семидесяти двух часов с момента принесения клятвы.
Мешок на голову и камни к ногам, а потом сбросить с борта яхты. А мадам О'Нил будет самолично наблюдать за этой поучительной сценой в бинокль, стоя на террасе собственного дома.
Потом, в перспективе, когда у нее будет плохое настроение, она будет выходить на эту самую террасу, всматриваться в озерную даль, предаваясь приятным воспоминаниям, и ее настроение будет, несомненно, улучшаться. И не потому, что она такая кровожадная. Совсем нет. Скорее наоборот. Милее и добрее ее нет никого на свете. Она просто агнец божий, особенно по сравнению с некоторыми похитительницами чужих мужей.
Конечно же, она будет искренне сожалеть и скорбеть о такой кончине. Не обязательно, но возможно. Иногда. Если у нее вдруг случатся приступы мазохизма. В жизни ведь всякое бывает. Пока, слава богу, таковых не наблюдалось, и будем надеяться, что без них и дальше обойдется. В ней просто будет говорить чувство восстановленной справедливости, священное чувство поруганной, но отомщенной жены.
Да, так на чем мы остановились? Она притушила мечтательный блеск в своих сапфировых глазах, возвращаясь в серые реалии этого несовершенного мира. В мир, которому так далеко еще идти по пути гармонизации и достижения справедливости в человеческих взаимоотношениях. Итак, был формальный вопрос, на который надо дать столь же формальный ответ.
— Ну, не знаю, с чего и начать. Это довольно скучная тема. Розалин просила меня навести порядок в ее учетных документах. Там много пропусков и нестыковок. Вот, пожалуй, и все. В общем, ничего интересного, сплошная проза. Это не страховой бизнес. Здесь не бывает ни пожаров, ни наводнений. Обычная рутина. Такой ответ тебя устраивает?
— Не совсем. Ты как всегда скромна. А какие планы на вечер?
А он, как всегда, слишком нетерпелив, подумала Рейчел. Привык сразу брать быка за рога. И плохой психолог в области освоения тайн женской души. Думает, что если один раз удалось воспользоваться моей слабостью, то все сразу переменится. А в женской жизни и в женской душе все намного сложнее. Так сложно, что и самой порой не разобраться. Никакая логика не поможет, ни мужская, ни женская. Только интуиция иногда спасает, естественно, не мужская. В этих первобытных, одноклеточных «гомо сапиенсах» интуиция природой не заложена. Господь Бог не предусмотрел. Наверное, за ненадобностью. Примитивным созданиям даруется примитивный интеллект. Минимум эмоций и немного мозгов, с простыми связями между ними. Типовые образцы разработаны, созданы и действуют по упрощенной конструкторской программе. Продаются в магазине по сниженной цене. Оптовым покупателям скидка.
Интересно, а если бы действительно устраивалась распродажа, перепродажа или обмен мужей, скажем, два раза в год, а лучше ежеквартально. На специальных ярмарках, в каждом крупном городе. Во сколько можно было бы оценить моего благоверного?
Она с прищуром посмотрела на Криса, который, естественно, неправильно истолковал ее интерес. В свою пользу. А зря. Ой, зря. Ясное дело, одноклеточный. Что с него возьмешь? Он даже по-хозяйски протянул руку к ее голове и по-отечески погладил по волосам, слегка попортив при этом прическу. А потом потянулся губами. Вот это уже совсем лишнее. Такие грубые и неделикатные приставания, да еще с самого
