ощутил вину за то, что творит?!
Его прошиб холодный пот, и капли попали за воротник. Он тупо держал трубку в руке, не решаясь говорить, – он не хотел оставлять никакого сообщения. Ему нужна была живая Мириам. Где она? Снова отправилась париться в пентхауз? Может быть, с 'ним'? Что за власть у него над женщинами, и почему остальные партнеры не замечают этого, или, если они знают, то почему ничего не предпринимают? Три умных, сообразительных адвоката – неужели они совершенно слепы и не видят того, что видит он? Им нельзя доверять, решил он. Никому из них, особенно Полу, потому что это Пол привел его сюда, и Пол позволил упечь собственную жену в Бельвю.
Что ему теперь делать со всем тем, что он узнал? Немного подумав, он посмотрел на часы и затем стал листать справочник, в поисках служебного телефона окружного прокурора. Как только на другом конце провода откликнулся голос секретаря в приемной, он попросил соединить его с Бобом Маккензи. Его переключили на секретаря Маккензи.
– Он только что ушел, – ответила ему секретарша. – Оставьте номер, и он непременно позвонит вам завтра утром.
– Нет! – он чуть не закричал. – Мне нужно поговорить с ним немедленно, девушка, понимаете, прямо сейчас. Дело крайней важности. Пожалуйста...
– Минуту. – Судя по всему, она зажала трубку ладонью и разговаривала с самим Бобом Маккензи, который еще не ушел, а, видимо, стоял в приемной, у ее стола. – Хорошо, – откликнулась она. – Мистер Маккензи сейчас будет на линии.
Секунду спустя Боб Маккензи в самом деле взял трубку.
– Кевин, что случилось?
– Знаю, что вы уже собирались домой, но, поверьте, Боб, я бы не стал звонить, не будь положение столь критическим.
– Да, я в самом деле уходил. А в чем дело?
– Оно касается всех уголовных дел, проходивших через контору Джона Милтона, в которых принимали участие не только вы, но и прочие помощники окружного прокурора, – торопливо зашептал Кевин в трубку, не сводя глаз с двери.
Последовала продолжительная пауза.
– Заверяю вас, вы не пожалеете, если встретитесь со мной, чтобы выслушать подробности.
– Как скоро вы доберетесь? Я должен быть дома вечером.
– Дайте мне двадцать минут.
После еще одной паузы Маккензи отозвался:
– Хорошо, Кевин. К этому времени все уже уйдут, так что заходите прямо ко мне в кабинет. Третья дверь слева.
– Бегу. Спасибо.
Бросив трубку, он заторопился к выходу, выключая по дороге свет. Уже приближаясь к двери приемной, он оглянулся на темный коридор. Может быть, с ним сыграли злую шутку перевозбуждение и усталость, но в этот миг ему показалось, что из щели под дверью библиотеки пробивается голубое свечение монитора. Но он точно помнил, что выключил его, и потому не стал задерживаться.
Говоря Маккензи про двадцать минут, он не учел пробки в конце рабочего дня. Прошло почти сорок минут, пока он припарковался в гараже, обслуживающем прокурорский офис. Выскочив из машины, он почти побежал по вестибюлю к лифту. Поглощенный желанием встретиться с Маккензи как можно скорее, он даже не подумал по дороге, как будет излагать свои странные открытия. И вот, уже у самой двери, рука его замерла над ручкой. Его переполняло желание высказаться, но он совершенно не представлял, как это все подать, чтобы его рассказ показался хоть мало-мальски достоверным.
'Он решит, что я сбрендил, – подумал Кевин. – Он не поверит ни единому слову. И я бы тоже на его месте не поверил, если бы все это не приключилось со мной. Но я должен рассказать хоть кому-нибудь, хоть с кем-то поделиться этой страшной правдой. Лучше всего – с тем, кто может предпринять дальнейшее расследование'.
И лучше всего на эту роль подходил человек, которого 'Милтон и партнеры' не раз тыкали лицом в грязь и подвергали публичному позору. Он решительно распахнул дверь и вошел. Свет в приемной прокурора по- прежнему горел, но секретаря за столом не было. Кевин поспешил к третьей двери и открыл ее.
Маккензи стоял у окна, глядя на потемневший сумеречный город, заложив руки за спину. Высокая худощавая фигура резко обернулась: Маккензи вскинул брови. Кевину показалось, что лицо прокурора вытянулось, стало более мрачным, чем обычно, глаза как-то запали и потускнели.
– Простите. Застрял в пробках.
– Я это предвидел. – Прокурор посмотрел на часы. – Ладно приступим прямо к делу. Я позвонил жене, но совсем забыл, что у нас сегодня гости.
– Еще раз извините, Боб. Я бы не стал отвлекать...
– Садитесь, Кевин. Точнее, присаживайтесь. Я вас слушаю. Что вы там такое откопали? – Он приблизился к своему креслу.
Кевин занял место напротив и откинулся, чтобы перевести дыхание. Он запыхался, преодолев весь путь от гаража почти бегом.
– Не знаю, с чего начать. Не придумал, как вам изложить все это, уж больно странная история. Вам может показаться...
– Переходите прямо к сути, Кевин. Детали обсудим потом.
Кевин кивнул, сглотнул ком в горле и подался вперед.
– Все, чего я прошу, – дайте мне шанс, – поднял он руку жестом уличного полицейского. – И ничего не
