— Как наши птицы? — устало спросил я, — есть что поесть?
— Мы с тобой не выживем! — сказала Миа и уставилась на меня.
— И? — я безразлично поднял глаза.
— Мы с тобой не выживем! — теперь он сказала это по слогам, и повысив голос. — Ты не отвечаешь за себя! Ты не отвечаешь за других! Ты только что подставил меня! А я на тебя надеялась. Ты — говнюк и сопляк! Ты, видно, не понимаешь, что мы абсолютно в других условиях, не тех, где ты привык жить. Ты хоть понимаешь, что бы было, если бы тот мужик выжил? Конец человеческое расе! Он бы убил рептилий, а потом и нас с тобой. А потом бы и сам здох. Ты руководствуешься дебильным гуманизмом, а он здесь не катит. Здесь другие законы! Здесь про всё это нужно забыть. В вашей Африке, мне рассказывали, каждый до крови борется за свою шкуру, чтобы выжить. Интеллигент херов! Ну как ты не можешь понять, что здесь всё совсем по-другому!?
— Тогда зачем ты меня спасала!? — на этот раз, сорванный с катушек, заорал я, — и только не говори, что ты не человечна! Ты сама не хочешь признаться себе, что в тебе человечность есть! Ты не хочешь быть животным, которое перегрызает горло любому, кто станет у него на пути. Только проще взвалить ответственность на другого. Пусть он решает животные вопросы, а я, мол, останусь человеком. Миа — я не в Африке и никогда там не был. Я был человеком — я им и останусь.
— Вот и оставайся, — произнесла Миа и вскочила на ноги. Через минуту она скрылась среди россыпи рифовых кораллов.
Глава 9
Интересно, она со всеми такая психованная, или только со мной? Я тоже не намерен с ней нянчиться — хочешь уходить — уходи! Сама придёт, когда есть захочется. Голод к гуманизму не располагает.
Я же тщательно обдумывал свои следующие действия. Через некоторое время 'отхожая полянка' должна была пополниться свежим содержимым. Учитывая, что рептилии, вероятнее всего, хладнокровны — через несколько деньков. Оружием я не разживусь, с полной уверенностью могу сказать, что оно осталось на дне Нижнего озера. Но, даже если рептилия и проглотила автомат, желудочные соки обязательно сделают его нерабочим. Интересно, если бы я не предупреждал десантника, и оружие осталось в чехле, что бы произошло? Ведь, скорее всего, чехол герметичен. В любом случае на нормального десантника должна быть навешана масса интересных штучек — начиная ножом и заканчивая сухпайком.
Утром я почувствовал себя как-то некомфортно. Долго думал, в чём причина, пока не понял, что не хватает общения с Миа. Не завидую я, пожалуй, тому же Робинзону Крузо — если меня в первый день так коробит, то представляю, как ощущать одиночество годами. Хотя, наверное, привыкают. Всё равно ведь столкнёмся на этом узком участки суши рано или поздно. Что ж, когда столкнёмся, тогда и решать будем. Для начала, пока не проср…сь рептилия, пора проверить задумку с истоком ручья. Тем более, что около ручья находилась наша полевая кухня. Дело в том, вода в ручье, как я уже и говорил раньше, была жутко ледяной и, единожды наловив два десятка птиц, мы оставили их на хранение в этом естественном холодильнике.
Уминая пернатую дичь, задумался о соли. Здесь её взять было где. Поскольку моя печка из фольги и зонта чаще всего была не занята, можно было бы оставлять в кастрюле морскую воду — половины дня хватило бы, чтобы от неё осталась только соль. Беда в том, что здесь, наверху, морской воды нет — только пресная, хотя…
Я вскочил на ноги. Вспомнил, что самое низкое место над морем около двадцати метров. При длине моей верёвки около тридцати. Сразу же захотелось проверить теорию и, схватив верёвку и кастрюлю, я помчался в восточную сторону острова. Передвигаться по рифовым разломам я научился уже достаточно неплохо, и теперь, скакал, как сайгак по скалам.
Набрать морской воды оказалось, не составило никаких проблем — привязал верёвку к двум ушкам, стравил её вниз, аккуратно поднял и получил целую кастрюлю замечательной морской воды. Даже на вкус попробовал — гадкая. Эх, была бы нормальная верёвка — можно было бы и рыбу ловить — крючки же я придумал, но верёвка из кожи в воде, тем более солёной, однозначно долго не протянет.
Обратный путь занял у меня значительно больше времени — не хотел расплескать добытую мной воду. Приладил её на моём 'камине', подхватил кочергу, и отправился к устью ручья.
