– Зато я не люблю их получать. Как ты уцелел? Тебе помог Гарланд?
– Частично.
– Хороший парень. Я благодарен, что он не дал тебя ухлопать. Хотя его методы кажутся мне несколько радикальными.
Лицемерие или искренность? Сложно определить, когда речь идет о существе, разменявшем четвертую сотню лет. Как он мог не знать, против кого посылает Пятнистых Лиан? Он принял меня за кого-то другого, и если так, то за кого именно? Или дядя просто пудрит мне мозги?
Никому не верь, советовал Мигель. Сейчас последовать его совету несложно. На данный момент Озрик не вызывает у меня доверия, и его сын тоже.
– Гарланд запаниковал, когда выяснил, кого именно ему поручили убить.
– Я могу его понять. Сам расстроился, когда узнал правду.
– И еще больше расстроился, когда узнал о провале миссии?
– Нет. Не знаю, что ты обо мне думаешь, но я тебе не враг.
– А кто?
– Родственник.
– Одно другого не исключает.
– Тоже правда.
– В фехтовании словами тебе нет равных.
– Есть. Ты. А Дорану мы оба и в подметки не годимся.
Неужели?
– Ты кое-чего не понимаешь, Ринальдо. – За время разговора Озрик впервые назвал меня по имени. – Я вовсе не счастлив от твоего внезапного появления, но это совершенно не значит, что я собираюсь вставлять тебе палки в колеса. Есть закон…
– Закона нет. Только традиции.
– И одну из них ты носишь на своем поясе.
– Думаешь, это делает меня счастливым?
– Не знаю. Разве нет?
– Если бы не чертов меч, ты бы меня вообще никогда не увидел.
– Без мечей жизнь вообще была бы куда проще. Тем более без магических мечей.
– Да.
– Но ты – тот, кто ты есть, и мы оба ничего не можем поделать с данностью. Мы не раздавали карты, это делал кто-то другой. Нам остается лишь сама игра, вне зависимости от нашего собственного отношения к раскладам. Пересдачи невозможны.
– Такая картина мира отдает фатализмом, – заметил я. – Все мы – пешки в руках рока, гонимые ветром листья и тому подобное?
– Ты так не думаешь?
– Только отчасти.
– Тем не менее ты здесь. Не хотел быть здесь, а приплыл.
– Это как раз та часть, которая мне не нравится.
– Система несовершенна.
– О какой системе сейчас идет речь?
– О мировом устройстве в целом. Иногда хочется у него спросить, где же справедливость.
– Никакой справедливости, – сказал я. – Только традиции.
– Увы, – сказал Озрик. – Кстати, о традициях… Вести здесь разносятся быстро, и эльфы жаждут видеть своего короля и возвращенный символ государственной власти. Скоро перед дворцом соберется целая толпа. Когда ты собираешься к ним выйти?
– Сначала мы должны закончить этот разговор.
– Скажи, что ты хочешь услышать, и мы закончим.
– Буду честен с тобой, дядя.
– Похвальное качество.
– Я тебе пока не доверяю.
– Это очевидно и вполне понятно. Я не в обиде.
– Но ты мне нужен.
– Зачем?
– Ты знаешь, как тут все работает. Я – нет.