Тринадцатое Поле

друга. Кроме того, Бритва дал приказ обнажить оружие.

– Если выкинете какую-нибудь штуку... – предупредил он. – За секунду обоих порубим на куски. А то, что останется, сбросим в Пасть листвяных призраков...

– Макс?.. – только и смог я проговорить, когда мы остались с глазу на глаз.

Не может же все быть так паршиво. Сейчас Макс объяснит мне, и я пойму.

Оружейник тяжело опустился на землю, сжал голову руками, собираясь с мыслями.

– Погоди, погоди... Так... Как он мне вломил... Никита! Прежде всего прости за то, что я... я...

– За то, что ты предал клан? И меня втравил в какую-то чудовищную историю? Я думал, это козни Мертвых, а это – ты... Господи! И ведь ни сном ни духом не дал догадаться... Я никак не могу понять – зачем ты это сделал? Я не особенно хорошо разбираюсь в ваших этих... делах... Но я вижу, что ты сыграл на стороне Мертвых. А Дракону вылепил полновесную каку. Ведь тот, кто достигнет Тринадцатого Поля, сможет править Полями, я правильно сказал?

– Тот, кто достигнет Тринадцатого Поля, будет сражаться с Создателями, – поправил Макс.

– Ага, и, победив, займет их место, да?

– Нет! Нет! Это они так думают! А на самом деле!..

– Кто – они?

– И Драконы, и Мертвые! Оба клана уверены в том, что Тринадцатое Поле, скрывающее Создателей, – это ключ к владычеству над всеми Полями. Центр мироздания. Шамбала.

– А это...

– Это не так! Без Создателей Поля не смогут существовать. Поля – это и есть Создатели. Убив Создателей, уничтожишь Поля. Мы с Серегой Коростелевым – помнишь, я рассказывал тебе о нем? – долго обсуждали эту тему. Это его теория! И я с ней полностью согласен.

– Макс...

– Погоди! Мы говорили с тобой о страшной опасности, которая зреет в Полях. Они – угроза для нашего мира. Никита! Твой разум еще не захвачен Игрой. Ты способен меня понять – просто постарайся. Никто из игроков не может меня понять. Даже не хочет. Помнишь тот час, когда ты первый раз встретил Морок? С тобой был один из гхимеши? Никто из Драконов не увидел его! Не просто не заметил – не увидел. Это уже не простая невнимательность, от гордыни идущая, это что-то вроде блокировки мозга. Дети Поля для них никто – пыль под ногами. Он лежал у них под ногами, они спотыкались об него, но обращали на него внимания не больше, чем на случайную корягу. Люди из общего мира воспринимают Поля лишь как плацдарм для Игры. Я один видел убитого гхимеши, я один понял, откуда ты появился в Лесном Поле... Никита! Поля нужно уничтожить. Иначе они уничтожат общий мир. Наш с тобой родной мир. Какая разница – какой из кланов это сделает? У Драконов сейчас нет подходящего воина, они будут ждать до тех пор, пока он не появится. А Поля с каждым годом все сильнее. Помнишь, как прорвались обе реальности в час твоего испытания? Как Ана-Ава, смотритель, увидел общий мир? Поля нужно уничтожить! Ты не представляешь, как долго я искал пути для договора с Мертвыми! Как долго они уклонялись, опасаясь подвоха, как... Они так и не поняли меня, но согласились на мои условия, потому что слишком много поставлено на карту. Жажда власти и окончательной победы над Золотым Драконом перевесила здравый смысл...

Я вдруг почувствовал раздражение. И пламя в затылке пустило токи по моему телу. Кровь, зараженная огнем, колотилась в венах, не находя выхода...

– Так что ж ты сам не пошел в Поле Руин принять вызов? – выкрикнул я. – Если ты такой умный и дальновидный? Почему себя не принес в жертву?

– Я не могу... Я не мог... Мне не положено. Вызов должен быть принят бестрепетно, а я знал, что, отправившись за кафом, погибну. Я не мог не бояться. А ты разве боялся, когда принимал вызов?

