Письмо самому себе: Стихотворения и новеллы

СТИХИ О ПОЭТЕ

Со зрачками пустыми невидящих глаз,
Растворяясь в потоке предметов,
Он ловил и предметы, и призраки фраз,
Проплывавшие где-то в поэте.

Во блаженном рассеяньи боком толкнул
– Без поклона – знакомую даму,
Но запомнил глаза, и пропеллера гул,
И огни пробегавшей рекламы

Заглядевшись на облачно-синюю твердь, –
На араба с летящим бурнусом, –
Он едва не обрел себе жалкую смерть
Под трубящим слоном автобуса.

В направлении смутном куда-то домой
Изучал на витринах ненужный
Абсолютно ему пылесос и трюмо.
Но забыл запасти себе ужин.

И когда на углу засветился фонарь
Бледной зеленью – газовым светом, –
Он, довольный, сосал прошлогодний сухарь.
Дописав окончанье сонета.

* * *

Земля задыхалась. Но капали
В потемки над городом жадным
Падучие буквы реклам.

Земля задыхалась. По кабелям, –
И без кабелей, – в выси прохладной
Бил в уши настойчивый гам.

Но не было жизни насыщенней,
И острей не натягивал нервов
И не был бешеней бег.

Чем в дни до величия хищные.
Чем в еще небывалый и первый,
В мой бьющий безумием век.

А ночью торжественным пологом
Текли по бездонному своду
Стихи пламенеющих строф.

И только поэты-астрологи
Принимали по звездному коду
Далекий сигнал катастроф.

1933

Видали ли вы, как сейсмографы
Ловят землетрясения незаметную дрожь,
Выводя на барабане в безмолвии погреба
Линию пульса – волнистую дорожку?

Заводное сердце прибора
Отстукивает стальной такт,
А где-то по скатам горным
Низвергается грузно раскат.

Но точней гальванометров одержимый,
В общежитии именуемый: поэт,
Ибо слышит он, как шагами незримыми
Печатает будущее след.

Он слышит: из черных глубин Апокалипсиса
Сквозит ледяной электрический ветер.
И поэтово сердце раскаливается
Аудионом радиосети.

Внимание! Указатель дрогнул, и вертится
В миллиметровом кружеве барабан.
Регистрирую время: девятьсот тридцать третий.
Отмечаю: близится ураган.