Игнорируя вопросы графа, Марта внезапно спросила:
– Почему именно принцесса?
– Что?
– Почему именно она? У вас было так много женщин – неужели ни одна из них не смогла тронуть ваше сердце?
– Принцесса – не такая как все, – благоговейно замер Дидье. – Она – единственная...
Больше никаких внятных объяснений Марте из графа выудить не удалось. Впрочем, что тут удивительного? Любят ведь не за что-то, а вопреки. Однако какая-то неясная мысль вертелась у Марты в голове, не давая до конца поверить в искренность чувств известного ловеласа.
– Так кого же она выбрала? – ревниво повторил тот.
– Графа де Этведа, – ляпнула Марта первое пришедшее на ум имя из списка кандидатов.
– Этого чудака? – проскулил Дидье. – Не может быть! Нет, я не смогу спокойно смотреть на то, как принцесса ломает себе жизнь. Благодарю покорно за приглашение, но на свадьбу я не поеду!
Девушка вздохнула с облегчением: она-то думала, что бы такое соврать про цель визита, чтобы на время оставить в тайне истинную причину, а Дидье сам ей помог, расценив, что она доставила ему приглашение на свадьбу. Что мешало ей раскрыть правду, Марта и сама понять не могла, но задать главный вопрос графу она так и не решилась. Сперва лучше посоветоваться с крестной. Интересно, как она там?
Фея словно только и ждала разрешения заявить о себе: за окном громыхнуло, полыхнуло, раздался протяжный девичий визг, его подхватили высокие голоса служанок.
– Что там такое? – переполошился де Муруа, вскакивая из-за стола и выбегая в коридор.
Марта бросилась следом.
Первым, кого они увидели, был небольшой золотистый дракон, сплетенный из язычков пламени, который неторопливо прохаживался по двору. Самые бойкие из сорванцов уже осмелились подобраться к нему на расстояние в пару шагов и в восхищении лопотали. Марта зажмурилась, заметив, как один из мальчишек тянет руку к пламенному боку дракона, но детская ладошка прошла насквозь, не опалив кожу. Мальчуган радостно рассмеялся и принялся лупить дракона уже двумя кулаками.
– Вот озорник, – тепло улыбнулся граф.
Быстро оглядевшись по сторонам, Марта убедилась, что разрушений нет. Визгом публика среагировала на появление дракона, и даже удивительно, что фее в кои-то веки удалось сотворить достаточно безобидный экземпляр. Однако все равно стоит попенять ей за самодеятельность: обещала же ничего такого не делать!
Но переговорить с Белиндой оказалось не так просто: вокруг волшебницы образовался круг из девушек и женщин разных возрастов, что-то приглушенно бормочущих.
«Уж не сжечь ли ее решили», – похолодела Марта и поспешила на выручку. Однако ее опасения оказались напрасными: служанки всего лишь требовали любовного зелья и собачились между собой.
– Я первая попросила! – пищала тощая, как щепка, и плоская, как доска, некрасивая девица.
– Да что ты брешешь? – горячилась крутобокая невысокая женщина. – Ты после меня уже вякнула!
– Это я-то вякнула? Это я-то брешу? – Щепка с шипением вцепилась в пышечку. Остальные бабы заголосили и принялись разнимать их. Марта быстро вытащила крестную из толпы и отозвала ее в сторону.
– Ну, что граф? – спросила, отдышавшись, Белинда.
Марта с сомнением глянула на фею, перевела взгляд на дерущихся баб, выяснявших, кто первый в очереди, потом на детишек, с радостным гомоном преследующих иллюзорного дракона, а потом на графа, подхватившего одного из мальчуганов на руки. Мальчуган весело смеялся, когда граф подбрасывал его в воздух, а когда Муруа ловил его, было видно, что глаза у ребенка такого же цвета, как глаза Дидье, и улыбка, как у отца...
– Не понимаю, – удивлялась Белинда, пока Марта, оторопев от своей догадки, стояла столбом. – Зачем им столько приворотных зелий?!
