Из всех советских граждан, передававших когда-либо секретные сведения на Запад, наиболее высокопоставленным и, бесспорно, самым благородным был полковник Олег Пеньковский.
В лабиринтах американской разведки все ещё можно встретить ветеранов, которые по-прежнему убеждены, что Пеньковский является блестящим примером одной из отвратительнейших операций КГБ.
Перебежчики – это питательная среда, обеспечивающая жизнедеятельность разведывательных служб западных стран. По своей ценности перебежчик уступает лишь агенту, внедренному в спецслужбу вашего противника. Внедренный агент может сообщить вам, в чем сила и в чем слабость противоборствующей стороны. По характеру запрашиваемой от его учреждения информации он может догадаться о стратегических планах врага. Он способен нейтрализовать эти планы, поставляя ложную или уводящую в сторону информацию. Он может быть использован для того, чтобы ввести противника в заблуждение или манипулировать им к вашей выгоде. И наконец, он может не допустить внедрения агентов в вашу службу, своевременно предупреждая о подобных попытках. КГБ, с бесконечным российским терпением (прошло десять лет, прежде чем Филби сумел занять достаточно важный пост в системе английской разведки), предпочитает внедрение. Западные спецслужбы, от которых ожидают немедленных результатов, стремятся иметь дело с перебежчиками.
Переход к вам ответственного сотрудника разведки противоположной стороны – большое событие. Доставленные им сведения освежат ваши знания о спецслужбе противника.
Он сообщит детали её организационного построения, расскажет об устоявшемся стиле работы, методах обучения персонала, о стратегии и тактике, проинформирует об отношениях, сложившихся между разведслужбами и правительством. Если перебежчик занимал высокий пост или специально готовился к побегу, то он может сообщить данные, которые помогут выявить и арестовать агентов противника, действующих в вашей стране. После войны почти все удачные контрразведывательные операции в США, Франции, Англии, Германии, Австралии и Скандинавских странах были проведены на основе информации, полученной от перебежчиков. Выявление и арест шпионов помогают поднять престиж спецслужб в глазах правительства – немаловажный фактор для процветания и дальнейшего роста вашей организации. Вы можете узнать от перебежчика, что думает о вас противник. Это очень полезно для профессионалов, стремящихся действовать более эффективно.
Перебежчики, как истинные, так и те, которые «меняют свои намерения» вскоре после перехода к вам, могут быть использованы в качестве посланцев. С их помощью разведывательные ведомства могут обмениваться информацией (или дезинформацией). Перебежчик также может помочь разведслужбе извлечь на свет божий информацию, полученную ранее из ненадежных источников: слухов, похищенных документов, сообщений средств массовой информации. Поскольку в нормальных условиях этим данным никто не верит, спецслужбы припрятывают их у себя. Но вот появляется перебежчик. Можно объявить его источником ранее собранной, но слабо обоснованной информации. Многие перебежчики были, видимо, очень удивлены, узнавая о том, каким огромным объемом информации они располагали, какие значительные посты занимали на прежней работе и в каких были высоких званиях. И наконец, существует возможность убедить потенциального перебежчика продолжать работать на своем прежнем месте и таким образом без труда внедриться в стан противника.
Поэтому неудивительно, что западные разведслужбы тратят так много энергии, средств и времени на то, чтобы выявить потенциальных перебежчиков среди сотрудников КГБ, работающих за границей, и впоследствии уговорами или шантажом заставить их принять нужное решение. Может быть, этот человек любит развлечься или слишком много пьет? Возможно, ему нравится западный образ жизни? А как он чувствует себя на работе? Насколько удовлетворен ею? Какие видимые слабости человека можно использовать? Алкоголь, наркотики, секс, деньги? Филип Эйджи пишет, что большую часть своего времени, работая на ЦРУ в трёх латиноамериканских странах, он тратил на наблюдение за сотрудниками КГБ в этих странах, на то, чтобы установить с ними контакт и попытаться завербовать. Он же рассказывает, как китайский отдел ЦРУ почти сорок лет старался заполучить своего первого перебежчика из китайских секретных служб(1).
