любознательность, разбуженная приближением незнакомого мира.
К утру следующего дня, когда Леонардо с Милиоротти покидали Флоренцию, недавнее уныние – а его теперь как рукой сняло – показалось ему не более, чем дурным сном.
Леонардо веселил даже вид дряхлого, предоставленного им домом Медичи дормеза, в котором друзья ехали, уютно прижавшись плечом к плечу. Покачиваясь в хвосте каравана торговых повозок, они выехали из Пистойских ворот.
Когда большак перед поворотом стал подниматься в гору, двое друзей, крикнув кучеру «подождите», выскочили на дорогу.
– Мы отстанем от остальных! – забеспокоился кучер, указав на отдалявшиеся повозки.
– Разве это беда? Или ты боишься за свой живот? – подшутил Аталанте.
– Я-то? – пожал плечами видавший виды старый тосканец и, как бы ожидая ответа сверху, с издевкой возвел к небу глаза, чуть склонив при этом голову набок.
Став позади дормеза, друзья оглянулись. Над Флоренцией клубился легкий туман, густевший на горизонте, у вод Арно.
Они разглядывали город, башни, Аталанте пытался угадать, где, в каком месте, живет тот или иной знакомый, и вдруг засмеялся, видимо, узнав один из домов.
Леонардо кивнул и вполголоса напел:
Друг его подтягивал сначала тихонько, затем все громче, своим серебристым тенором.
Крестьянин, копавший огород у обочины дороги, прервал работу и, опершись на мотыгу, с посветлевшим лицом слушал песню.
Распираемый гордостью кучер важно подмигнул ему.
Обоз уже был далеко, а полная надежд песня уверенно и величаво взлетела ввысь над головой недвижно стоявшего Леонардо:
Часть третья
К ВЕРШИНАМ
Глава первая
Опасения возницы не напрасны
За поворотом, среди дороги, защищенной холмами, дрались двое мужчин. Напрасны были окрики кучера – те не обращали на него никакого внимания. Со сверкающими ножами в руках они, словно два готовившихся к нападению матерых волка, обхаживали друг друга.
Пришлось осадить лошадей. Дормез остановился. Леонардо и Аталанте вышли из него с противоположных сторон.
Драчуны оказались оборванными цыганами со звериными лицами. Один – сутуловатый, но на вид жилистый и сильный, с туго обтянутыми смуглой кожей скулами. Второй – похож на него лицом и сложением, только гораздо моложе. Что это, волки, изголодавшиеся степные волки? Или они, Эти двое, – странно только, что без зрителей – заставляют друг друга отплясывать танец смерти? Но тут же не ярмарка! Пока что ни один из ножей не был пущен в ход. Но вот старший ударил противника по челюсти. Тот зарычал и кинулся на него. Первый ловко отпрянул.
– Да прекратите же! – крикнул возница с козел. – Или ступайте прочь со своими семейными дрязгами, – указал он кнутовищем на окаймлявшие поворот дороги кустарники.
Вдали, в северной стороне обширной равнины, уже виднелись башни Пистои. На полдороге к ней клубилась пыль. Это был след вырвавшихся вперед попутчиков. Все равно, широкий дормез, в котором ехал Леонардо со своим другом, не мог бы так скоро продвигаться среди кустов, как те повозки. Не беда, вечером они нагонят их на постоялом дворе.
Осенний день подходил к концу, стремительно опускались сумерки.
– Да убивайте же друг друга поскорей! – прикрикнул Аталанте на цыган. – А то скучно, в конце-то концов, становится! Толчетесь на одном месте.
Но противники так были поглощены дракой, что, казалось, ничего кругом не слышали и не видели. Их меньше всего интересовало, что дормез не может продвинуться вперед.
– Наехать, что ли? – спросил возница.
Впрочем, это была лишь угроза, решиться на такое он не посмел бы.
– Погоди! – крикнул ему Леонардо и направился к цыганам.
Он уже находился в нескольких шагах от дерущихся, когда оба цыгана, одновременно отвернувшись друг от друга и оскалив зубы, с высоко занесенными ножами неожиданно ринулись на него.
Аталанте, стоявший на подножке дормеза, испуганно вскрикнул, хотя сразу и не осознал всей опасности, которая угрожала его другу. Но он понял, что дело приняло совершенно неожиданный оборот. А когда младший цыган, сильно замахнувшись, ударил Леонардо, он не на шутку струсил и неистово закричал.
Левой рукой Леонардо ловко схватил бродягу за запястье. Раздался хруст, и смуглая рука выронила кривой нож.
– Тебе конец! – крикнул старший цыган и нацелился, чтобы бросить в Леонардо нож, но Леонардо в то же мгновение швырнул ему его младшего собрата в объятия и этим выбил цыгана из равновесия, так что тот, при всей своей ловкости, промахнулся. Защищавшийся мигом превратился в нападающего. Если Леонардо и отпрянул на шаг, то только для того, чтобы обнажить кинжал и сразу перейти в наступление.
Разбойники однако быстро опомнились. Старшин, только что бросавший нож, теперь достал из-за пазухи
