выполнять приказы, надо идти туда, куда зовут тебя сердце и разум. Когда вы послали меня в Гвардию, я так не думал. И собирался выполнить все приказы. Но со временем я понял, что Гвардия — истинная обитель Пути Воина.
— И ты осмелился вернуться сюда? Тебе надо было забиться в самый темный угол вашей Штаб- квартиры и дрожать там в ожидании моей мести. А ты пришел сюда и осмелился бросить мне вызов? Помни, Такаги, якудза ничего не забывает и никогда не прощает. Я пророчу тебе смерть!
— Тоже мне, пророк, — пробормотал я, выхватывая из-за спины «осу» и открывая огонь.
Сейчас я уже не хотел брать Сато живым. Я видел его в деле и видел то, что он сотворил с нашими ребятами. Мною двигали лишь желание спасти жизнь Шо и свою собственную заодно. И в то же время я не испытывал ни малейших иллюзий по поводу моих шансов в этого парня попасть.
Он переместился в сторону, и три фигурки божков за его спиной разлетелись огненными брызгами. Некоторые лучи пробивали стену насквозь и молниями озаряли темное небо. Теперь-то уж точно сюда скоро заявятся охранники.
Шо оторвался от своей стены и пошел к Сато. Я непрерывно стрелял, пытаясь ограничить сектор передвижения оябуна. И тут они сошлись и на какое-то мгновение исчезли в стремительном вихре ударов. Но схватки среди профессионалов никогда не бывают особенно долгими, и уже через секунду Шо вылетел оттуда сломанной куклой. А Сато по-прежнему держал руки на груди.
Вопреки моим ожиданиям, Шо, кувыркнувшись, снова оказался на ногах. Сато это тоже впечатлило, так как он опустил руки и не спеша тронулся в нашу сторону. Я попытался сместиться вправо от Шо, чтобы увеличить угол атаки.
Они снова схватились. На этот раз оба были гораздо осторожнее, и я успевал увидеть отдельные движения: Шо в позе обезьяны и глубокой защите и черного ниндзя в позе атакующего скорпиона.
Тут мне показалось, что Сато достаточно занят, и я убрал свое бесполезное оружие, бросившись вперед в позе нападающего.
Вряд ли Сато когда-нибудь играл в американский футбол. А следовательно, он не мог знать, какую опасность представляют девяносто килограммов живого веса, несущихся на тебя со скоростью пикирующего скиммера и ударяющие в поясницу выставленным вперед плечом. И вряд ли когда-нибудь узнает.
Сукин сын опять увернулся. Не спрашивайте меня как. Имея дело с Шо, я на его месте не заметил бы сзади и атакующего носорога, а мои габариты куда как более скромны.
Правда, увернулся он не слишком удачно, и вместо спины я угодил ему в бедро и рухнул на пол.
Но и Сато покачнулся, и, воспользовавшись столь ничтожным предоставленным ему шансом, Шо нанес ему удар в грудь, Сато качнулся сильнее, сделал шаг назад и очень удачно споткнулся о своевременно протянутые мною ноги. Ну что ж, мелькнуло у меня в голове, он упал, это уже большой успех.
Шо прыгнул на него сверху, и они сплелись в смертельных объятиях.
— Стре… — крикнул Шо, но я уже и без него знал, что мне делать. Сато на некоторое время был неподвижен. Скорее, следовало бы сказать «ограничен в движениях», но в любом случае было самое время его загарпунить. И тут вдруг мне на мгновение отчетливо представилось, что — с моим-то «везением»! — пневмопистолет во время драки слетел с моего пояса и сейчас рука нащупает лишь гладкую ткань ремня и абсолютную пустоту.
— …ляй! — закончил Шо, и оружие уже скользнуло мне в руку.
И все же чертов ублюдок едва от нас не ушел.
В тот момент, когда мой указательный палец судорожно вдавливал спусковой крючок, Сато, изогнувшись так, что ему могла бы позавидовать любая из летающих змей Капура, ухитрился стряхнуть с себя Шо, отлетевшего в сторону с криком боли.
«Гарпун» уже летел к цели, когда навстречу ему скользнула рука Сато. К моему крайнему удивлению (наступившему много позже, так как в тот момент я ничего осмыслить не успел), Сато не попытался перехватить дротик, что он с успехом демонстрировал минутой раньше, а собирался нанести удар вашему покорному слуге. Должно быть, ярость и обида на то, что его смогли свалить с ног спевшиеся ронин и гайджин, была настолько велика, что пересилила доводы рассудка и оставила в голове только желание убивать.
А удар был смертельным. Я знал технику таких ударов и неоднократно видел их в действии. Да что говорить, однажды я сам использовал его на практике. Кулак, выброшенный в лицо, сплющивает нос, ломает кости черепа и направляет осколки так, что они впиявливаются в мозг противника, не оставляя ему ни малейшего шанса выжить. Уклониться я уже не успевал. Я не мог даже зажмуриться, словно в режиме замедленной съемки созерцая надвигающуюся на меня смерть.
Когда кулаку оставались считанные сантиметры до цели, он исчез. Вместе с рукой и телом, к которым принадлежал. Телепорт, как всегда, сработал чертовски вовремя.
Тяжесть в ногах прошла, и я сумел приподняться, чтобы посмотреть, как дела у Шо. Он вставал так же медленно и осторожно, как и я, словно тела наши стали сравнимы по хрупкости с хрусталем.
«Двое калек», — подумал я.
На лице Шо застыла гримаса боли, но он все же заставил себя улыбнуться.
— В… в следующий раз… позови… кого-нибудь другого…
Старая хохма.
— Кто такой «ронин»? — спросил я.
— И это тебя сейчас интересует?
— Уж такой я есть.
— Ронин — это самурай, в силу каких-то причин оставшийся без князя, а следовательно, обесчещенный и лишенный настоящей цели в жизни, — объяснил Шо. — С точки зрения кодекса, бешеный пес.
Да здравствуют ронины! Да здравствуют гайджины! К черту ниндзя, якудзу и прочую нечисть!
Сато арестован и благополучно доставлен в Штаб-квартиру для допроса.
Четверых ребят удалось спасти, и даже Семе вырастили искусственный глаз, но Карл Лихтенберг погиб. Удар Сато пришелся ему в голову и причинил мозгу необратимые повреждения, справиться с которыми не в силах даже сегодняшняя медицина. Он умер еще до прибытия в госпиталь, и все попытки реаниматоров вернуть его к жизни успеха не возымели.
Рядовой Такаги провел в клинике четыре с половиной часа, где ему срастили раздробленные ребра и вставили на место позвонки. Ваш покорный слуга отделался ноющей болью в плече и пояснице, которую не счел достаточно существенной и решил проигнорировать.
Сато в настоящее время находится в Сумеречной Зоне и испытывает на себе методику первичного допроса. Заставить отвечать на вопросы человека, в совершенстве владеющего техникой «дхармы», не так-то просто. К нему подключили добрую сотню медицинских аппаратов, контролирующих состояние организма, в том числе искусственное сердце, на котором настоял Шо, а непосредственно в легкие были введены шланги аппарата принудительного дыхания. Проклятые ниндзя вытворяют со своими телами черт знает что, дьявол бы их всех за это побрал.
Первичным допросом руководил лично капитан Блейн. Попытки добиться ответов при помощи сыворотки правды результатов не дали: тело ниндзя вырабатывало какие-то антитела, успешно противостоящие пентоталу и суперскополамину. Пытки, крайний метод, используемый для ломки самых крепких орешков, применять к оябуну было пустой тратой времени. Ниндзя свободно контролируют свои болевые центры. Провозившись с Сато больше двух часов, Блейн послал за мной.
Суровый парень в сером комбинезоне техника встретил меня у входа в Сумеречную Зону и провел в нужную комнату, не проронив по дороге ни слова.
Сумеречная Зона была секретом внутри секрета, и никто не должен был, да и не хотел знать всего, что происходило на ее закрытой территории.
Сато лежал на некоем подобии операционного стола, опутанный медицинскими проводами и отводами,
