Снабдил рабочий парадиз,И се – мужик там без препоныВсе производит, как на приз!От станции КомаровкиДо станции Дубровки –Ржавые рельсы, пустые вагоны.От деревни ДубровкиЗастучали подковки –Везут с молоком бидоны!Да вот когда еще прибудут!Да привезут еще в обрез…Растут хвосты морского чуда:Впотьмах народ в хвосты полез!Быть может, вам перед билетной кассой,Бывало, нужно было постоять,Ну, полчаса, и то казалось долго.А тут с пяти часов утра стоишь на местеЧасы, часы, не двигаясь совсем.Вот, привезли! И дрогнул хвост, и замер.Но драгоценность надо кружкой мерить,Но надо с карточек купоны резать.И надо сдачу марками даватьС квадратных керенок, зелено-красныхИ желто-бурых: сорок, двадцать.Увы! совсем мифических рублей!– Народ, конешно, ждамши озвереет…– Оно, опять, с утра не емши…За месяцы друг к другу пригляделись:Вот баба с носом, та – совсем без носа.А этот вот – очкарь «интеллигент».Мне женщина запомнилась одна –Наверно, раньше звали дамой.Теперь худая, с виноватым видом,С испуганными серыми глазами.Иной раз девочка к ней приходила,Ну, приносила хлеба и картошки.У девочки такие же глазаС голодной синевой под ними.Ей шепотом: «Не стой здесь,Иди, за маленьким смотри…»Кто эта женщина – не знал никто;Ее буржуйкой бабы злыдни звали.Так вот, она однажды получила,С манеркой со ступенек шла,А тут вдруг слух: «Бидон последний,Вот те получат, а вот эти – нет!»Ну, бабы ринулись ко входуИ у нее манерку вышибли из рук.Я никогда не видел, чтобы так бледнели.Она белела, точно молоко.Потом нагнулась к белой луже,И я услышал странный звук – икоту.Так плакала онаИ молоко лакала, как собака, –Конечно, чтобы не пропало…КОТАндрею ФесенкоСильный насморк у котаИ простуда живота.Расчихался старый котИ хвостом сердито бьет.Он не хочет молока,Не причесаны бока,Скисла рожица, как гриб:Кот совсем, совсем погиб!Ну, а кто виноват?Ходит кот ночью в сад,И не так уж давноПодглядели в окно:В ранний час, поутру,По сыру, по мокру,По дорожке с песком– Ходит кот босиком.ОРХИДЕЯ