грузовика попытался совратить меня, и с этого момента удача мне изменила. Я добрался до последнего перед тренировочным лагерем города, но там, на центральной улице, заметил, что в городе нет ни одного черного, и почувствовал какую-то опасность, поэтому был вынужден повернуть обратно.
«Вот увидите, я стащу автомат и привезу его вам», — сказал я Моргану и Гриффиту перед отъездом и, не желая возвращаться с пустыми руками, принялся искать на стоянке при автостраде машину, транспортирующую больного. Думаю, внимательно понаблюдав, все признают, что в Соединенных Штатах действительно много больных. И они любят лекарства. Я сто раз смотрел фильмы про наркоманов, и старшая из моих сестер сама работала в аптеке, поэтому я отлично знаю, какие лекарства содержат марихуану или морфин. Богатые больные ездят на Гавайи на автомобилях и берут лекарства с собой. Таблетки «Маринор» с экстрактом марихуаны сейчас очень модно назначать при лечении СПИДа, рака, нервных заболеваний, болезни Альцгеймера и вообще всех старческих болезней. Я мог бы их довольно дорого продать, даже не доезжая до дома, и потом, у этих дебилов белых огромным спросом пользуются метадон, меберидин, кодеин, эндорфин, реборфанол и, если я найду, морфин или дигидроморфин. Мне нужно будет только разбить ветровое стекло, поэтому я рассудил, что игра стоит свеч.
Площадка, где я решил действовать, ничем не отличалась от стандартных rest stop[35] вдоль автострады: широкое пространство, отлично просматривающееся со всех сторон, далеко не идеальное место для грабежа. Но вор, отступающий из-за того, что место неподходящее, — не вор. Наверное, на войне так же: если обстоятельства против тебя, надо хорошо осмотреться вокруг. Когда речь идет о паре, нужно проверить, женщина или мужчина сидит в инвалидном кресле, следует также убедиться, что регистрационные номера получены в достаточно отдаленном штате, но, понятно, таких путешественников не так много. Красный микроавтобус с нью-йоркскими номерами въехал на стоянку, за рулем сидела черноволосая девушка. Я принял ее за китаянку. Потому что китайцы часто ездят на микроавтобусах. Только они обычно перевозят кур или белье, а эта девушка везла какого-то типа.
Латиноамериканца. Даже издали было видно, что его дело дрянь. Когда микроавтобус припарковался, девушка помогла ему выйти из машины и проводила в туалет, и на обратном пути она тоже вела его под руку. Если они ехали из Нью-Йорка, это длинное путешествие, и был шанс, что у них с собой есть запас лекарств. Я пошел в сторону микроавтобуса с простодушным видом, типа «негритянский мальчик решил сорвать цветочек». Между стоянкой и зданием, в котором находились туалеты и магазин сувениров, был зеленый уголок со столиками: выложенная камнем дорожка со скамейками и цветником. Я хотел понаблюдать за противником, делая вид, что забавляюсь в траве, но, так как там было полно насекомых, немедленно ретировался. Туча слепней вылетела из травы, они облепили мне лицо и шею, и я больше ничего не видел. Я хороший вор, но ненавижу насекомых. Меньше чем в две секунды я получил с дюжину укусов, и тут девушка оставила типа одного и удалилась от машины.
К тому же больной остался лежать в автобусе с закрытыми глазами, с отрешенным видом, и раздвижная дверь была открыта.
Я слышал, как он сказал ей что-то идиотское, типа: «Оставь дверь открытой, ветер такой приятный». Какой кретин! С таким же успехом он мог сказать во всеуслышанье для всех воров округи: «Эй, парни, подходи за наркотой!» Убедившись, что девчонка вошла в здание, я, насвистывая, направился к автобусу. Чем ближе я подходил, тем большим придурком казался мне этот тип. Парень был голубой, и в своем дешевом костюме из тонкой материи он с успехом мог бы фигурировать в рубрике «Их разыскивает полиция». Однако у него был странно отупевший вид, тогда как в кино у гангстеров из Латинской Америки обычно топорные лица и свирепый взгляд. Он, скорее, выглядел королем дураков, этаким слабоумным принцем.
Внутри красного микроавтобуса была устроена кровать и имелось все необходимое: капельница, связки журналов, даже чайник и вентилятор, ну прямо корабль беженцев. Идиот вытянулся и задышал размеренно, должно быть, уснул. Я еще приблизился и понял, что кретин умирает от СПИДа. В негритянском квартале Ватерсборо полно больных СПИДом. От тех, кто должен умереть дня через два-три, идет специфический запах. Он похож на спертый запах метро.
