оборудования, пусть даже и в долг, но он был в корне не согласен с ее мнением, что через этот долг каток ему обойдется гораздо дороже. И насчет высокой окупаемости она тоже сомневалась. Михайлову послушать, так вообще ничего делать не надо. Продать клуб, отдать деньги тестю. Остальное положить в банк под проценты. Она уверяла, что он получит денег больше, чем при функционирующем на полную катушку клубе, причем без всяких эксплуатационных геморроев.
Альтернативное использование активов, видишь ли! Уж он-то всяко получше ее знает, как из денег сделать еще большие деньги, не выходя из кабинета. Но это же скучно! А в клубе, как ни крути, было интересно. Разные люди, клиенты, персонал. И конечно, Лариса! И если раньше Михайлова называла клуб «Титаником», то теперь он у нее был «Домиком для Барби».
– Андрюша! Это не куклы, это живые люди! Ты же несешь ответственность за них. А это очень тяжело, – говорила ему Михайлова неоднократно.
И чего тут тяжелого? Он никакой такой тяжести не испытывал. Любопытство испытывал, это факт. Вот и хотелось уже самому порулить в этом муравейнике, тем более что времени у него свободного сейчас много. Тесть часть проектов замкнул на себя из-за того, что клиентами были какие-то очень важные люди и хотели иметь дело только с Бирюком. Ну и хорошо, меньше знаешь – крепче спишь. Так что по всему выходило, что пора было уже с Михайловой распрощаться. Однако прийти и сказать ей «спасибо и до свиданья!» Старков не мог. Необходимо было соблюсти приличия, тем более что повода для увольнения Светка не давала. Город Петербург, несмотря на свои размеры, оказался очень тесным городишкой, где все друг друга знают. Все тайное рано или поздно становится явным, а слухи распространяются со скоростью света. А уж после того, как питерские ребята заняли Кремль, так и вообще стало невыносимо. Куда ни плюнь, везде были родственники, одноклассники, однокурсники и соседи самых высокопоставленных чиновников. А тут еще речь идет о директоре элитного клуба, где все клиенты с ней чуть ли не целуются. За исключением, конечно, Борьки Фридмана и еще парочки приятелей Старкова. Хотя еще неизвестно, эти фраеры тоже могут потом прибежать к нему возмущенные с криком, куда он дел такого хорошего директора. Кроме того, Екатерина, как только узнала, что Старков пригласил Михайлову быть в его клубе директором, сразу успокоилась и перестала совать нос в клубные дела. Не исключено, что и она может всполошиться, если он Михайлову уволит. И потом, кого он на ее место посадит? Ему нужен там человек, который будет формально исполнять обязанности директора и не мешать Старкову руководить клубом самому. Коробкин исключается. После того, что рассказала Лариска, его бы тоже не мешало уволить. Правда, Коробкин говорит, что Лариска все врет. Может быть, и так. Хрен их там разберешь, кто из них врет, но на всякий случай Коробкина тоже не мешает убрать, чем черт не шутит. Но эту проблему он решит потом, сначала надо избавиться от Светки. Старков никак не мог себе даже вообразить, как это может произойти. Выдать ей конверт с выходным пособием, кстати, по условиям ее контракта, отнюдь не маленьким, пожать ей руку и сказать: «Спасибо, Светлана Андреевна, вы свободны»? Так, что ли? Или позвонить Ковалеву и рассказать все как есть? Нет, только не это. Честно поговорить с самой Светкой он уже физически просто не мог. Сразу представлял ее издевательские реплики и насмешливый взгляд. Да уж, не зря опытные люди говорят, что на работу к себе нельзя брать друзей и родственников, потом тяжело будет избавляться. Хотя друзья друзьям рознь. Вон работают же они с тестем. Старкову даже страшно было представить, что бы было, если б он вел себя с Бирюком хотя бы наполовину так, как ведет себя Михайлова с ним самим. Тесть разорвал бы его пополам, сразу. Бирюк Иван Пантелеевич не тот человек, которому можно говорить «НЕТ». Значит, выходит, что он, Старков Андрей Сергеевич, просто позволил Светке так распоясаться? Может быть, стоит быть с ней построже?
За этими нелегкими мыслями его и застал Овечкин. Овечкин по-прежнему являлся клиентом их заведения и пришел к Старкову с коньяком, чтобы отблагодарить за успешно проведенную последнюю сделку. Старков в свое время очень выручил Овечкина, дав ему взаймы на свой страх и риск, тайком от тестя, очень приличную сумму. Бирюк денег Овечкину ни за что бы не дал. Считал его скользким типом и выскочкой.
