перед началом гонок. Потом король вдруг поднял голову и взглянул прямо на них.
— Прошу прощения, — сказал Шарм. — Аврора, вам придется подождать!
Но ее уже не было рядом с ним. На глазах всего пораженного двора юная принцесса растолкала стоявших впереди, промчалась мимо растерявшихся телохранителей и прыгнула королю на колени.
— Пупся! — вскричала она.
— Пупся? — повторил принц.
К чести короля Гаррисона, как бы ни был он занят (а король Иллирии всегда очень-очень занят), он обязательно выкраивал время, чтобы побеседовать с сыном наедине, если Шарм просил об этом настоятельно. В этот день он, вероятно, радовался, что стены замка сложены из камня, а дубовые двери отличаются толщиной, так как принц пребывал в великом возмущении и его голос гремел, отражаясь от потолка.
— Не могу поверить! Вся эта чушь, которой вы меня пичкали на тему, сколь важно оставаться незапятнанным девственником! О морали и добродетели, о защите моей репутации и уважении к непорочности девиц — и вдруг я узнаю, что двадцать лет назад вы тискали блондинок по кустам!
— Все родители совершали поступки, от которых строго предостерегают своих детей, — невозмутимо ответил король. — Как иначе могли бы они знать, что их дети ни в коем случае не должны совершать такие же поступки.
— И теперь вы намерены жениться…
— Ну, мы с ней как-никак помолвлены.
— … на девочке, которая моложе вас на двадцать пять лет!
— Авроре тридцать семь.
— Но она же двадцать лет провела во сне!
— Ты спишь по восемь часов в сутки, — указал король. — Но из этого ведь не следует, что тебе двенадцать лет.
— Ну, ладно, ладно! — взвыл принц. — Будь по-вашему! Но у меня сегодня свидание на всю катушку, и я не желаю, чтобы на меня набрасывались с ханжескими нравоучениями. Так что держитесь от меня подальше! — И он выбежал вон, хлопнув дверью.
Впрочем, до этой конфронтации осталось несколько часов. А в тот момент принц просто онемел от изумления вместе со всем двором при виде того, как Аврора прыгнула на колени королю и осыпала его лицо поцелуями.
— Аврора? — спросил король.
— Пупся!
— Я думал, ты умерла!
— Я думала, ты умер!
— В тот вечер ребята увезли меня в город на мальчишник. И мы только утром, пошатываясь, добрались до замка. Попробовали пролезть сквозь изгородь… Честное слово, Аврора, старались изо всех сил. Два моих шафера погибли на шипах. Но в конце концов нам пришлось отступить.
— И тогда ты захватил мое королевство.
— Э… я хранил его для тебя.
— Но ты же думал, что я умерла?
— Подумал я это только после того, как королевство было захва… э… стало протекторатом. И ведь так решил мой отец, а не я.
— Не важно! — Аврора вновь принялась целовать его. — Когда мы поженимся, это же будет НАШЕ королевство.
Король колебался не более секунды — ровно столько, чтобы скользнуть взглядом по изящной фигурке половозрелой девочки в его объятиях.
— Ну конечно, — произнес он чуть охрипшим голосом. — Милая, все эти годы я не переставал любить тебя.
Аврора откинулась и посмотрела на короля, прищурив глаза.
— Но ведь ты женился?
— Только из политических соображений! — убедительно ответил король. — Долг монарха. Но я ее никогда не любил.
— Да неужели? — пробурчал принц.
— Аврора, ты светоч моей жизни. Когда я потерял тебя, будто тучи заволокли солнце, и с тех пор я жил в вечном сумраке. Сегодня впервые тучи рассеялись, и сияние твоего…
— Ну будет, будет! — Принцесса прижала пальчик к его губам. — Не впадай в красноречие, Пупся, ты в нем не силен. Я верю, верю тебе.
— Дорогая, пожалуйста, не называй меня Пупсей при посторонних.
— Прости, Гаррисон. Ты правда хочешь жениться на мне?
— Конечно, любимая.
— И иметь детей?
— Как можно скорее.
— Или даже еще скорее, — сказала Аврора и снова его поцеловала. — Поговорим об этом потом.
Для всех придворных, незнакомых с историей спящей принцессы и сутью наложенного на нее заклятия, это была минута полнейшей растерянности. Тем не менее они догадывались, что произошло нечто невероятное и что поднят вопрос о свадьбе.
Они немедленно двинулись поздравлять короля, представляться принцессе и еще всячески заискивать перед королевской четой. Только Шарм и Энн оставались за пределами толпы. Шарм все еще пытался разобраться в вихре чувств, поднятом открытиями последних минут. Энн просто прислонилась к стене и смотрела на Аврору взвешивающим взглядом.
— Хм-м-м-м! — протянула она.
— По-моему, с Мандельбаумом что-то неладно, — сказал Венделл. — Я спросил его, нашел ли он нужные грибы, а он говорит: «Какие такие грибы?» Будто понятия не имел, о чем я.
Шарм рассеянно пожал плечами и заложил руки за голову. Он сидел на банкетке в кабинете отцовского личного секретаря, вытянув ноги, заложив один сапог за другой. Взгляд его был сосредоточен на потолке, а лоб задумчиво нахмурен. Энн в молчании сидела на краю письменного стола.
— Я принес все принадлежности для боя на палках, — продолжал Венделл, — и стеганые куртки захватил. Подумал, что вам следует предохраниться, раз вы давно не упражнялись на палках.
— Каких палках? — сказал Шарм.
— Чего-о? Это что, шутка, или тут все памяти лишились?
— Мне кажется, его высочеству надо о многом подумать, — сказала Энн. — И Мандельбауму тоже. И его величеству королю.
— Ха! — сказал Венделл. — Слишком тут много девчонок околачивается, и в этом вся беда. — Он смерил ее яростным взглядом. — Когда вокруг слишком много девчонок, люди дуреют.
— Возможно, ты прав.
В кабинет вошел Прюдомм, секретарь короля. Энн соскользнула с его стола, но он тотчас подставил ей кресло.
— Нет, нет, принцесса, не вставайте. Чувствуйте себя как дома, молю вас. Ну-с, такой восхитительнейший сюрприз, не правда ли? Только подумать, что у нас снова через столько лет
