«Ты всего лишь человек, — сказал он себе. — Возвращайся назад, в Озарк, с тем, что уже разузнал».
«Никто в одиночку не может остановить работу всей фабрики, но испортить какую-то деталь ему по силам, — возразил Валентайну внутренний голос. — Южный округ, если и пошлет сюда войска, то не раньше весны. А к тому времени может оказаться уже слишком поздно».
Валентайн совершал в своей жизни отчаянные поступки, но проходить через сторожевой пост с приставленным к спине ружьем, которое держит враг, было верхом наглости. Заложив руки за голову, Дэвид с усилием переставлял ноги по расчищенной среди булыжников тропинке, там, где прежде была широкая оживленная улица.
Сначала он просил Ан-Ха вести его под прицелом автомата.
— Нет, мой Дэвид, — возразил Золотой. — Он слишком заметный. Самый последний стражник у ворот считает себя выше моего народа и, не моргнув глазом, отберет оружие.
Они спрятали ППД и рюкзак Валентайна в развалинах здания, из которого наблюдали за гетто Золотых. Ан-Ха нес саблю, паранг и пистолет Валентайна, а мнимому арестанту из оружия остались только его боевые лапы.
Вечерние тени уже сгущались над городом, когда унтер-офицер «Ломаного креста» с любопытством заметил приближающуюся странную парочку. Он проявлял нетерпение, как тот, кто ожидает повышения по службе. Чуткий слух Валентайна уловил разговор стражников.
— Один из наших доблестных союзников, кажется, выиграл настоящий приз, — произнес капрал с серебристыми свастиками на рукавах серого форменного комбинезона.
— Лучше б они для разнообразия привели женщину, что ли, — откликнулся рядовой в комбинезоне другого цвета.
— Сперва продвинься по службе. Это офицерам достаются бабы получше, сержантам — второсортные шлюхи, а остальным — кукиш.
— Что правда, то правда, сержант.
Как только парочка подошла к зигзагообразному забору с колючей проволокой, ограждающему днем ворота, капрал выступил вперед.
— Стоять, ближе не подходить! — приказал он, предупреждающе вскинув винтовку. Один глаз у него располагался выше другого и, как будто для симметрии, уголок рота был опущен. — Кто такие?
— Да-Хест, Служба железнодорожной безопасности, сэр! — рявкнул Ан-Ха. — Я задержал этого человека по эту сторону старой границы между штатами, прямо на южной линии. Он был вооружен, сэр!
Капрал обернулся к часовому.
— Тоже мне — Служба безопасности, — пробормотал он вполголоса. — Жрут по три раза в день, а остальное время дрыхнут под мостом.
Он снова посмотрел на грога.
— Хорошая работа, как тебя там… Датест? Наконец-то какой-то результат для разнообразия. Обычно ваши кормят нас пустыми россказнями о бандитах, которым почему-то всегда удается смыться, да еще и своих покойников прихватить. Дай-ка взглянуть на оружие.
Ан-Ха вытащил револьвер Валентайна и передал капралу.
— Он был не заряжен, сэр.
Капрал осмотрел оружие, крутанул барабан.
— Ничего особенного. Рядовой Уайлд, тебе… э-э… триста пятьдесят седьмой не нужен?
— Нет, сэр. Аккерман, я знаю, искал девятимиллиметровку…
— Кому вообще нужен пистолет с барабаном? — спросил другой часовой.
Уайлд кивнул:
— Эти их солдаты, только они и таскают с собой это старье. Тупые козлиные пастухи.
— Еще и поцарапан весь, добавил капрал, крутя цилиндр и проверяя спусковой механизм. — Был бы хоть хромовый или на худой конец из нержавейки. Тогда чего-нибудь стоил бы. А эта вороненая сталь через пару лет уже ни на что не похожа.
— Произошла ошибка, сэр, — заговорил Валентайн. — Я просто курьер, у меня друзья но обе стороны реки. И тут и там, сэр. Большой Человек со Старого рынка в долгу не останется, если вы меня отпустите.