– Молодой, да ранний! – зло говорил Бирюк про Овечкина. – На казенных деньгах в свой карман недвижимостью спекулировать – большого ума не надо!
Видать, у стариков принято считать молодость главным недостатком, а вот Старкову Овечкин нравился. Молодец, предприимчивый парень. Ну и что, что на казенных деньгах свой бизнес выстроил, не у каждого ума на такое хватит. Многие так на казенных деньгах и сидят, а толку? По распоряжению Бирюка Овечкину ссужали только мелкие суммы и числили в ненадежных клиентах. Однако Старков посмел тестя ослушаться, за что Овечкин считал себя очень ему обязанным. Он давно рассчитался с тем долгом, но понимал, что, если вдруг ему опять понадобятся крупные средства, идти ему, кроме как к Старкову, не к кому.
– Здорово, Андрюха, чего повесил нос? – радостно поприветствовал Старкова Овечкин, уютно располагаясь в кресле рядом с рабочим столом Старкова.
– Привет, Сереж! – Старков пожал Овечкину руку и тяжело вздохнул. – Да, вот думаю, как фитнес свой из кризиса вывести.
– Так у тебя же там Михайлова вроде? А где Михайлова, там кризиса нет! – удивился Овечкин.
– Светка молодец. Что ни говори, а с ней мне повезло. Но она, знаешь, специалист по вытягиванию бегемота из болота. Ну, вытянула, а что дальше? Про дальнейшее развитие ничего не соображает.
– А чего там соображать? Набирай обороты, и все.
– Я не про это. Обороты, считай, вопрос решенный! Я про дальнейшее развитие. Вот ты – большой специалист по развитию территорий разных. Может, посмотришь, что там можно сделать? Тебя Светка послушает.
Овечкин явно удивился.
– Хорошо, Андрюш, я заеду к Михайловой при случае, покумекаем с ней на пару, что там еще можно сделать. Ты же знаешь, я тебе ни в чем отказать не могу.
– Вот и отлично! Спасибо тебе, Сережа, ты настоящий товарищ! – Старков нажал кнопку селектора и попросил у помощницы рюмки. – Пойдем-ка лучше на диваны мягкие, чего-то я сегодня уже притомился.
Удобно расположившись с коньяком около низкого столика, Старков с Овечкиным даже не заметили, как выпили всю бутылку. Потом Старков достал из бара еще одну, и ее они тоже выпили легко и с большим удовольствием.
Ехать к Лариске с бутылкой коньяка во лбу совершенно не хотелось, домой тоже, жаль, что нельзя остаться прямо в кабинете на диванчике. Однако Старков нашел в себе силы и отправился домой. Дверь ему открыла Екатерина.
– Ты чего, пьяный? – спросила она его, подавая тапки.
– А что, не видно? – раздраженно ответил Старков.
– Видно. Я тебя сегодня не ждала, у меня гости.
– С каких это пор ты принимаешь в моем доме гостей без моего ведома? – удивился Старков.
– Всегда. – С этими словами Екатерина ушла в сторону гостиной.
«Интересненько, интересненько, что это там у нее за гости? И почему это она такая смелая?» – подумал Старков и последовал за женой.
Когда он открыл дверь гостиной, то, к своему изумлению, обнаружил там все семейство Бирюков в полном составе. Не только тестя с тещей, но еще и Катькиных дядьку с теткой и двоюродного брата с женой и дочкой. Такое количество Бирюков на одном квадратном метре для Старкова было просто невыносимым. Он поначалу даже пожалел, что не поехал к Лариске, а потом насторожился. Просто так, без повода Бирюки не собираются. Кроме Бирюков в гостиной присутствовали и лучшая Катькина подруга Елизавета со своим мужем, то ли ментом, то ли фээсбэшником.
– О, какие люди! – сказал главный Бирюк, увидев зятя. – Дорогой зятек пожаловал, а мы уж и не чаяли.
– По какому поводу праздник? – поинтересовался Старков, усаживаясь на свободный стул.
– Папа! Ты чего? – изумленно спросил сын Ванька. – У мамы же день рождения!
Старков похолодел. Надо же быть таким идиотом, как он только об этом забыл! И Лидия Федоровна ничего не сказала, она же обычно во все женские и семейные праздники отправляет Катьке от него букет. Кстати, в последнее время у нее в списке и Лариска стоит.
На помощь ему, как ни странно, пришла Екатерина:
