Столбы, и колебания стихнут.
- Но так же нельзя! - Я, сжав кулаки, дернулся в сторону Мастера, обуреваемый жаждой рукоприкладства, совершенно забыв, что у меня и тела-то нет, но упругая темнота остановила меня на втором шаге, окутав густым киселем. - Вы же так не сделаете?
- Мы сами не хотим этого. Ваш мир - это последнее наше творение перед уходом. И весьма забавное творение. Но ситуация...
- Что могу сделать я? Ты же не просто так мне это все рассказываешь! Я могу сыграть какую-то роль?
- Мы решили дать вам шанс на жизнь. Именно для этого появился мальчик-лакт, создающий проблемы копачам. Все было подстроено так, чтобы им пришлось обратиться именно к людям. Цитадель - это не более чем отборочный тур перед большими делами. Мы искали тех, кто, снабженный нашими знаниями и умениями, сможет спасти свой мир от стерилизации. Если честно, ты совершенно не подходил на эту роль, но твое самопожертвование ради близкого существа изменило нашу точку зрения. После первого воскрешения ты получил определенный набор способностей. Надеюсь, ты заметил это?
- Совершенно случайно, - съязвил я. - Но ваши методы... Неужели нельзя было поступить по-другому? Мои друзья гибли в Цитадели... И все ради отбора?! Если честно, - я кровожадно оскалился, - если была бы возможность, я тебе дал бы в морду.
- Такого шанса у тебя точно не будет. - Мальчик пренебрежительно отмахнулся, как от надоевшего своим писком комара. - После второго воскрешения ты получишь еще кое-какие возможности. С этого момента судьба твоего мира зависит только от тебя.
- Второго? - проснулась в душе надежда.
- Свалка, на которую выбросили твое тело, находится в зоне нашей досягаемости. В помощь ты получишь своих попутчиков - Мотора и Мичмана.
- Как? Они же.....
- А ты же... - передразнил мальчик. - Тела спасти невозможно, слишком далеко. Только разум. Надеюсь, что вы втроем в одном теле не поссоритесь. И не делай такое страшное лицо. Самая обычная шизофрения. Хозяином тела будешь ты, они всего лишь пассажиры.
- Сколько у меня времени?
- Время слишком относительно, чтобы в данном случае служить меркой. После воскрешения ты обнаружишь на кисти левой руки черное пятно. Что-то вроде родимого. Постепенно оно будет светлеть. Если пятно исчезло полностью, значит, твой мир в твоих услугах больше не нуждается. - Он красноречиво провел ребром ладони по шее.
- А как можно увеличить количество стабилизаторов?
- Все! Теперь проваливай. Ты мне надоел. - Силуэт мальчика начал растворяться в темноте. - И спеши, если хочешь спасти свой мир. Как только колебания превысят допустимые значения...
И опять вокруг меня лишь упругая темнота.
ГЛАВА 10
- Мочи этого козла, Витек! - злобно рявкнул в моей голове Мотор. - Это из-за него тебе башку снесли. Давай! Чего медлишь?
- Он ничего не имел против нас лично, - мысленно возражаю гнездящемуся в моем мозгу попутчику. - Сперва меня использовали как оружие против него, а позже он с помощью, меня мстил обидчикам.
- Это его не оправдывает, - возразил Мичман.
- Послушай, Сешог, - обращаюсь я к главе клана колдунов, стоящему на коленях передо мной в центре полуразрушенной комнаты, - я оставлю тебе и твоим коллегам жизнь. Но только при одном условии.
- Ты хотел сказать - оставшимся в живых коллегам. - Колдун поднял на меня окутанные вязью старческих морщин глаза.
Сейчас он выглядит не так грозно, как раньше. Обычный старичок, и не более. Даже тянущийся за ним шлейф стал меньше и тусклее.
Дорогой костюм-тройка перепачкан пылью и местами порван. Старик прижимает руку к левому боку, пытаясь остановить кровь, сочащуюся из резаной раны.
В других условиях он в течение пары минут залатал бы себе рану заклинанием.
Но не сейчас.
Он предупрежден, что любая попытка использовать силу станет для него смертным приговором, а меч, лежащий у него на плече, касаясь шеи, служит наглядным напоминанием. Теперь игра ведется только по моим правилам, и все его усилия бесполезны.
Я поудобнее обхватил пальцами шершавую рукоятку раскладного меча. У меня уже появилась определенная привязанность, можно сказать, любовь к этому удобному и безотказному оружию свободных охотников. Его я нашел рядом с собой на свалке, где меня оживил Мастер. Похоже, у обитателей того негостеприимного, а ныне покойного мира было отвращение ко всему принесенному извне. Жаль, вот только щита там не оказалось.
- Какое же у вас условие, молодой человек? - скорее простонал, чем произнес старик и, сморщившись от боли, оперся свободной рукой о паркетный пол, усыпанный каменной крошкой из обугленного провала в стене.
Эта дыра в стене - результат последнего неудачного залпа Сешога. Надо отдать должное колдунам, сражаться они умеют. Вот только я оказался для них малость крутоват. Большая часть заклинаний ушла в пустоту. А те, что достигли цели, особого вреда мне не принесли.
- С этого момента ни один колдун не причинит вреда магу! - заглядывая в маленькие колючие глазки старика, с нажимом говорю я. - Мне требуется ваше слово. Слово главы клана!
- Зачем тебе это? Твою подружку мы трогать не будем, это я могу пообещать. Но почему ты так печешься об остальных?
- Вас это не касается! - жестко отвечаю я. - Мне нужно обещание, что в этом мире ни один маг не пострадает от колдуна. Если вы это условие не принимаете, - я сделал значительную паузу, давая возможность собеседнику догадаться, что будет в случае непринятия условия, - я начинаю большую охоту. Мои нынешние возможности вы уже видели. Надеюсь, что вы представляете себе последствия такой охоты.
- Как же, как же, представляю, - тяжело кивнул головой колдун. - Почему нас везде пытаются уничтожить? Сперва нас жгли на родине, теперь обещают уничтожить здесь. Что в нас такого, что вызывает ненависть окружающих?
Его голос наполняет большую комнату и гаснет, поглощаясь роскошными коврами на стенах. Мне его в какой-то степени даже жаль.
- Жалость здесь абсолютно неуместна, - рассудительно замечает Мичман. - Мы играем в разные игры и преследуем разные цели. Но вот то, что меня из-за него на копье насадили, я, пожалуй, не прощу. Самое неприятное это то, что ты не куришь трубку.
- Как только все наладится, обязательно закурю. Специально для тебя закурю, - мысленно обещаю Мичману.
- Лично к вам я ненависти не питаю, - опровергаю слова старика. - Мне от вас требуется лишь обещание, и только.
Я убрал меч с плеча колдуна и присел на корточки так, что наши лица оказались почти на одном уровне.
Он опять покачнулся и, не удержав равновесия, начал заваливаться на бок. Я аккуратно придержал его и позволил лечь на пол. Глаза старика закатились, показывая испещренные кровяными жилками белки. Как только его рука оторвалась от раны, из нее тотчас же выплеснулась новая порция крови.