Капрал покосился на него тем глазом, что располагался ниже на лице:
— Послушай, я тебе не какой-нибудь голодный ополченец и не инспектор по сбору податей. Я сделан из нержавеющей стали. На меня лапшу не повесишь — соскальзывает.
«А еще ты так раздуваешься от важности, что даже не догадаешься задать стоящий вопрос», — подумал Валентайн.
— Ладно. Не для того я здесь потею, чтобы с тобой возиться, — решил капрал. — Датест, этот парень здоров как бык. Накачал мускулы, таская мешки с контрабандой. В Пещере он пригодится. Посади-ка его покамест под замок, отправим с завтрашним поездом.
Капрал заглянул под маленький навес и сделал какую-то пометку на доске. Часовой отступил, пропуская их через ограждение, и Ан-Ха провел Валентайна мимо поста.
— Подумайте, сэр, — бросил Валентайн через плечо. — Свяжитесь с Большим Человеком. Скажите ему, что Блэки попал в беду. Он будет благодарен. И не поскупится.
— Да он сделает как всегда, — захохотал капрал. — Скажет, что он честный бизнесмен, а о тебе впервые слышит.
«Это-то мне как раз и нужно», — подумал Валентайн.
Ан-Ха отконвоировал Валентайна в гетто для Золотых и свернул на узкую тропинку, ведущую на гору, к библиотеке.
— До возвращения поезда еще больше часа, — прошептал Ан-Ха. — К тому времени уже стемнеет, и капюшонники выйдут посмотреть на разгрузку. Они всегда приглядывают, если мои сородичи собираются более-менее большой группой. А до тех пор спрячемся, мой Дэвид.
Они миновали стоящие в ряд домики из старых шлакоблоков. Но это не были сделанные на скорую руку хибары — Золотые обращались с каменными обломками, как те художники, которые битое стекло превращают в мозаику, а расколотые кирпичи и покореженное железо — в настоящие произведения искусства.
Пожилые гроги — их шерсть с годами стала серовато-белой — сидели на деревянной завалинке, урча что-то по-своему.
— В эту дверь, быстро! — приказал Ан-Ха.
Валентайн подчинился. Он отодвинул занавеску и шагнул в довольно простое помещение.
Покрытый белой шерстью грог оторвался от своего ужина и посмотрел на вошедших. Он дважды моргнул и внезапно навострил уши.
Они с Ан-Ха несколько минут беседовали на своем языке, и в конце концов тот, что был старше, прихрамывая, вышел из комнаты. Валентайн выглянул в окно, рассматривая жизнь гетто изнутри.
— Это старый друг моих родителей, — пояснил Ан-Ха. — Он пошел предупредить остальных, чтобы они нас не выдавали. А потом свяжется с еще одним другом в Клан-Холле. Ага, мой Дэвид, попробуй-ка это!
Он разломил пополам продолговатый корешок. Внутри он был полый, как будто рос вокруг воткнутого в середину стержня. Валентайн попробовал его на вкус и нашел довольно приятным, слегка напоминающим тыкву, с консистенцией недоваренных макарон.
— Мы обычно макаем это в мед, но где сейчас его взять?
Ан-Ха открыл сундук и принялся ворошить сложенные в нем вещи. Наконец он вытащил простой синий балахон, напоминающий кимоно, — любимую одежду Золотых.
— Совсем неплохо, — сказал Валентайн, прожевывая еще один кусочек корня. — Напоминает свежий хлеб. К нему бы мелассы. Что это?
— А я тебе не сказал? Это и есть сердечный корень — главная пища нашего племени. Чтобы его получить, не нужно ничего, кроме любой почвы, будь то чернозем, засушливые земли, просто грязь, да времени. Он растет почти круглый год, пока вода не замерзнет, хотя зимой его рост замедляется.
Грог сменил порванную и грязную робу на выбранный им синий балахон. Они коротали время за разговором о бывшей библиотеке и о том, где именно может находиться арсенал.