– Нет, конечно. Я же не знал!

– Прости, Никита. Ты должен погибнуть, но ты погибнешь в Игре! В общем мире ты будешь жить, просто никогда не вспомнишь о том, что с тобой произошло. Смерть понарошку, понимаешь? Понарошку. И я... Думаешь, они оставят меня в живых? Предателям не полагается никакой награды, кроме холодной стали. А они считают меня предателем... А ты? – почему-то спросил он.

Макс подождал ответа и, не дождавшись, повторил:

– Мне правда жаль. Прости, пожалуйста, а?

– Бог подаст. – Я поднялся.

Мертвые забеспокоились. Сева поднял копье, готовясь метнуть. Гаута Пес с мечом в руке подался вперед. Бритва, щурясь на меня, держал ладонь на уровне лица – колебался, что ли? То ли дать отбой, то ли скомандовать – взять.

– Чего? Чего ты?! – всполошился Макс.

– Значит, теперь я должен отправляться за кафом? Так? Выбора у меня нет? Мертвые, дождавшись моей непременной гибели, пойдут следом? А если и у них не получится? Значит, все напрасно, да? Ты об этом думал? Тринадцатое Поле еще много лет будет недосягаемым, а сила Игры тем временем вырастет... А если получится у меня? Если я смогу достать для гхимеши кафы?

– Кафы? Почему ты говоришь... во множественном числе?

– Боженька мой, ты же не знаешь! Промашка вышла, Максик! Сыр-бор из-за воина, достойного сразиться за один каф, так сколько же ждать ратникам, пока не придет тот, кто будет способен достать не один, а сразу три?

– Три?! Эти гхимеши, они... О Создатели!

Макс вскочил, задыхаясь.

– Они изменили условия вызова – и ты согласился?!

– Я же не знал, так ведь? Я же ничего не должен был знать, чтобы не чувствовать страха! Ты ведь так рассчитал? Правильно? Вот и получай теперь!

Он снова сел. Упал, словно совершенно обессилев.

– Это не гхимеши обманули нас, – бесцветно проговорил он. – Это Поля обманули... Это Игра обманула. Все, это конец. Никто не сможет добраться до Тринадцатого Поля. Наш мир обречен.

Тело мое пульсировало сильно, как никогда. Кровь рвалась наружу. Огненная сила моя рвалась наружу.

Так дать же выход огню, чего я медлю?!

Бритва в упор смотрел на меня, и я видел, как он побледнел. Почему? Губы мои были до боли растянуты в улыбке – вот почему. Меня пронзило отчетливое понимание того, что нужно сделать.

Мысль была настолько простой и своевременной, что походила на подсказанную. Будто кто-то легонько сместил в моем мозге нужные импульсы, чтобы ярко вспыхнули необходимые мне образы...

– А если я смогу? – проорал я сквозь шум в ушах. – Если только мне это под силу и никому больше?

Бритва что-то закричал, и Мертвые ринулись на меня. Со всех сторон. Макс прижался к земле, закрыв голову руками.

* * *

Сначала они не хотели убивать меня. Сева поспел первым. Он ударил меня тупым концом копья в грудь. Я покачнулся, но удержался на ногах. Перед глазами стояла красная пелена, в ушах дико шумела кровь.

Позади свистнул двуручник. Младший «брат», черт бы его побрал. Я прыгнул поближе к Севе. Костяная Голова с шипастой булавой в руках маячил где-то в отдалении. И Бритва с Гаутой пока не вмешивались, понимали – в такой свалке легче легкого повредить друг друга, чем поразить противника...

Сева бьет копьем, как палкой. По рукам, по голове, по корпусу. Я стараюсь уворачиваться и не выпускаю из виду его «брата» с двуручником.

Удар, еще удар... Из-за сумасшедшей пульсации под кожей я не чувствую боли. А Сева колотит, все зверея.

И вдруг шквал ударов прекратился.