— Позвольте взять рюкзак, — тихо промолвила девушка.
Бросив на нее еще один свирепый взгляд, Бруно достал его из машины и коротко сказал:
— Поехали!
Лючия зашагала рядом. А когда Валенсо обхватил ее за талию, подсаживая в кабину, девушка попыталась протестовать, но Бруно приказал:
— Занимайте заднее сиденье. Я сяду на переднем.
Девушка подчинилась и застегнула ремень безопасности.
Пилот поднялся в воздух и развернул вертолет в северо-западном направлении. Из-за шума разговаривать было практически невозможно, а поскольку Лючии никто не предложил наушники, она молчала, сосредоточенно смотря вниз.
Девушка заметила, как три машины блокировали седан. Нападавших на нее мужчин окружили вооруженные люди. Полицейские или охранники Валенсо?
По губам графа Лючия поняла, что Бруно отдает какие-то распоряжения пилоту. Тот кивнул головой и развернул вертолет в сторону от разыгрывавшейся внизу сцены.
«Уж не направляемся ли мы обратно на виллу?» — хотела спросить девушка, но не осмелилась, решив, что скоро узнает сама.
Через несколько минут показались очертания какого-то здания. Лючия глубоко задышала, когда вертолет ринулся вниз и приземлился на охотничьем угодье.
Двигатель замолк, лопасти закрутились медленнее, и Бруно спрыгнул на землю. Лючия последовала за ним. У нее перехватило в горле, когда граф подхватил ее в воздухе.
Их взгляды пересеклись, и девушка чуть не умерла от страха, заметив жестокость в глубине его глаз.
Крепко держа Лючию за руку, Бруно провел ее по широкой лужайке к дому, потом буквально потащил за собой по коридору и завел в дальнюю комнату.
Дверь захлопнулась со звуком, на который болезненно отреагировали ее нервы.
— А теперь, — вкрадчиво заговорил Бруно, — расскажите-ка мне обо всем, что случилось. Не о том, — уточнил он, — как вы отключили сигнализацию и увели одну из моих машин. — Веки чуть прикрыли его глаза, и Лючия почувствовала, что он едва сдерживает гнев. — Начните с того момента, как вы встретились с бродягами.
Она гордо выпятила подбородок, но голос чуть дрогнул.
— А что с ними сделают?
На нижней челюсти графа напряглись мускулы, на лице появилось суровое выражение.
— Ими займутся, предъявив соответствующее обвинение. Скорее всего, они попадут в тюрьму.
Лючия вздрогнула, сознавая, что приключение могло закончиться гораздо хуже, если бы она не пользовалась покровительством графа.
— Возможно, они искали способ развеять скуку и поразвлечься, — с пренебрежением промолвила Лючия.
Бруно сжал ее подбородок и приподнял так, что девушке пришлось смотреть ему прямо в глаза.
— Не забывайте, вы на Сицилии, — прошипел он.
Где-то внутри ее существа возникли неожиданные судороги, по коже пробежал озноб, часто и усиленно пульсировала на шее голубоватая жилка.
— Я очень сожалею… — начала она.
— В данный момент мне трудно удержаться от того, чтобы заставить вас сожалеть о том дне, когда вы родились, — угрожающе произнес Валенсо.
Девушка похолодела от страха, но постаралась выдержать взгляд, не предвещавший ничего хорошего.
— Наказав меня, чтобы удовлетворить свой гнев, вы ничего не добьетесь.
Граф отпустил девушку и засунул руки в карманы.
— А теперь рассказывайте историю от начала до конца, — жестко потребовал Валенсо.
С отрешенным видом Лючия подробно описала случившееся, включая инцидент, когда вездеход был настигнут седаном с неизвестными.
Граф слушал внимательно, не спуская глаз с Лючии, и, когда она закончила, подошел к окну.
Может, девушка выбрала неудачный момент, однако задала вопрос, на который желала получить ответ:
— Марчелло Домиани здесь?
— Нет.
От расстройства ее глаза наполнились слезами. Неужели все усилия оказались напрасными?
— Он еще не приехал? — спросила она с надеждой.
— Он улетел вчера.
— Так вы виделись с ним? — Лючия вздохнула с облегчением. — Говорили о Джордано?
Бруно повернулся к Лючии.
— Пока нет никаких гарантий, — осторожно сказал он. — Никаких, понимаете?
И тем не менее девушку охватило приподнятое настроение, щеки вспыхнули румянцем, глаза заблестели.
— Для брата — это единственный шанс. — Не задумываясь, Лючия пересекла комнату и прикоснулась губами к щеке графа. — Спасибо.
Его взгляд потеплел, рука потянулась к ее затылку, пальцы обхватили нежную шею, второй рукой граф обнял девушку за талию.
Живая энергия, казалось, полилась из каждой клеточки ее тела. Лючия бессознательно пыталась справиться с эротической страстью, стремясь сохранить хотя бы капельку благоразумия.
Словно в замедленной съемке, она видела, как опускается голова Бруно, ее губы раздвинулись, чтобы выразить непроизвольный протест, но граф тут же накрыл их своим ртом.
Еще ни один мужчина не целовал девушку столь бурно, и она задрожала при мысли о том, какая необузданная сила прорвется на свободу, если Бруно позволит себе потерять над собой контроль.
Валенсо искусно регулировал натиск, не обращая внимания ни на протестующий стон, замерший в глубине ее горла, ни на беспомощные удары кулачков по мощным плечам.
Лючия даже не заметила, в какой именно момент давление губ уменьшилось, только вдруг почувствовала изумительное мастерство его языка, исследовавшего нежную внутренность ее рта. От нахлынувших чувств она едва не теряла сознание, возносясь на какую-то неведомую высоту.
Непроизвольно девушка плотно прижалась к мужскому торсу, руки потянулись к плечам Бруно и сплелись за его головой.
Легко приподняв девушку, он сжал ее в объятиях. Его губы еще настойчивее овладели податливым ртом.
Поцелуй напугал Лючию, пробудив эмоции, которыми она не могла управлять. Она безумно хотела этого мужчину. Настолько сильно, что, как только его рука опустилась на ее грудь, Лючия издала глухой стон и от безысходности закрыла глаза. Ее существо бурно возликовало от пьянящих чувств, вызванных близостью графа.
Когда он оторвался от ее губ, Лючия шепотом запротестовала, но тут же вскрикнула, когда он покрыл дразнящими поцелуями пульсирующую жилку на шее. Девушка мгновенно воспламенилась и даже не заметила, как его пальцы принялись расстегивать пуговки на блузке.
Весьма искусно Бруно справился с застежкой бюстгальтера, и Лючия изогнулась, когда губы нашли набухший сосок и мягко попробовали его на вкус. Потом Валенсо начал легонько покусывать затвердевший бутон, и тут она застонала от наслаждения и боли.
И, когда Лючия думала, что больше не вынесет сладкой пытки, Бруно довел ее до исступления. Он втянул в рот сосок и стал его жадно сосать. Небывалый экстаз пронзил ее плоть, сконцентрировавшись между бедрами. Лючия издала низкий удовлетворенный стон, когда его рука скользнула туда, как бы снимая боль.
Пальцы графа между тем отыскали молнию на ее джинсах. Девушка замерла. Она как бы оказалась между вдруг открывшимся раем, каким обещала близость с Бруно, и тем адом, в который попадала она, не
