— Юра! И я хочу ловить рыб на свет, — подал голос Молчун.
— Куда тебе! Опять всех перепугаешь, за борт свалишься… Да мне уже пора в радиорубку.
Молчун покорно поплёлся за мной следом. Но что это? За дверью радиорубки раздались подозрительный стук и чьё-то покашливание. Может, здесь спрятался Невидимка?
Я подмигнул Молчуну и быстро распахнул дверь. Возле моего радиоприёмника, барабаня пальцами по столу, сидел сам капитан Пышкин.
Двойное дно
— Почему ты ещё не спишь? — спросил я, усаживаясь рядом.
— Не спится, — угрюмо ответил капитан. — Да как тут спать: ведь плывём по Тихому океану, начинаются коралловые рифы… Можно и на мель сесть и вовсе разбиться. Вся надежда была на эхолот, а он… то ли наше «морское ухо» ничего не стоит, то ли у Тихого океана двойное дно.
Двойное дно! Я даже подпрыгнул на стуле. Что за чушь! Теперь про самого капитана можно сказать: невежество! Двойное невежество! Видно, капитан забыл, как мы радовались тому, что на нашем корабле, как и на других советских кораблях, установлен замечательный прибор: «морское ухо» — эхолот.
Раньше, для того чтобы измерить морские глубины, лоцман бросал в воду лот. Теперь измеряет дно водолаз-невидимка, быстрый и верный, — теперь на побегушках у человека звук.
Он отправляется на работу с помощью вибраторов, которые находятся под водой. Засечено время, когда звук побежал на разведку. За одну секунду он проходит в воде 1500 метров. Он бежит до тех пор, пока не упрётся в препятствие — морское дно. Отразившись от него, звуковая волна вернётся обратно. Её уловит «морское ухо» — особый установленный на корабле слуховой аппарат. Не проходит и минуты, как донесение из морских глубин уже прибыло. Зная скорость звука, зная время, когда звук был послан и принят, вычисляют глубину, над которой проплывает корабль.
Мало того: если эхолот снабжён самописцем, звук представит в письменном виде отчёт о своём подводном путешествии перо самописца вычертит на движущейся ленте линию морского дна.
— «Морское ухо» не могло ошибиться! — запальчиво крикнул я. — Ставлю под заклад свои собственные уши!..
— Приготовь уши, — насмешливо ответил Славка. — Я знал, что мне не поверят, и принёс доказательство.
Капитан вытащил из кармана бумажную ленту, снятую с барабана самописца. Я взглянул на неё и побледнел. Внизу ленты шла зубчатая, прощупанная звуком линия морского дна. Но вверху, над нею, змеилась вторая волнистая короткая линия. Можно было подумать, что в этом месте Тихого океана действительно два дна: одно над другим.
Что случилось с «морским ухом»? И что будет с моими собственными ушами? Но тут меня выручил Молчун.
— Уже две минуты первого, — сказал он зевая. — Вот Митя, должно быть, ругается…
— Отставить уши, — скомандовал капитан, — послушаем, что интересного расскажет нам Митя с Чёрного моря.
И я сел за радиоприёмник.
Концерт немых
Митя в школе был первым весельчаком и затейником, и свою передачу он начал тоже с шутки:
— Ребята, предупреждаю: сегодня я не просто ваш знакомый, Митя из пятого класса «А», — сегодня я конферансье концерта немых или, вернее, тех, кого несправедливо считали немыми. Сейчас вы услышите их голоса. Открывает программу хор, весёлый и дружный, несмотря на отсутствие дирижёра. Внимание: наш необычный концерт начался!
И тут до нас издалека донеслись звуки, напоминающие чириканье птенцов. Странный хор! Может, виноваты мои наушники? Но у капитана и у Молчуна такие же недоумевающие лица.
— Была исполнена застольная обеденная песенка, — невозмутимо продолжал голос Мити. — А теперь уже другой хор исполнит походный марш.
После походного марша, похожего на шум деревьев под ветром, Митя объявил, что выступает солист: он сыграет на инструменте, который никто из музыкантов не брал в руки. В это можно было поверить: солист так щёлкнул, что я даже вздрогнул. Мне показалось — лопнула банка.
Может, Митя нас просто дурачит?
— Ничуть, — угадав наши мысли, ответил Митя. — Транслировался подводный концерт с Чёрного моря. Если не верите, я могу назвать имена исполнителей. Первый хор — косяк сельдей во время кормёжки. Второй хор — косяк кильки в пути. Солист — это рак-альфеус. А его инструмент — собственная клешня. Ручаюсь, такого концерта вы ещё не слышали. Но где же ваши аплодисменты, друзья? Похлопаем режиссёрам сегодняшнего концерта — советским научным работникам. Записав на плёнку рыбьи голоса, они доказали, что в море нет тишины что поговорка «нем, как рыба» стара…
Мы, слушатели необычного концерта, встретили Митины слова дружными аплодисментами. Молчун от восторга даже застучал ногами по полу. Наш невидимый конферансье переждал минуту и снова заговорил:
— Древние греки сложили сказку-миф о русалках-сиренах, чьё пение слышали моряки. По-своему её объясняют некоторые учёные. Тот, кто плавает в южных морях, может услышать довольно громкие мелодичные звуки. Их издают сциены, крупные рыбы. Возможно, рассказы греческих моряков о голосах сциен и превратились в сказку-миф о поющих сиренах. В те далёкие времена было трудно поверить, что человек может слышать голоса рыб.
