считать ее «действительной пустотой».
Ректор иезуитского коллежа Клермон в Париже Э. Ноэль (бывший учитель Декарта) прислал Паскалю письмо, в котором выступил против того, что Блез называл «видимой пустотой». Иезуит был умен и образован, легко ориентировался как в древних авторах, так и в новейшей философии, хорошо знал Декарта и умело использовал ряд его аргументов против пустоты, особенно его гипотезу о «тончайшей материи».
Несмотря на свою болезнь, лишившую его даже возможности писать, Паскаль продиктовал ответное письмо, в котором четко и ясно выразил не только свое мнение, но и по сути дела кредо новой науки. Он излагает «универсальное правило», которому надо следовать при нахождении истины.
Во-первых, доверять только тому, что «представляется ясно и отчетливо чувствам или разуму» и фиксировать достоверные положения в виде «принципов, или аксиом, как, например, если к двум равным вещам прибавить поровну, то получим также равные вещи…»
Во-вторых, выводить из аксиом совершенно необходимые следствия, достоверность которых вытекает из достоверности аксиом, например: сумма трех углов треугольника равна двум прямым углам. Это двойное правило, согласно Паскалю, предостерегает от всяких «видений, капризов, фантазий» и т. д., которым не должно быть места в науке.
Довольно легко Паскаль «разбивает» аргументы иезуита против существования пустоты. Гипотеза о «невидимой, неслышимой, не воспринимаемой никакими чувствами материи» вызывает у него больше сомнений, чем веры. Если позволено придумывать и изобретать «материи и качества», говорит Паскаль, специально для того, чтобы легко выходить из трудных ситуаций в науке, то ни к чему научный поиск, исследования, эксперимент и вообще все то, что называется тернистым путем искания истины. Но мнимое решение научных проблем не продвигает нас в понимании сущности исследуемых явлений: «тончайшая материя» ничего не объясняет в явлениях, связанных с вакуумом.
Паскаль решительно заявляет свой протест против слепого преклонения перед авторитетами: «Когда мы цитируем авторов, мы цитируем их доказательства, а не их имена».
Юный Блез Паскаль заставил старого иезуита отказаться от многих своих возражений, правда, у того не было недостатка в новых.
К концу 1648 года Паскаль выпустил в свет брошюру «Рассказ о великом эксперименте равновесия жидкостей». Во всеуслышание Паскаль объявил: «Природа не имеет никакого страха перед пустотой». Все, что ранее объясняли с помощью этой мнимой причины, легко объясняется давлением воздуха.
Еще несколько лет Паскаль посвятил экспериментам с вакуумом. В ходе этих экспериментов он открыл закон, который с тех пор носит его имя. Жидкости передают оказываемое на них давление во все стороны одинаково. Одним из важнейших практических подтверждений открытых Паскалем закономерностей было изобретение им гидравлического пресса. Результатом теоретического осмысления всех его опытов с вакуумом был «Трактат о пустоте». В 1651–1653 годы Паскаль написал еще два трактата: «О равновесии жидкостей» и «О тяжести воздушной массы». Так наряду с Архимедом и голландским ученым Симоном Стевином Паскаль заложил основы гидростатики.
Врачи не раз советовали Блезу отвлекаться от научных занятий и отдавать дань своей молодости, уделяя внимание тем развлечениям, которые подобают его возрасту. Еще в Руане Паскаль изредка посещал светские салоны, приобрел немногих друзей. Переезд в Париж летом 1647 года не дал ему желанного отдыха из-за болезни, а затем в связи с работами в области вакуума 24 сентября 1651 года умер в Париже отец Паскаля. Не успел Блез оправиться от этого горя, как его настигла другая беда: Жаклин твердо решила уйти в монастырь, чему резко противился при жизни их отец. В январе 1652 года она тайком покинула дом и переехала в Пор-Рояль.
Паскаль снова с головой уходит в науку, завершает трактаты по гидростатике, о конических сечениях, пишет несколько сочинений по математике, в частности по алгебре и теории чисел. С осени 1652 года до весны следующего года Паскаль живет у Жильберты в их замке Бьен-Асси близ Клермона. Осенью 1653 года Паскаль знакомится с герцогом де Роанне, ставшим его близким другом, и его двадцатилетней сестрой Шарлоттой, в судьбе которых он сыграл руководящую роль. Герцог был моложе Паскаля всего на четыре года, но сразу же признал в нем своего наставника и следовал за ним до конца его короткой жизни, пережив своего великого друга на 34 года. Что же касается прелестной Шарлотты, то ряд исследователей не избежали соблазна сочинить красивую версию о возвышенной и вместе с тем вполне земной любви к ней Паскаля. Одни считают любовь безответной, другие усматривают причину «несостоявшегося романа» влюбленных в сословных предрассудках. Третьи вообще отвергают саму возможность романа между ними. Исследователь-психоаналитик Бодуэн, тщетно пытаясь выяснить характер их взаимоотношений, с безнадежностью замечает — «… есть по крайней мере одна неоспоримая любовь в жизни Паскаля — это его сестра Жаклин».
