издал другой, более низкий звук, превратив его в колыбельную мелодию.
– Нет, Леонардо, – сказал Нестор. – Прошу тебя. Не сейчас. Прекрати.
– Прекрати, – повторил смотритель маяка. На крыше виллы «Арго» появились две белки. – Вот в этом – то всё и дело. Это ты прекрати, Нестор.
– Ты пришёл сюда для того, чтобы сказать мне только это?
– Я пришёл, чтобы ещё раз увидеть дом. И сказать тебе, что мы не нашли на дне никакого ключа.
– Вполне понятно, но всё же следовало поискать.
– И человека тоже не нашли.
Нестор кивнул. Утром он уже спускался на берег, осмотрел скалы и пляж, но не нашёл даже следов от падения Манфреда. Наверное, тот упал в воду. И раз его никто не нашёл ни в море, ни на суше, скорее всего, он снова бродит где – то вместе со своей злой хозяйкой.
Леонардо Минаксо скрестил руки на широкой груди и издал только один протяжный свист.
Ворон опустился на ветку платана и внимательно рассматривал людей.
Нестор посмотрел на друга снизу вверх. Единственный глаз смотрителя маяка был такой же чёрный, как крылья ворона.
– Леонардо, я думаю, что.
Великан как – то странно улыбнулся и с горечью продекламировал:
Нестор побледнел.
– Это одно из твоих пророческих стихотворений? – спросил он.
Минаксо пожал плечами:
– Возможно. Знаешь ведь, что мои предчувствия почти всегда сбываются.
– Зачем ты прочитал мне эти стихи?
– Затем что ты должен понять: пришло время закончить всё и выйти из игры. И ты, Нестор, должен признать, что это необходимо.
– Но мне поручено.
– Нет, ничего тебе не поручено! – вскипел гигант, гневно тряхнув головой. – И ты не можешь перепоручить это трём ребятишкам! Сам посуди! Те времена кончились! Сейчас время космических путешествий, спутниковой навигации, компьютеров не шире ладони! Все связаны друг с другом, словно марионетки нитями.
– Нам нужно победить Обливию.
Смотритель маяка подошёл к Нестору, словно собираясь обнять его, и указал на дом и на столик на лужайке, за которым утром завтракали ребята.
– Они не смогут.
– Но Обливия.
– Ты не на Обливию зол! – рассердился Минаксо. – Ты зол на весь свет! Тебе мало того, что случилось? Забыл уже?
С этими словами он приподнял повязку с глаза. Нестор не смог посмотреть на него. Он никогда не мог этого делать.
Леонардо опустил повязку и негромко произнёс:
– Разве мало бед мы уже натворили?
Они помолчали. Белки убежали с крыши по веткам ясеня. Ворон улетел с платана.
Леонардо Минаксо постепенно успокоился.
– Прости меня, – сказал он, положив руку на плечо садовнику. – Я не хотел говорить так резко. Но кто – то ведь должен объяснить тебе, пока не поздно. Забудь эту историю с поручением прежнего владельца.
Нестор медленно поднял взгляд на друга:
– Но если я не сделаю этого, то кто же?
– Уж конечно не ребятишки, которым по одиннадцать лет.
– Почему нет?
– Потому что не смогут. Не сумеют.
Нестор закусил губу:
– Ты уверен?
– Я прочёл тебе стихи.
– Но ведь это всего лишь поэзия.
Леонардо Минаксо вздохнул:
– А где, по – твоему, заключается правда, если не в поэзии?
Нестор кивнул и опустил голову. Потом крепко сжал руку Леонардо и попрощался с ним.
Подождал, пока смотритель маяка спустится к морю и сядет в лодку, помахал рыбакам и долго стоял неподвижно, словно статуя старого садовника.
Глаза у него блестели.
И он чувствовал себя совершенно одиноким.
Глава 16
Шах королю
Дверь магазина часов открылась, и ребята вошли. На улице ярко светило солнце, а в магазине, напротив, царил полумрак.
При свете, проникавшем в дверь, ребята сразу увидели, что в помещении всё перевёрнуто.
Джейсон пропустил Рика вперёд, и тот постарался припомнить, как выглядело здесь всё, когда он приходил сюда с папой.
Часовой магазин занимал всего одну комнату, уставленную шкафами, с самыми разными часами – металлическими, перламутровыми, золотыми, из слоновой кости. Казалось, здесь опустилась отдохнуть стайка птиц. Механизмы не работали, часы не тикали, а их циферблаты походили на изумлённые лица, на которых губы – стрелки то улыбались, то кривились.
Все ящики прилавка были выдвинуты, словно кто – то рылся в них, что – то разыскивая. Взломщики разрезали бумагу, которой они оклеены изнутри, вывернули содержимое ящиков и разбросали по всему полу, кассовый аппарат свернули на бок.
Тесная комнатка в глубине магазина – мастерская Питера – отделялась шторкой, которую Рик тоже вспомнил. Он приподнял её и заглянул внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, увидел, что в мастерской всё тоже в полном беспорядке.
Ребята прошли к запасному выходу, который кто – то взломал недавно, и, открыв дверь, впустили немного света.
– Какой ужасный беспорядок, – сказала Джулия. – Тут явно что – то искали.
И всё же часы и изобретения Питера Дедалуса почти все оставались на своём месте. Люди, взломавшие дверь, искали не их.
Повсюду валялись точные инструменты и множество мелких деталей, которые часовщик использовал в работе, ящички выдвинуты, десятки граммофонных пластинок, составлявших, видимо, целую коллекцию, взломщики вынули из конвертов и разбили: их осколки усеивали пол. Однако в витринах оставалось ещё немало вещей, сделанных Питером: часы с различными тонкими украшениями, шахматная доска с несколькими фигурами, большой будильник, настольная лампа, изготовленная из причудливо свёрнутой цепи.
– Они рылись в ящиках, разбросали бумаги, разбили пластинки. Но не тронули часы и другие, более дорогие вещи, – заметила Джулия. – Ясно, что искали не ценности.
– Может быть, нашли что искали. И потому отказались от остального, – предположил Джейсон.
Рик молчал. Он ходил из стороны в сторону по магазину и что – то обдумывал, рассматривая последствия погрома.
– Мерзавцы. – произнёс он, когда обрёл наконец дар речи. – Сначала разгромили магазин, потом снесли дом. И ради чего? Что искали?
Джейсон и Джулия тоже не понимали этого.