Порода здесь оказалась значительно сложнее, чем мне когда-либо попадалась. Наверное, сказалась вода, которая со временем сцементировала известняк. За несколько часов работы мне удалось углубиться в породу всего на тридцать сантиметров. Кроме всего прочего я жутко задубел. Приходилось отходить в сторону и греться на солнце. Понятия не имею, что там могло охлаждать эту воду, но всё это явно связанно с этой каменной постройкой, о которой говорила Миа. В итоге, работы мне пришлось закончить — я не хотел пропустить момента, когда нагадит рептилия — дерьмо на этой жаре высохнет за один день и потом трофеев, возможно, мне уже будет не достать.
Впрочем, на отхожей полянке ничего не изменилось. Придётся навещать её как минимум три раза в сутки. На полевой кухне меня ждал сюрприз — против моих пессимистических ожиданий, вода в кастрюле выкипела. Со дна её своей незаменимой эмблемой я соскрёб столько соли, что ею удалось наполнить одно отделение коробочки для линз. Кстати, перекапывая скарб, в поисках набора для линз, нарвался на зеркальце и глянул на себя. Красота — я узнал себя с превеликим трудом. Туземец с Кот-д'Ивуара, а не Петя с Земли. Кстати, интересно, где мой кот? Но если у туземца с Кот-д'Ивуара не росла щетина, то у Пети с земли была видна изрядная бородка. Вот уж чего я на себе не люблю, так это ДКР (древесно-кустарниковая растительность) на лице. Попробовал кромсать её эмблемой, и в итоге получилось некое странное произведение сумасшедшего парикмахера, которому бы сам Сальвадор Дали позавидовал бы. Кроме всего этого у меня здорово отрасли ногти и начали мне попросту мешать. Тут я вспомнил, что в наличии имеется маникюрный наборчик, и эту проблему быстро решил. Интересно, а как эту проблему решала Миа? Вспомнив её покоцанные ногти, понял — грызла. Ну ладно — на руках ещё ногти погрызть можно, а что делать с ногами? Вот, нарываешься ты случайно на небольшой камешек, цепляешь краем ногтя… и выдираешь ноготь ноги вместе с мясом. С другой стороны ведь и на Земле дикие племена как-то этот вопрос решали. Только как? Вероятно, Миа знает.
Я закидаю камнями первого, кто мне скажет, что человек произошёл от обезьяны. Не — может и от обезьяны, но только не Дарвиновским путём. Зачем, мне скажите, любому животному волосы на голове, которые могут неограниченно расти? У животного нет инструмента их подрезать, подгрызть их тоже невозможно. И вот вырастает у дикой обезьяны лет за пять шикарная причёска длиною метра в полтора (а я в нашем городе встречал одну даму, которая принципиально не стригла волосы — косу она складывала в несколько раз, чтобы та не тащилась по земле). Ну и что, подскажите мне, обезьяне делать с такой шевелюрой? Как прыгать с ветки на ветку? Как охотиться, если необходимо постоянно поправлять волосы, лезущие на глаза? Ох, дурят нашего брата относительно происхождения человека от обезьяны. Хотя есть несколько другой вариант, над которым я задумался, чтобы скрасить часы одиночества перед закатом. Я не расист, но, похоже, от фактов не уйдёшь. Кто не имеет бороды? Большинство негроидной расы и часть монголоидной. К европеоидной борода прикладывается в обязательном порядке. А теперь сравним ммм… заслуги перед наукой представителей всех этих рас. На первом месте стоит европеоидная раса, на втором — монголоидная. И на последнем — негроидная. Анализ приводит к следующим результатам — Природа поняла, что наименее развитая, в интеллектуальном смысле, раса не сможет себе отрезать волосы, так как не освоит простейшие режущие инструменты, и погибнет от того… что волосы за ветку зацепятся или ещё что. Более развитая раса всегда найдёт, чем себе и волосы отрезать и бороду сбрить (что, в технологическом смысле, намного сложнее) и заподлянку тёще устроить. Вот такие меня в тот день постигли рассуждения. Чем отличается дикарство от цивилизации? Есть конкретное доказательство. Знаете, почему олимпиаду по бегу всегда выигрывают какие-нибудь негры с чёрной Африки, а олимпиаду по стрельбе белые? Не потому, что белые всегда привыкли стрелять в негров, а те от них убегать. Потому, что есть дикарство, а есть цивилизация.
Ну почему в сумке той дамочке не оказался набор для депиляции!?
Утром я не обнаружил в ручье одной птицы, которых вечером специально сосчитал. Похоже, Миа