Но если для нас остается нераскрытой тайной предмет любви Паскаля, то зато мы хорошо знаем о тех возвышенных чувствах, которые он испытывал к любимой женщине. От тех лет сохранился удивительно искренний документ — «Рассуждение о любовной страсти». Оно принадлежит к философско-любовной лирике. Это исповедь великого ума и горячего сердца, с неподдельной откровенностью повествующая о незабываемых радостях и горестях любви. Светлая корнелевская вера во взаимное обогащение чувств и разума пронизывает это произведение Паскаля. Разум — это «глаза любви». Пусть поэты не изображают любовь слепой, как бы с повязкой на глазах. Необходимо снять повязку, чтобы любовь была поистине человеческой, а не животной страстью. Поэтому для Паскаля «любовь и разум есть лишь одна и та же вещь». Величие любви в ее согласии с разумом: «В великой душе все велико… Чистота души порождает чистоту страсти: вот почему великая и чистая душа любит пылко и отчетливо видит то, что она любит». Итак, человек рожден не только для того, чтобы мыслить, говорит Паскаль, но и для того, чтобы испытывать наслаждение. Известно, что в те годы Паскаль собирался купить должность и жениться, но судьба распорядилась иначе, он так и не узнал ни семейного счастья, ни счастливой любви.
15 ноября 1654 года Паскаль с друзьями отправился на прогулку в коляске, запряженной лошадьми. Недалеко от Парижа, у деревни Нейи, им пришлось переезжать мост через Сену, который ремонтировался и в одном месте не имел перил. Лошади вдруг испугались и бросились в пролом, в котором глубоко внизу зияла темная «бездна» воды. Еще мгновение, и она поглотила бы всех. Но… поразительная случайность спасла их: первая пара лошадей сорвалась вниз, постромки сильно натянулись и оборвались — коляска остановилась на самом краю пропасти. Все были потрясены, а впечатлительный Паскаль потерял сознание.
Он долго не мог оправиться от пережитого ужаса, его нервно-психическое состояние ухудшилось, развился невроз, связанный с боязнью пустого пространства, ходили слухи, что ум его «повредился». Однако своим творчеством в последующие годы Паскаль убедительно опроверг их. Но случай, в общем-то счастливо окончившийся, несомненно сыграл трагическую роль в судьбе Паскаля. В своем «невероятном» спасении он увидел «перст божий», напоминающий ему о его долге перед Богом. К тому же и Жаклин укрепляла в нем сознание необходимости покинуть свет. Это породило необыкновенный опыт «боговдохновения», который он пережил в ночь с 23 на 24 ноября 1654 года.
Будучи как бы вне себя, Паскаль набросал дрожащей рукой на клочке бумаги небольшой текст религиозно-экстатического содержания, в котором заклеймил всю свою прошлую жизнь, отрекся от мира и без остатка посвятил себя Богу. Затем он переписал это на особый пергамент, который вместе с черновиком зашил в подкладку своего камзола. С этой «памяткой», известной теперь как «Мемориал», Паскаль никогда не расставался, никому о ней не говорил. Она была обнаружена лишь после его смерти. Впервые опубликовал ее текст Кондорсе в 1778 году под названием «Амулет Паскаля», который Кондорсе счел своеобразным заклинанием против злых сил. Но скорее это программа последних лет жизни, после «душевного переворота», который он пережил в ту памятную ночь.
Уединившись в начале января 1655 года в замке одного из своих друзей, герцога де Люина, Паскаль вскоре выразил желание поселиться в загородном Пор-Рояле, где ему и предоставили келью. Но в отличие от Жаклин он не принял монашества и оставил за собой свободу передвижения, выбора места жительства (он сохранил свою парижскую квартиру, в которой жил по временам, посещал Жильберту в Клермоне) и деятельности. За ним последовал его верный друг герцог де Роанне.
Паскаль порвал светские знакомства и сделал нормой своей жизни строжайшее исполнение религиозных предписаний и аскетическое самоограничение во всем, что касалось материальных благ и
