Письмо самому себе: Стихотворения и новеллы

ПАМЯТЬ

Как во сне, заблудился, не знаю я, где я…
Это лес: криптомерии, араукарии,
И бархатно-бурым глядят орхидеи –
Глаза удивленные, карие.

И смутно я помню залив Карпентарии
И, может быть, берег Новой Гвинеи,
И в воздухе тяжком как в пряном наваре я…
Задыхаюсь, а чаща встает, зеленея.

Это лес заплетенный, безвыходный, веерный.
И до боли я помню смолистый и северный,
Где от хвойного ветра гуденье и звон,

Где сосна запылила цветением серным
Повороты тропинки, чуть видной, неверной,
Где-то в памяти вьющейся глубже, нем сон.

ГОЛОВА

Путевые заметки

Конечно, в Кэмбридже жуют резинку
И можно кока-колу получить, –
Но узки улицы кривые,
И как на них не давят пешеходов
Автомобили, яростно пыхтя,
То ведомо лишь старым башням,
В которых гений места опочил.

А башен много – вкраплены в постройки.
За «супер-маркетом» внезапно вырастает
Седой суровый камень, и ворота
Возносят золото гербов с единорогом,
Со львом, с размахом бега
Оскаленных курчавых леопардов.
На сером камне ярко расцветают
Лазорь и червлень в золоте оправы.

За аркой виден дворик и цветы —
Цветы везде, как пламя, для контраста
И с небом серым, и с тяжелым камнем.

А в комнатах – дубовые столы,
Солидно пахнет затхлым дедом,
Иль даже прадедом. А на столе
Учебник электроники То – Кэмбридж:
«Мост через реку Кэм…»
Река-то вроде Пачковки в Печерах:
Скорей для уток, чем для судоходства,
Но мост хороший – на десять веков,
Горбом пологим римской кладки.

Там, близ моста, за сетью переулков,
Опять старинный камень, башни, арки, –
Но помоложе: Сидней Сассекс Колледж.
Забавны стены: в гребень обомшелый
Вмурован густо ряд бутылок битых:
«А ты не лазай, где не надо!..»
Стекло изветрилось, играет побежалым.
Немудрено: еще при Годунове,
По счету нашему, воздвигли стены.

Вдоль дворика – романская аркада.
В углу – окно. Там – комнатка студента.
Не думал он тогда, в шестнадцать лет,
Что этот колледж будет местом
Упокоенья буйной головы:
Ведь в колледжах студентов не хоронят.
Века идут – аркада остается.

Пройдешь в столовую – всё тот же дуб,
Портьеры, стулья темной старой кожи,
Портреты – как обыкновенно.
Над возвышеньем – лэди Франсис Сассекс:
Так, – из породы рыжеватых, тощих.
Но вот, глаза: глядят глубоко,
Печальные, живые на портрете.
– Тяжелый титул, раннее вдовство,
Тяжелое, в слезах жемчужных, платье.
Уходит жизнь… «Вот, колледж основать…»

Она – хозяйка здесь. И посему