– Не понимаешь? – медленно переспросила крестница. – А ты по сторонам погляди!
– И что по сторонам? Тут одни дети!
– Вот именно! – многозначительно сказала девушка, в голове которой уже сложились кусочки мозаики. И рисунок был совсем не радостным для Изабеллы...
– И что?!
– Бэль, ты не нашла ничего странного в том, что дети похожи друг на друга? – намекнула Марта.
– Все дети похожи друг на друга, – легкомысленно отмахнулась фея.
– Бэль, не будь слепой! Они все на одно лицо. Потому что все они дети графа!
– Не может быть! – ахнула крестная.
– Еще как может! Ты видела, какими взглядами нас встретили все эти дамочки? И для чего, ты полагаешь, каждой из них понадобилось любовное зелье?
– Неужели чтобы привязать к себе графа? – осенило фею.
– Тетушка, ты растешь в моих глазах, – скептически похвалила ее крестница.
– А что граф, ты его видела?
– Видела, – сердито ответила Марта. – Забудь о нем.
– Мне нужно его увидеть! – запротестовала Белинда.
– Хочешь, чтобы он и тебя потискал? – прищурилась Марта.
– То есть как это «потискал»? Он что, тебя... Я его убью! – разбушевалась фея.
– Побереги силы, – остановила ее крестница.
– Бедная Иза! – всхлипнула Белинда. – Никто ее не любит. Представляешь, я тут расспросила служанок о последних сплетнях – еще трое Изиных женихов недавно женились, а двое обручены. Наш список тает на глазах!
Марта с сомнением достала рисунок графа и протянула фее:
– Любит. Только ей это не поможет.
– Это он нарисовал? – Фея так и впилась в рисунок глазами. – Но это же просто потрясающе! Так он любит Изу? Мари, но это же все меняет!
– Ничего это не меняет, – отрезала Марта. – И я бы на твоем месте так не радовалась. С самого начала меня не покидало сомнение – что-то тут не так, несмотря на эти рисунки. А у него их сотня, не меньше.
– Целая сотня! – возликовала Белинда. – Он рисует ее почти каждый день! Вот это любовь!
– Это не любовь, Бэль, это спортивный азарт! Я только сейчас, сопоставив все детали, это поняла. Как- то раз мама мне сказала: ловелас быстро забудет лицо самой красивой женщины, которая ему принадлежала, но на всю жизнь запомнит лицо дурнушки, отказавшей ему.
– Изабелла – не дурнушка, – оскорбилась фея.
– Не воспринимай буквально! Но она же ему отказала, понимаешь? А такого с ним никогда не случалось. Поэтому она и стала для него такой желанной, поэтому и не выходила из его мыслей, поэтому он и рисовал ее портреты... Есть и другой момент. Он коллекционер женских сердец, а Изабелла для него – редкий экземпляр в списке побед, украшение коллекции. Стоит ей только стать его женой, как он мигом потеряет к ней интерес, она станет для него очередной победой, не более.
Плечи феи удрученно поникли – возразить разумным доводам крестницы было нечего.
Марта с опаской глянула на массовую драку за право заполучить любовное зелье: волосы и клочья одежды летели во все стороны. Граф беспомощно метался вокруг, опасаясь попасть под раздачу, наконец, решившись на что-то, припустил к колодцу и схватился за ведро.
– Мудрое решение, – хмыкнула Марта. – Дамочкам не мешает остудить свой пыл. Бэль, ты можешь сделать нас невидимыми? А то, боюсь, пока ты не сваришь им десять чанов с любовным зельем, они нас отсюда не выпустят.
– Сейчас, – лукаво улыбнулась фея, – только прежде кое о чем позабочусь.
Белинда махнула палочкой в сторону колодца, и в воздух над ним взлетел фонтанчик зеленых искр.
– Что это было? – с подозрением покосилась на нее Марта.
– Противомладенческое заклинание, – хихикнула фея.
– Что? – не поняла крестница.