Я увидел то, что искал: невообразимое количество лекарств, упакованных, словно сокровища, в герметично закрытые контейнеры, к моему большому удивлению, в беспорядке сваленные в картонную коробку без крышки. План нападения родился мгновенно, но и действовать надо было быстро, до возвращения девушки. Все оказалось невероятно просто:
сначала через ветровое стекло внимательно рассмотреть содержимое картонной коробки, чтобы определить, какие контейнеры забрать, потом подойти к раздвижной двери, поставить ногу на подножку, схватить нужные контейнеры и тикать во весь дух. Мне придется перегнуться через идиота, но, насколько я мог судить по тому, как он недавно ходил в туалет, парень может передвигаться лишь очень медленно, поэтому все будет нормально. Однако я совершил ошибку: я не учел в своих расчетах странную палку, на которую тот опирался, когда ходил.
Следуя намеченному плану, я поставил левую ногу на подножку, потянулся за герметичной упаковкой с лекарствами, содержащими морфин, в полсекунды схватил ее, не обращая внимания на идиота, у которого, когда я появился, глаза на лоб вылезли от удивления, после чего попытался дать деру. Но в тот момент, когда я собирался выпрыгнуть из автобуса, палка со скоростью ветра пронеслась перед моими глазами и перехватила меня за шею, как лассо. Эта причудливо изогнутая палка преградила мне путь, когда я собирался выскочить наружу, я налетел на нее горлом, задохнулся и чуть не растянулся во весь рост. Но, так как трость удерживала меня, я просто шлепнулся задницей на подножку, и сильнейшая боль в копчике привела меня в сознание. Я выпустил из рук упаковку с лекарствами и стал барахтаться, думая, что все кончено, нужно удирать. Однако дебил, задыхаясь, приподнялся и твердо схватил палку с двух сторон, прижимая ее к моей шее и стараясь придушить. У него сил было не больше, чем у ребенка, но с огромными руками и такой палкой этого было вполне достаточно.
«Негодяй, я убью тебя, негодяй, я убью тебя», — бормотал этот дебил, дыша зловонием, и тогда я действительно струсил. Я все-таки решил позвать на помощь, хотя, учитывая обстоятельства, считал это довольно опасным для себя. Однако я не мог издать ни звука: палка давила мне на горло. Напрягшись, я просунул палец между палкой и горлом, чтобы мне не раздавили кадык. Я почти наложил в штаны, говоря себе, что все кончено, я пропал, все, если только кто-нибудь, проходящий мимо, случайно не подумает, что пораженный СПИДом злобный псих напал на славного черного малыша. И как раз в этот момент появилась девушка.
Она несла в руках две ковбойские шляпы. Это была абсолютно сюрреалистическая картина: китаянка с купленными в магазине сувениров ковбойскими шляпами и готовый отдать концы латинос, больной СПИДом, истекающий слюной и бормочущий: «Я убью тебя!» Но момент не особо располагал к размышлениям. Больше никого вокруг не было.
— Хосе, что происходит? — закричала девушка.
— Он пытался утащить мои лекарства, маленький грязный мерзавец, — ответил дебил по имени Хосе и разразился потоком брани на испанском, причем я не понял ни единого слова.
— Отпусти его, Хосе, ты разве не видишь, что это ребенок? — снова крикнула девушка.
Судя по ее английскому, она очень давно не была в Америке.
— Ребенок? Ты шутишь! Да он пользуется невинным видом, чтобы проворачивать свои грязные делишки!
«Точно подмечено», — подумал я. Латиноамериканец, по крайней мере, хорошо знал Штаты, это было видно и по его английскому. Я знаю по меньшей мере троих пацанов одиннадцати лет, арестованных за убийство. Правда, они не родились убийцами, но это другая история.
— Хосе!
Девушка пробралась между мной и дебилом и отняла у него палку. Это оказалось не слишком трудно: сил у него было меньше, чем у ребенка. Я был свободен и мог бежать, но, когда девушка дернула палку, ее изогнутая рукоятка угодила мне в висок, и я опрокинулся на землю. У меня болело горло, а теперь еще и висок.
— Хосе, все хорошо? — спросила девушка, и кретин ответил, словно капризный ребенок:
— Нет, все очень даже плохо.
Я лежал на земле и не видел его лица, но голос у него был слезливый, будто он и впрямь плакал.