Но перебежчики, как бы полезны они ни были, опасны, и с ними трудно иметь дело. Они опасны, потому что предстоит решать, является ли перебежчик подлинным или действует выполняя приказ, чтобы хотя бы на короткое время проникнуть в вашу организацию или чтобы сбить вас с толку дезинформацией. К перебежчику, который появляется по собственной инициативе, всегда относятся с величайшей подозрительностью. Западные спецслужбы предпочитают иметь дело с теми, кого они сами наметили и долго обрабатывали, с теми, кто переходит неохотно, кого приходится тащить, а он визжит и отбрыкивается. Но и в этих случаях подозрения не исчезают полностью. Не будет большим преувеличением сказать, что перебежчикам никогда не доверяют и лишь очень немногие из них нормально воспринимаются всеми подразделениями спецслужб. Причина этого лежит на поверхности, она проста и довольно цинична: если он «переметнулся» один раз, то почему он не может «переметнуться» вновь?
С перебежчиками весьма трудно иметь дело из-за той эмоциональной перегрузки, которую они постоянно испытывают. Перегрузка возникает с того момента, когда принимается решение о побеге. Очень немногие идут на предательство с легким сердцем, и мысль о том, что ты отправляешься в вечное изгнание, вовсе не утешает. Перебежчик обычно привязывается к сотруднику, убедившему его бежать. Нуждаясь в этом человеке, он в то же время и осуждает его. Перебежчик опасается возмездия (хотя, по общему мнению западных спецслужб, дни, когда КГБ преследовал и уничтожал изменников, канули в Лету). Он испытывает потребность в постоянной моральной поддержке и хочет, чтобы им восхищались.
А у разведслужб совсем иные интересы. Они хотят, чтобы перебежчик рассказал все, что он знает, как можно скорее. Джозеф Фролик, сотрудник чешской разведки, который перешел на Запад в 1968 году, пишет: «Их интересует все. Все, что вы скажете, может так или иначе оказаться полезным. Они хотят знать имена сотрудников, с которыми вы вместе работали, размер вашей зарплаты, операции, в которых вы участвовали, и даже то, как выглядел ваш кабинет. Я говорил, говорил, говорил… с утра до вечера, пять дней в неделю в продолжение почти трёх лет. Проработав в разведке 17 лет, узнаешь очень много»(2).
Стремление выжать из перебежчика как можно скорее все, что он знает, вовсе не означает, что спецслужбы о нем не заботятся. ЦРУ гарантирует ему пожизненную пенсию. Проявляется забота и о жилье, медицинском обслуживании, социальном обеспечении. Его консультируют по финансовым вопросам. а при желании помогают приобрести новую профессию. (Очень немногие привлекаются к работе в ЦРУ, да и то лишь в качестве консультантов.) Какой бы радостной ни казалась бывшему сотруднику КГБ перспектива первоначально, он очень быстро осознает, что обречен пребывать на свалке отработанных перебежчиков. Теперь его ожидает постоянное обитание в пригородах Вашингтона в среде таких же, как он сам. Иногда, если повезет, его навестит знакомый сотрудник ЦРУ, который давно занимается другими делами, и теперь у него совсем иные интересы.
Самые сметливые из перебежчиков начинают понимать, что их ожидает, сразу после прибытия в Вашингтон, и пытаются что-то предпринять. Они начинают преувеличивать свою роль в делах КГБ, присваивая себе более высокое звание, уверяют, что имели доступ к важным документам, так как оставались на работе в одиночестве по выходным дням, были знакомы с болтливым сотрудником архива, проходили специальную подготовку, а однажды даже встречались с самим Сталиным, и так далее и тому подобное. Сметливый перебежчик намекает, что его посвятили в секреты особой важности. Он выдает информацию микроскопическими дозами, ссылаясь на слабую память и опуская какие-то ключевые моменты, просит ознакомить его с досье западных спецслужб якобы для того, чтобы полнее воссоздать картину. Наконец, он начинает протестовать, потому что его воспринимают недостаточно серьезно, а по предоставленной им информации не предпринимается никаких действий. Все эти уловки преследуют одну цель – отдалить приход того дня, когда у него закончится вся информация и вместе с ней завершится его активный жизненный путь. Перебежчик страшится того момента, когда окажется в одиночестве в этой