Они дождались темноты и вышли из дома, едва заслышав шипение и свист вползающего в гетто поезда. Валентайн был во всеоружии: заряженный револьвер в кобуре на бедре, сабля — за спиной, под черной шинелью, рукоять торчит из-под воротника. Ан-Ха по-прежнему обходился своим пятидесятым калибром, перехватив его посредине ствола. Кроме того, под новой робой грог прятал паранг Валентайна.
Они пересекли центральную часть гетто — нечто среднее между ухоженным садом и диким нарком. Возле поросшего лилиями пруда отдыхали овцы.
Ан-Ха шел, выпрямившись во весь рост.
— Сюда, мой Дэвид.
Грог завел его в небольшой дворик возле еще одной хибарки. Валентайн увидел (и почуял носом), что по соседству, в центре поля, находится сортир. Ан-Ха остановился и, опершись на винтовку, взглянул на простиравшийся впереди луг.
— Здесь могила моих сородичей, — тихо и медленно произнес Ан-Ха. — Когда Хай-Хефл пришел к власти, они свалили тела в выгребную яму. Там, среди мертвых, и мои родители, и Главный Старейшина, и еще много тех, кто оказывал сопротивление. Вперемешку с теми, кого просто захватили под горячую руку.
Ан-Ха снял свои шлепанцы и погрузил длинные пальцы ног в землю.
— Мои жена и сыновья тоже здесь. Я хотел, чтобы они ушли с той «десятиной» в Канаду, но она не пожелала расставаться с близкими. Две тысячи Золотых лежат в этой земле. Говорят, если прислушаться, можно услышать их стоны. Мне рассказывали, что сначала, по примеру вас, людей, мое племя растило здесь цветы. Но однажды, когда уже была построена стена, этот Генерал, который признает либо повиновение, либо смерть, явился сюда с инспекцией. Увидев множество прекрасных цветов, он велел их вырвать, а на их месте поставить уборные и всем подряд ими пользоваться. Первым, конечно, вызвался Хай-Хефл, который всегда найдет, как сильнее оскорбить представителей своего же племени. Одно время они даже водили сюда в конце дня рабочих с железнодорожной станции. Золотые отказываются пользоваться туалетами в Пещере, которую строит этот Генерал. Они ходят в кусты у реки или же терпят до дома.
— Прости… — Валентайн был потрясен его рассказом. — Ты ведь не говорил, что был женат.
— Я сам с собой играю в прятки. Когда не говоришь и не думаешь об этом, боль на время стихает. Она была красавицей — как глядя, так и зная. Ой, прости, я говорю с тобой по- английски, но в мыслях сбиваюсь на язык Золотых. Сейчас исправлюсь: она была очень красива — и внешне, и внутренне.
— Конечно, ничуть не сомневаюсь, — сказал Валентайн. И он правда так думал, хотя не имел ни малейшего понятия о том, как гроги представляют себе физическую красоту.
— Я так рад, мой Дэвид, что удалось здесь побывать. Я ведь раньше видел это место лишь издали. Но надо спешить — у нас много дел там, на горе.
Они направились через лесок вверх по склону, к старой библиотеке. Снизу она казалась неким храмом. Валентайн почувствовал присутствие Жнеца где-то внутри. Чуть впереди дорогу им перебежал койот или, может быть, одичавшая собака, голова и хвост низко опущены. Несколько парочек Золотых грогов встречались тут и там, среди деревьев. Женские особи, меньшего роста, следовали за своими партнерами, прижавшись к их спинам.
— Постой минутку, — попросил Валентайн.
Грог опустился на четвереньки и вслед за Валентайном посмотрел на здание библиотеки.
Валентайн сконцентрировал свои ощущения. Его тело расслабилось. И он понял, где находится Жнец. Он был под землей.
— Что с тобой, мой Дэвид? — спросил Ан-Ха.
— Все в порядке. Один из капюшонников прямо под нами.
— Ты учуял его?