Однако на берегах Южно-Китайского моря живут рыбаки, которые умеют подслушивать и различать под водой голоса обитателей моря. Рыбаки говорят, что у серебряного леща противный голос, а у ската приятный, что джуфили, собравшись в стайку, трещат, словно зёрна риса, когда рис поджаривают на сковороде.
Таких рыбаков зовут «слухачами». Обычно лодки ожидают приказа человека, опустившегося в море с головой. Он слушает полминуты… Потом отдыхает, придерживаясь за борт лодки, и снова опускает в море голову. А рыбаки ждут. Ждут его знака, чтобы забросить сети в том месте, где был подслушан самый крупный рыбий разговор.
Но лучший слухач — это прибор рыболокатор. У нас им пользуются многие черноморские рыбаки. Прибор-слухач доносит к ловцам звуки рыбьего хора. Там, где звучит хор «немых», ставь сети — там проходит большой косяк.
А что, если густой косяк пройдёт под кораблём, который измеряет дно эхолотом? Тогда звук-разведчик не добежит до дна. Ударившись о рыбьи спины, он вернётся обратно. И перо самописца начертит на бумаге вторую линию. Но опытный капитан отличит эту короткую слабую линию ложного дна от нижней зубчатой линии дна настоящего.
— Это к тебе относится, неопытный капитан, — толкнул я притихшего Славку. — Поднял панику: у Тихого океана два дна.
— Ладно, молчи.
— Итак, ребята, — повысил голос Митя, — наука заставила «немых» заговорить. С помощью рыболокатора наши рыбаки могут различить более десятка голосов различных промысловых рыб.
А как было бы интересно понять «язык» дельфинов! Ведь после человека дельфины самые разумные на свете существа. Наши учёные наблюдали за дельфином, который жил в одном из заливчиков Чёрного моря, огороженном сетями. Дельфин привык к людям, играл с ними, брал рыбу из рук. Осенью его выпустили: прожить зиму на мелководье он не мог.
Сейчас в Крыму строятся два бассейна, два дельфиньих «дома». Один из них будет помещаться на вершине скалы.
На этом мы заканчиваем нашу передачу. Спасибо за внимание!
…Утром капитан начал с жаром рассказывать девочкам о концерте «немых». А мне хотелось рассказать им о светящихся следах и о том, как мы с Молчуном чуть не поймали Невидимку. Я уже успел сбегать в кают-компанию и обнаружил, что тетрадка лежит на том же месте, а «фонарик» исчез. Было ясно, что Невидимка скрывается где-то здесь же, на корабле.
Но девочки нас не слушали. Они смотрели вдаль, где показался атоллокоралловый остров, похожий на распиленное кольцо.
Внутри кольца — зеленоватая заводь-лагуна, снаружи кольца — синева океана.
— Словно великан сбросил каменный пояс, — пошутила Катя. — Пояс я вижу. А где великан?
Пояс утонувшего великана
Ну, вот и пришло время рассказать про удивительную крепость. Её возвели строители, которые умирают от грязной воды. Стены такой крепости могут подниматься на километры ввысь. Они растут сами собою. Стоит крепость на скелетах, а к её стенам причаливают корабли.
Если крепость возвышается над волнами, её называют коралловым островом. Если над крепостью шумит океан, её название — коралловый риф.
Воздвигают такие крепости строители без рук и без глаз — колонии кораллов. С виду отдельный строитель похож на цветок. Только не цветок это, а животное — полип. И не лепестки у него, а щупальца, чтобы ловить добычу планктон.
А строит полип так. Добывая из морской воды известь, он внутри себя отлагает скелет. «Кирпичи», из которых сложены стены коралловой крепости, это скелеты полипов.
Строителей на стройке всё прибывает. Из почек, вздувшихся на боках полипов, как ветки дерева, вырастают новые полипы. За год колония кораллов может вырасти на восемь сантиметров. Так сколько же миллиардов маленьких каменщиков моря должно было участвовать в постройке, чтобы возвести подводную стену в 2500 километров длиной — Великий австралийский барьерный риф!
В ту пору, когда ещё не было быстроходных судов, цепочка коралловых островов помогала человеку продвинуться в океан. Можно было на утлой лодке, переплывая с острова на остров, заселять новые места. Одна беда: на коралловом острове, выросшем в океане, нет пресной воды. Приходилось
