развернула на столешнице, из-под которой смотрел белками в потолок искомый ею Владимир, самодеятельное творчество.
На листе было: а) женщина, б) рак, в) яблоневый сад, г) солнце.
Женщина держала ногу над ползущим по дорожке раком, за ее спиной цвел сад, за садом вставало солнце.
Под всем этим маразмом значилось: «УБЕЙ РАК, ВСТРЕТЬ УТРО НОВОЙ ЖИЗНИ».
— Послушайте, это наш новый кейс. Как он выглядит с точки зрения юротдела? Нам нужно сделать новый ролик, но у одного из ассистентов как бы возникли сомнения, не вызовет ли такой ход мысли претензий у «зеленых»? Сюжет такой. Женщина как бы больна, лежит на постели, но вдруг смотрит в окно и видит восходящее солнце. Она встает (для всех очевидно, что с трудом), выходит на улицу, и старая яблоня, изогнув ветвь, протягивает ей стакан с прозрачной водой. Она выпивает его, лицо ее расцветает, и тут она как бы смотрит вниз и наступает на ползущего по дорожке рака. Как вам? Нужно сегодня же запустить тему.
Она сказала — «кейс». Для лохов: кейс — это удачная примочка для продвижения товара. Умеешь выжимать много чего из ничего — ты удачливый специалист и тебя видят. Дела идут неважнецки, появилась необходимость снова засветиться на ТВ, и трясогузка тут же была привлечена в качестве кризисного менеджера.
— Вы это серьезно?
— Что?
— Вот это все?
— Вам не нравится?
— Нет, нравится. Все очень логично. Нога, рак, стакан, яблоня. Только я думаю, что претензии поступят не от «зеленых».
Трясогузка посмотрела на меня тревожно-тревожно и похлопала ресницами.
— А от кого?
Мне было ее жаль. Кажется, я пускал по ветру не одну работу рекламного отдела.
— Если вы под «раком» подразумеваете болезнь, а я подозреваю, что так оно и есть, то в этом случае правильнее будет написать так, как вы написали. Но в этом случае совершенно непонятно, при чем здесь членистоногое, которое по тропинкам яблоневых садов, кроме того, не ползает. Если же вы все-таки решили прикончить «рака», тогда ваш вариант написания этого слова может вызвать много кривотолков среди членов ортодоксальной еврейской общины. Всем известно, что женская фамилия Рак не склоняется.
— Боже мой, этого нам только не хватало, — она так огорчилась, что потемнела. — Слава богу, что я встретила вас, у начальника отдела продаж фамилия Сток. Но вы не видели Владимира?
— Он отошел.
— У вас есть идеи? — в голове девочки царил такой хаос, что она забыла, что находится в офисе юристов.
— Почему нет? Дарю. Совершенно бесплатно. Тема такая. Издали начинают показывать Землю. Потом щелчок — и вот уже видны материки. Еще щелчок — и перед нами Евразия. Еще щелчок — Москва с высоты птичьего полета. Еще один — Новодевичье кладбище. И последний — могилка с овалом женской фотографии на памятнике с черной полоской на глазах. Внизу — баннер: «Она отказалась от СОСа и кончила раком».
Девочка молчаливо покрутила головой и кивнула:
— Я вас услышала.
В компании не говорят: «я подумаю». Это звучит как «я решу, что делать с вашими камнями в почках». То есть человек понятия не имеет, что делать с вашими камнями, он вообще не в теме, и чтобы не придавать своим словам траурный оттенок, грамотный врач говорит: «Я вас услышал, мы будем решать этот вопрос». Трясогузка только что сказала мне следующее: «Я тебя услышала, и я услышала именно то, что ты хотел сказать, но пока еще мои мозги не впитали идею до конца, мне нужно как следует подумать и оценить твое предложение». И она ушла оценивать.
Когда за ней закрылась дверь, я наклонился и взял Володю за воротник рубашки. Усадив его на стул, я набрал в стакан воды и плеснул ему в лицо. Немудреная процедура возвращения к жизни ему не понравилась. Он закашлялся, но открыл глаза и посмотрел на меня взглядом, каким смотрел, когда я впервые вошел в офис.
— Я пошутил. Пошутил. Теперь, когда я спас твою жизнь, мы можем говорить на «ты»?
— Вы сумасшедший, — упрямо сказал он, когда вспомнил все. На это у него ушло столько времени, сколько мне понадобилось, чтобы занять свой стол. — Такие здесь долго не задерживаются.
Он засранец, я это понял. И еще одно я усвоил сразу, едва он стал прихорашиваться у зеркала: с собачкой маленькой я погорячился. Этот малый с торчащими из ушей хрящами способен навалить, как сенбернар. Мне стало так грустно, что я обратился к нему на «вы» и потребовал выложить на мой стол всю документацию по работе со сторонними организациями и частными лицами. Если бы не квартира, машина и обещанное жалованье, я уже прямо сейчас попросил бы расчета. Но Ирина привыкла к новому жилищу, словно обитала в нем с детства, и теперь любое другое почитала бы за пещеру. А вернуть бы пришлось, хотя и на меня оформлено. Лучше отдать, чем однажды увидеть себя с высоты птичьего полета с дыркой во лбу.
Щелкнув зажимом первой папки, предложенной мне для изучения, я обрек себя на неприятности. Но тогда я об этом еще не знал.
Я не знал, к чему быть готовым, потому что не думал, что это нужно знать.
Тех, кто истосковался по стрессам и экстриму, я прошу не беспокоиться. Нужно только набраться немного терпения.
Глава 6
Часам к пяти я вдруг пришел в себя и понял, что пропустил обед, но переживать на сей счет особенно не стоит, поскольку через тридцать минут закончится рабочий день. Я помню, как просматривал бумаги, а в пяти метрах от меня пахло жареной на машинном масле картошкой. Это униженный окончательно и без права реабилитации юрист Володя приканчивал свою порцию фри. Я тогда на секунду оторвался, но только для того, чтобы убедиться, что этот человек не ест, а
Бумаги захватили меня не потому, что были интересны. Скажите, пожалуйста, кому могут быть интересны документы, в которых говорится, сколько денег и куда перечислено и сколько денег и откуда оприходовано? Мне кажется, людей со здоровой психикой эти финансовые пертурбации заинтересовать не могут. Правда, есть бухгалтеры, и если бы не Ирина, я бы уже два года был уверен в том, что как раз бухгалтеры и являются теми ненормальными, кого эти пертурбации интересуют. Но Ирочка объяснила мне, что дело не в деньгах, а в
