Записки военного советника в Египте

в лучшем случае, был бы привязан к одной батарее. Или, по опыту, превратился в простого пассажира. Пришлось согласиться с командиром полка и ехать с ним.

Чуть порозовело небо над острыми вершинами Синайского полуострова, мы двинулись в путь, оставив полк на руках начальника штаба мистера Фавзи Хегаг. Это было 26 октября 1971 года.

В тот же день мы с Усэмой прибыли в Каир, а на следующий день с балкона гостиницы, где проживали советники и их семьи, мы с мистером Усэмой наблюдали движение полка, так как маршрут на окраину Каира «Алмаз» проходил рядом с «Мединат Наср» (городок Победы). Надо было видеть лицо мистера Усэмы в этот момент.

Взвод за взводом, размеренно и на одинаковых дистанциях, равномерно следовали мимо нас; не подозревая, что с 8-го этажа за ними наблюдают советник и его гость, командир полка.

Это действительно было внушительным зрелищем. Многие прохожие останавливались и приветливо махали руками воинам.

Возможно, что некоторые видели среди них своих знакомых или родственников. У меня возникло впечатление, что все египтяне знакомы между собой. То ли большая общительность арабов, то ли сознание, что Египет все-таки страна маленькая, но впечатление всеобщего знакомства египтян друг с другом не проходило.

А может, прохожих привлекала своеобразная красота воинской колонны и они простодушно радовались непредвиденному зрелищу?

Стоя на балконе рядом с Усэмой, я также радовался и невольно вспоминал, каким табором выглядел этот же полк полтора года назад.

Осколок

Осколок я нашел у самого канала[21].
Кусочек рваного и ржавого металла.
В него был мирный труд когда-то вложен,
Но вырван для войны, как меч из ножен.
Его ковали где-то в Новом Свете.
В Египте без отца остались дети.

Египетская застольная.

Редко, друзья, нам встречаться приходится, Редко мы ездим в Каир.
Но коль пришлось, то мы выпьем, как водится,
Первую чарку за мир.
Выпьем за тех, кто познал одиночество,
Но не стонал, не вздыхал,
Кто заслужил, чтоб по имени-отчеству
Каждый его называл.
Выпьем за тех, кто совместно с арабами
Был на канале убит,
Кто был отмечен чужими наградами,
Но был своими забыт.
Выпьем за тех, кто в пустыне египетской
Мэльгу назвали жильем.
Кто тосковал о березке под Липецком,
Выпьем и снова нальем.
Выпьем за нашу удачу солдатскую,
Выпьем за то, что живем.
Выпьем за то, чтоб вернуться со славою,
Выпьем и снова нальем.

Никто не знал.

Другу юности подполковнику в отставке В. В. Лебедеву — участнику войны во Вьетнаме посвящается.

А мы с тобой безвестными остались.
Такие были, братец, времена.
Никто не знал, куда мы подевались,
Никто не знал, что где-то шла война.

Никто не знал, не знают и поныне
Про жуткий зной и жгучие пески,
Как в Аравийской огненной пустыне
Страдали мы от жажды и тоски.

Мы защищали кров и жизнь феллаха,
Но не сказал никто спасибо нам.
Никто, за исключением аллаха,
Не знал, как было там, что было там.

А там в песках Суэцкого канала
Все было так, как было на войне.
Моих друзей судьба не миновала,
А помнить их она велела мне.

И помнить буду я до дней последних
О тех, кто жизнь отдал в борьбе.
И пусть «афганец», друг мой и наследник,
Споет об их и о своей судьбе.

Послесловие

Служба моя продолжалась. В Каире мы были недолго. Был получен приказ, и 11 ноября 1971 года полк занял боевой порядок на восточной окраине пригорода Порт-Саида. В пригороде, который называется Порт-Фуад, сосредоточены основные портовые сооружения, рядом поселок из аккуратных английских