Десятки, сотни китаянок тут,Как соловьи сладчайшие, поют,Но в нем печаль, какой у детства нет, —Навеять сон Фархаду средства нет!Кормилица ему давала грудь —К соску ее он не хотел прильнуть,Как тяжелобольной, который в ротИ сладкий сок миндальный не берет.Другою пищей дух его влеком,Другим Фархад питался молоком:То — молоко кормилицы любви, —Ему в духовной вылиться любви.Фархад особенным ребенком рос:Как муравей питаясь, львенком рос.В год — у него тверда была нога,В три — не слова низал, а жемчуга,И речь его не речью ты зови, —Зови ее поэмою любви.В три года он, как в десять, возмужал,Все взоры этим чудом поражал…Отец подумал, что пора начатьНаследника к наукам приобщать.Учителя нашел ему хакан,Чьи знания — безбрежный океан,Кто так все тайны звездных сфер постиг,Что в них читал, как по страницам книг,И, на коне раздумья вверх несясь,Все отмечал, все приводил он в связь;Хотя и до него был разделенНа много клеток небосвод, но онТак мелко расчертил его зато,Что небо превратилось в решето.И если мудрецам видны тела,То телом точка для него была.[21]Постиг он все глубины естества,И математики, и божества.Был в Греции он, как философ, чтим, —Стал Аристотель школьник перед ним…Сказал мудрец Фархаду: «ПолюбиНауку с корешка — от «Алиф-Би».[22]«Алиф» воспринял как «алам» Фархад,[23]«Би» как «бела» истолковать был рад.Тот день был первым днем его побед, —Он в первый день освоил весь абджед.[24]Умом пытлив и прилежаньем рьян,Он через год знал наизусть Коран.Знал все построчно, постранично он,Ни слова не читал вторично он.Но, раз прочтя, все закрепит в мозгу,Как бы резцом наносит на доску…
